Красный мир

Хорошко Евгений Алексеевич

— Этим маяком могу служить я, — скромно шепнула мне на ухо Нора, — Удачно всё складывается, не так ли?

— Я не предусмотрел единственной вещи, — признался мне маг, — Дом Роволло, как оказалось, все же имеет некий артефакт, обеспечивающий связь с пространством Союза. Вот это оказалось для меня неожиданностью.

— Это же хорошо? — автоматически предположил я, — Они смогут открыть стационарный Портал и вернуться домой.

— Загвоздка в том, что артефакт обеспечивает лишь прерывистую, «импульсную» связь, — поджав губы, бросил Анаак, — Для такой штуки, как Портал,

этого совершенно недостаточно. Даже после этого я ещё надеялся на то, что Дом Роволло оставит затею. Однако я не имел представления, насколько изощренные планы по возвращению домой, давно уже посещают сумрачный разум этих оголтелых экспериментаторов.

— В плане?

— Они не собираются создавать «мигающий» Портал, Виктор, — отчего-то рассмеялся Анаак, — Они планируют вернуть домой всю планету. Весь этот мир! Ты можешь себе это представить?!

— Ого! — вслух удивилась Нора, пока я переваривал утверждение собеседника, — Они собираются как-то воздействовать на пространственно-временные координаты этого мира изнутри?

Радуясь, что у меня в голове живет советчик со светлой головой, я озвучил её последние догадки магу.

— А ты не такой бестолковый, каким силишься казаться, — одобрительно отозвался Анаак, бросив на меня быстрый, проницательный взгляд, — Иного от метаморфа я и не ожидал.

Я пожал плечами, ничего не ответив, и мой собеседник поспешил вернуться к прежней теме. По старому магу было видно, насколько он восхищен затеей Дома Роволло. Его глаза горели пугающим черным огнем, хотя сердце продолжало биться в ровном, непоколебимом ритме.

— Именно так происходит «закрытие» мира, — уверенно отрубил Анаак, — Его сбивают с некоей пространственно-временной орбиты, и дальше проникнуть в него извне невероятно сложно. Используя прерывистый маяк вместе с Пространственным камнем, они намереваются совершить прямо противоположное — короткими импульсами сдвигать этот мир до тех пор, пока он не вернется в общую сеть Союза миров.

— Это так просто? — удивился я тому, как буднично маг рассуждает о манипуляциях в пределах целого мира.

Я пока ещё не до конца уложил в голове такое понятие, как «миръ». Включает ли он в себя бесконечное космическое пространство и за пределами этой планеты? Или же тут есть «небосвод», в буквальном смысле этого слова, к которому прибиты звезды? В любом случае, всё выглядело пока слишком монументально, чтобы как-то сразу уложить в голове.

— Правильно догадываешься, не так просто, — усмехнулся Анаак, — И здесь начинается наша с тобой проблема, Виктор. Давай сядем, и вместе попробуем отгадать, найдется ли у Дома Роволло столько маны, чтобы безопасно «подвинуть» мир, словно книжку на полке?

— Судя по тому, как ты это говоришь, наверное, нет, — осторожно предположил я.

— Естественно, — бросил маг, и тут же задал мне наводящий вопрос, — Знаешь ли ты, откуда изначально берется мана, метаморф?

— Это побочный эффект от выброса энтропии, — насколько я понимал из рассказов Сюнру, всё было именно так.

Анаак задумчиво пожевал губы, раздумывая над моим ответом. Наконец, он медленно кивнул.

— Наличие энтропии — это признак разрыва ткани мира, — сказал он, — Вселенная стремится зарастить нанесенные ей раны, и увеличивает ток собственной энергии, противоположный энтропии. Уж поверь мне, — заметил он, — Те крохи маны, которые осыпаются и попадают в руки простых смертных —

ничто по сравнению с масштабом задействованных подковерных сил, что действуют вне наших глаз.

— Они собираются открыть масштабный Разлом? — догадался я, — Огромный прорыв энтропии в этом мире?

— Не просто прорыв, — лицо Анаака слегка дернулось от приступа едва сдерживаемого смеха, — Они собираются открыть, провались они все в Бездну, мать всех прорывов! Через него можно будет просунуть в измерение энтропии весь этот остров, и ещё останется! Недоумки. Проклятые кретины! Ты можешь себе представить все безумие их плана?!

— Наверняка это делается не для одного только сбора маны, — вопреки моим ожиданиям, Нора выглядела ничуть не обеспокоенной услышанным, — Иначе бы они просто попытались запастись маной обычными способами. Десять, двадцать, или даже больше лет бы на это ушло — в чём смысл такого радикального подхода, как сейчас?

Я озвучил её рассуждения, в ответ на что древний маг понимающе усмехнулся.

— Думаешь, это всё из-за спешки амбициозных дурачков? — спросил он, — Ты почти угадал. Впрочем, истинный смысл создания Разлома — в другом.

— В чём же?

— Если дестабилизировать мир, то его проще сдвинуть, — пожал плечами Анаак, — Они хотят действовать наверняка. Невзирая на последствия. В конце концов, им главное открыть мир, а дальше, хоть трава не расти. Сбежать из открытого, пусть и коллапсирующего мира, гораздо проще чем из закрытого.

— Я так и не понял, в чём тут наша с тобой проблема, и как это связано с путешествием в Нострикаам? — встряхнувшись, я заставил себя вернуться к изначальной теме разговора.

— В том, что Пространственный камень наличествует в единственном экземпляре, — чему-то усмехнувшись, ответил Анаак, — Если ты хочешь воспользоваться Порталом домой, у тебя есть только один вариант — пройти на полигон на острове Нострикаам. Конечно, связь с пространством Союза миров будет в тот момент нестабильна, так что ты попадешь туда не одним куском. Впрочем, не думаю, что это для тебя проблема, метаморф. Твоя проблема в другом…

— В чём? — мне совершенно не понравилась улыбка, с которой на меня смотрел древний маг.

— В том, что тебе нужно поторопиться, — живо рассмеялся Анаак, — Как ты думаешь, что произойдет после открытия Разлома?

— Я думал, они должны были предусмотреть собственное выживание? — удивился я, — Опять же, в случае их успеха, проблем с перемещением из мира в мир у нас больше не будет, не так ли?

Вместо ответа, Анаак громко расхохотался.

— Ты тоже забыл, из-за чего закрыли этот мир? — утерев слезы, переспросил он, — Или никогда и не знал? Хотя, чего я спрашиваю?

Я молча ждал, пока собеседник посерьезнеет. Ждать мне пришлось недолго — смех древнего мага оборвался так же внезапно, как и начался.

— Так вот, метаморф, — вздохнув, заметил маг, — У Вселенной есть, скажем так, более точечные способы борьбы с энтропией. Этим способом, забегая вперед, является божественное начало, и в этом мире оно, ха-ха, однажды уже явило свой норов. В этот раз, полумерами оно точно не ограничится.

— Явило свой норов? — подобрался я.

Отчего-то мне сильно не понравилось, к чему клонился разговор. Все эти масштабные, монументальные «силы» и звучали-то так, словно могли меня переехать, даже не заметив. Уверен, что в реальности дело обстояло гораздо, гораздо хуже.