Красный Лондон

Хоум Стюарт

Примроуз взяла в рот немытую плоть. БК пристроил на голове Линды номер «Пёзд» и уставился на разворот с Мэлоди Траш. Она, несомненно, девка супер. Примроуз сжала губы, отчего по стволу брата Калина пронеслась сладкая волна. Он настолько приближался к оргазму, когда вылезла девушка, что совсем скоро он очутился на границе, отделяющую нашу юдоль скорби от мира безграничного блаженства.

Линда вообразила отца Дэвида на месте БК. Она слышала, что гуру любит, когда ему отсасывают. Она часто практиковала оральный секс с любовником в надежде получить в один прекрасный день привилегию обслужить свами. Однажды она призналась в своих нелепых чаяниях на Еженедельной Исповеди, устраиваемой женской общиной. Девушки,

жившие вместе с Примроуз, долго веселились, когда она поделилась с ними своим абсурдным желанием. Ей растолковали, что отец Дэвид держит женщин за духовных недоносков и дает лишь мужикам. Линда сохранила убеждение, что сумеет заставить гуру оценить женские таланты в плане минета. К тому же она стопроцентно знала, что он регулярно ебет козлов, овец и ослов.

МЭЛОДИ ТРАШ МЫСЛЕННО обратилась с молитвой к Марксу, Христу и Сатане. Хотя дырка и не верила в сверхъестественные сущности, коды ДНК, пусть и не имевшие власти над ее телом, все-таки вынуждали ее ритуальным способом выражать благодарность за неожиданные перемены в ее судьбе. Мэлоди, зафанатевшая от Каллана, сочла три основных архетипа достойными адресатами ее благодарственных молитв.

Удовлетворив религиозные запросы и спев победную песнь судьбе, она повернулась на бок и встала с кровати. Ее клиент, отвратительный урод с пивным брюхом, уже оделся. Он ушел, пока Траш натягивала трусики. Несколько часов назад в продажу поступил выпуск «Пёзд», и сотни мужиков рыскали по Пикадилли в поисках Мэлоди. Клоуны выстраивались в очередь за ее услугами. Первоначальная ставка за десятиминутный сеанс со стандартного полтинника переросла предложенную Феллацио сотню, ее размеры превратили Траш в звезду вечера. Судья выложил тысячу, епископ — восемьсот фунтов, а какой-то граф из высшего класса раскошелился на пятьсот за право полизать Мэлоди клитор.

Траш оправила кожаную мини-юбку, влезла на шпильки и надела свежую майку. В ее профессии за лишние шмотки не доплачивают. Каждая минута, потраченная на раздевание, означает потерю прибыли, возможно, безвозвратно. Теперь, когда удача улыбнулась ей, Мэлоди стремилась срубить по максимуму. Вдруг везение продлится недолго. У Траш никак не получалось привыкнуть к мысли, что ее черная полоса закончилась. Разворот в «Пёздах» ознаменовал величайшую перемену в ее жизни, в которой ей постоянно не везло. И самое главное, она нашла замечательную любовницу в лице Клеопатры Вонг.

Едва Мэлоди открыла дверь комнаты и шагнула на лестничную площадку, она столкнулась с Джони Абандоном. Джони был рок-звездой и пользовался дурной славой за то, что проделывал с поклонницами. С первого же взгляда на морду ублюдка Траш поняла, что рассказы о развратнике ничего не преувеличивают.

— Приветик, киса, — осклабился Джони, — мне тут пришлось дать какому-то уебку стольник, чтоб тебя найти, ну да ладно.

— С тебя штука, — резко сообщила Мэлоди.

— Фигня, — рассмеялся Абандон, проходя вслед за Траш в комнату, — в два раза больше трачу на наркоту для моей девушки в неделю.

Джони разлегся на кровати, наблюдая за раздеванием светлейшей дочери Сохо. Ему не пришлось объяснять пизде, что ему надо. В рок-н-ролльной прессе она читала кучу историй из его половой жизни. Мэлоди опустилась ему на физиономию. Он был тощ, но многим девушкам это нравилось. Траш польстило, что ветеран рок-н-ролла вдохновился ее пиздой. В отличие от большинства ее клиентуры Джони — не толстопузый бизнесмен, страдающий кризисом среднего возраста из-за лысеющей башки и вони изо рта. Перед Абандоном не стоял суровый выбор: или платить за секс, или терпеть. На прогулке по Вэст-Энду ритм-гитариста всякий раз облепляли телки с просьбами позволить им у него отсосать.

