Красный лев друидов
Шрифт:
Ветер принес запах навоза, дыма и домашнего хлеба. Матвей, сглотнув слюну, вспомнил, что он голоден.
«Что я здесь делаю? – спросил он себя. – Как последний дурак, выслеживаю любовников? Глупо... и бесполезно. Но почему они выбрали для встреч такое глухое местечко? Неужели в городе нельзя было снять квартиру?»
Он стоял, пригнувшись, в малиннике, ощущая ползущий по спине холод и проклиная свое любопытство и болезненные фантазии Ларисы. Тонко зудели комары. Под ногами потрескивали ветки. «А вдруг завтра утром в этой избушке найдут растерзанное тело молодой красивой женщины? – прозвучал у него в ушах ее голос. – Что ты тогда скажешь?»
– Тьфу, тьфу... – суеверно сплюнул Карелин.
Он вспомнил о
Матвей сам себе был противен. Опустился до уровня банальной слежки за неверным мужем! В то время как вряд ли имеет на это моральное право, потому что сам спал с Ларисой. Бывший любовник жены, словно ищейка, выслеживает супруга, которому наставлял рога. Полный идиотизм!
– Почему я это делаю? – пробормотал он и посмотрел на часы.
Нужно возвращаться в Москву. Пока он доедет обратно, будет ночь. Того и гляди, дождь хлынет. На небе – ни звездочки.
В селе надрывались собаки. Где-то недалеко прогромыхала телега, возница лениво погонял лошадь, однообразно шумел под порывами ветра сад. Вокруг – ни души. Сельцо маленькое, добрая половина домов брошены и заколочены. Кричи, не кричи – никто не услышит. Хотя... кому тут кричать-то?
Матвей медлил, невольно напрягая слух – не донесутся ли из домика вопли о помощи? Тогда у него появится повод ворваться... и спасти прекрасную даму из рук маньяка-убийцы.
«Ты свихнулся, парень, – сказал он себе. – Безумие заразно. Калмыков и его женщина сейчас преспокойненько растопят печку, накроют на стол... выпьют, закусят и улягутся в постельку. А ты торчишь тут, голодный и уставший, кормишь комарье... и придумываешь оправдания, почему не встретился с Мими. Астра тебя не похвалит!»
Он выругался и покинул свой пост, продираясь через колючки. Хорошо, хоть забор никудышный – наполовину гнилой, с прорехами и дырами. Хозяин избушки, к счастью, еще не обнес свои владения новеньким частоколом. Выбравшись на дорогу, Матвей обнаружил, что испачкал туфли и брюки. Чертыхаясь, он отряхнулся и зашагал к лесопосадке, куда загнал машину. Непроглядный мрак стоял вокруг. Огни человеческих жилищ терялись вдали, между холмами. Ему вдруг стало зябко, неуютно, тревожно...
На обратном пути он с трудом преодолел искушение заехать в санаторий – то бишь, имение Брюса, чтобы без помех полюбоваться двухэтажным господским домом, ощутить неповторимую ауру этого последнего пристанища «птенца гнезда Петрова». Если у графа были заветные тайны, он укрыл их там... в длинных подземных галереях усадьбы, которые тянутся, разветвляясь, далеко-далеко...
Воображаемые картины прошлого этой усадьбы развернулись перед ним. Горделивый фасад с тремя врезанными в него арками, с открытыми колонными лоджиями наверху – многолик. Своды украшены каменными масками, каждая из которых – неповторима. Эти причудливые лица гримасничают, улыбаются, невозмутимо взирают на каждого, кто собирается войти в дом. Время наложило на них отпечаток ностальгической грусти. Некогда к главному входу подъезжали кареты вельможных гостей из Москвы и Петербурга, экипажи соседей-помещиков. Ярко пылали люстры за окнами, слуги с факелами стояли по обе стороны аллеи...
В центральном нижнем зале разжигали громадный очаг, какие Брюс видел в Голландии. Здесь можно было зажарить целого убитого на охоте кабана...
«Очаг! – промелькнуло в сознании Матвея. – Охота на кабана...»
Граф любил устраивать пышные и причудливые развлечения – кроме музыки, обильного угощения, фейерверков и катания на коньках по замерзшим посреди лета прудам он удивлял гостей разными
По ночам граф Яков запирался в верхней башенке и наблюдал за Луной и звездами. Днем спускался в глубокие запутанные подвалы – производить алхимические опыты. Там испытывал он свой волшебный порошок, «живую» и «мертвую воду», которые могли заживить любую рану и даже срастить разрубленное на куски тело.
«Неужели такое возможно?»
Нарядный парковый флигель при Брюсе украшали статуи Амура и Психеи. Внутри он был разделен на три помещения: средний зал и две комнаты по обеим его сторонам. В этом павильоне проводила тайные заседания масонская ложа... и оттуда в усадьбу вел подземный ход...
Матвей не заметил, как погрузился в чужие воспоминания. Он ведь не мог знать подробностей жизни Брюса... или мог? Он вел машину на автопилоте... но в какой-то миг съехал на обочину и остановился...
ГЛАВА 13
Третье письмо из ларца повествовало об остроумной догадке Sworthy касательно Льва и Единорога.
«Мой дорогой! – как всегда, начинала она свое послание. – Вот вам дальнейшая повесть о моих похождениях. Поскольку мой акцент и не совсем правильное произношение некоторых слов выдавали мое иностранное происхождение, я до поры старалась больше молчать и объясняться жестами. Как успел сообщить мне еще по дороге в Москву покойный Волынский, предыдущий царь, сильно обозлившись на английских купцов и вообще на англичан за умерщвление ими законного короля Карла I, велел их всех выслать из города. Купцов обвинили в причинении вреда российской торговле, и с тех пор отношения здесь к англичанам осталось мало сказать настороженное – их недолюбливают. Правда, нынешний правитель таких гонений не учинял, но московиты имеют обыкновение придерживаться устаревших правил и подвержены настроениям, для коих исчезла уже причина. Посему встретить в Москве англичанина – большая редкость. Впрочем, я, кажется, отвлеклась...
Итак, две ночи провела я на монастырском подворье, изображая больную. Мне верили безоговорочно, вследствие чего я убедилась в полной своей готовности к любой будущей роли. А на третий день я в который уж раз кружила по улицам Китай-города, пока не иссякли мои силы. Будучи близка к отчаянию, я остановилась у больших каменных палат почти готического стиля: остроконечные башенки, колонны и арки... Что-то, весьма отдаленно напоминающее строгие и сумрачные английские аббатства. Тут на меня снизошло озарение – Лев и Единорог взирали с симметричного фасада по обе стороны таблички с выбитой на ней надписью...
Я нашла их! Нашла! Сколько ни проходила я мимо сего здания, мой взгляд скользил по явным указательным знакам, не замечая их. Что за странная штука – человеческий ум: смотрит и не видит, а потом как будто просыпается. Я проснулась! Лев и Единорог были передо мной, во всей своей красе. Но что же дальше?
Я топталась у входа в полной растерянности. Лев – символ власти и могущества, золота и Солнца. Единорог – символ прозрения и мудрости, серебра и Луны... Морда Льва повернута ко мне, Единорог же изображен в профиль, он глядит на своего антипода. Что их объединяет? Древнейшая предтеча сих образов – борьба двух миров: земного и подземного, верхнего и нижнего, света и тьмы... созидания и хаоса...