Джони тихо простонал, когда проститутка потекла соком. Познав ее вкус, он утвердился во мнении,

что она десять раз стоит тысячи фунтов. Абандон жадно глотнул стекающего ему в пасть сока. Он считал секс и рок-н-ролл вещами одного плана — примитивные чувства, телесные флюиды, резкие запахи и пот. Годами Джони собирал стадионы, но не любил их. Абандон предпочитал тесноту клубов, где фанаты протягивают руки и прикасаются к нему. А в сексе Джони ценил профессионализм. Главное разочарование в жизни Абандона составлял факт, что общенациональные издания до сих пор не написали о его пристрастии к услугам высококлассных блядей.

Джони не понимал, почему так мало уличных проституток засвечиваются в желтой прессе, а ведь масса журналистов прибегает к их услугам, полагая, что постель — идеальное место для разговоров о богатых и знаменитых клиентах девушек. А потом грязные борзописцы пишут соответствующий материал. Абандон, считая злокозненных среднестатистических охотников за сенсациями частью той цены, что он платит за существование при режиме демократии парламентского типа, очень обижался, что редакторы не дают телефонные номера для эксклюзивного интервью тет-а-тет о половой жизни. Пресса умирает от счастья, если ей удастся побрызгать грязью на несчастного политика, чьим самым извращенным развлечением являются ласки ротвейлера, пока два-три специально приглашенных мальчика секут его розгами. Джони страстно верил, что такие дегенераты водятся повсеместно.

Мэлоди взвыла от удовольствия, когда губы Абандона прижались к ее щели. Ритм-гитарист чувствовал себя избранным от таких влажных поцелуев. Пока Джони вылизывал пизду проститутки, она нагнулась и расстегнула ему ширинку. Мэлоди взялась за основание набухшего мужского достоинства рок-звезды, коснулась языком головки. После семи хуевых трахов Траш радовалась, что наконец-то попался клиент, знающий толк в оральном сексе.

Мэлоди проехалась зубами по любовному мускулу Джони. Она своими глазами убедилась, что сплетни, распространяемые рок-н-ролльной прессой, имели под собой реальное основание. Необрезанную плоть Абандона покрывали шрамы. Траш вцепилась посильнее, и Джонни, перестав лизать пизду, завыл от наслаждения. Через минуту ритм-гитарист сделал выстрел. Рот Мэлоди наполнился спермой пополам с кровью.

— О, детка, — стонал Абандон, — ты лучше всех. Я приду к тебе еще не раз. Стану твоим самым преданным клиентом. На тебя не жаль тысячи фунтов. Мне не делали такой отличный минет с тех пор, как одна американская поклонница чуть не откусила мне хуй после того, как я сексуально надругался над ней гитарой.

Джони что-то буровил, а Мэлоди одевалась. Треп рок-звезды начал утомлять ее. У нее много дел. Надо завоевать весь мир и срубить кучу бабла на лондонских улицах. Сотни мужиков бродили по Пикадилли в надежде спустить недельный заработок на величайшую секс-сенсацию со времен Милли Миллингтон, чья «Приходи поиграть со мной» побила все рекорды по кассовым сборам во всей стране. Мэлоди почувствовала признательность Абандону, когда он поднялся и вместе с ней покинул комнату. В противоположность легендам, он был неплохо воспитан, что вполне успокоило Мэлоди, которой бы не хотелось выпихивать его со своей фабрики секса.

Джони растворился в толпах Сохо. Не успела Траш дойти до конца Руперт-стрит, как с двух сторон на нее наскочили мужик, вполне годящийся ей в отцы, и подросток. Оба желали заполучить Мэлоди и тянули ее в разные стороны. С помощью специального трюка, которому Клео научила Коллектив Проституток Сохо, Траш высвободилась.

— Я первый ее увидел! — орал сорокалетний дядька.

— Иди на хуй, дедуля! — грубил малый. — В очередь!

Дядька вздумал врезать тинэйджеру по зубам. Пацан отбил удар и догнал зверским с ноги по яйцам. Воздух со свистом покинул легкие хозяина. В долю секунды ублюдок сдулся, как проколотый шарик.