Красный мотор
Шрифт:
В его заваленном книгами кабинете горела настольная лампа. Профессор, по обыкновению протирая пенсне, разложил на столе несколько журналов:
— Вот, смотрите. «Wall Street Journal» за прошлый год. Форд теряет позиции, Дженерал Моторс обходит его по продажам. А все потому, — он поднял палец, — что Генри Форд упорно держится за единственную модель. В то время как Дженерал Моторс предлагает разные машины для разных слоев населения.
Я просмотрел графики продаж:
— То есть монополия
— Именно! — Величковский оживился. — А теперь главное. Форду срочно нужны средства на модернизацию производства. И… — он достал еще одну вырезку, — у него серьезные проблемы с профсоюзами. Рабочие требуют повышения зарплат.
Я почувствовал, как складывается пазл:
— Получается, контракт с СССР им нужен не меньше, чем нам?
— Более того, — профессор понизил голос, — по моим данным, Дженерал Моторс тоже проявляет интерес к советскому рынку. Их представители уже прощупывали почву через торгпредство.
Он достал еще одну вырезку:
— А вот это самое интересное. Представитель Дженерал Моторс Джеймс Рейли сейчас в Москве. По поводу поставок грузовиков для Автодора.
— Откуда информация? — я насторожился.
Величковский хитро прищурился:
— Помните моего старого приятеля из торгпредства, Казаринова? Он курирует все автомобильные контракты. Так вот, Дженерал Моторс настойчиво прощупывает почву насчет строительства завода. И Рейли, — профессор понизил голос, — имеет полномочия вести предварительные переговоры.
Я почувствовал, как складывается идеальная комбинация:
— А Форд об этом знает?
— Пока нет.
Всю ночь я просидел над документами, выстраивая стратегию переговоров. Теперь я знал, как переломить ситуацию, если американцы займут жесткую позицию.
Утреннее солнце еще не успело прогреть зал заседаний, когда Соренсен положил на стол папку с документами:
— Господа, я получил ответ из Детройта. Мистер Форд считает любые изменения контракта неприемлемыми.
Молодой замнаркома внешней торговли Кафтанов, известный своим знанием английского, попытался смягчить атмосферу:
— Господа, возможно, мы слишком торопимся с выводами…
— Нет, мистер Кафтанов, — перебил его представитель технического департамента Форд Уильям Смит, — решение правления окончательное.
Микоян подался вперед, бросив на меня предостерегающий взгляд, — может быть, найдем компромисс? Сократим число дополнительных специалистов
— Позвольте заметить, — вступил начальник планового отдела ВСНХ Лурье, шелестя бумагами, — все расчеты уже согласованы Госпланом. Смета утверждена…
— И строительные работы уже скоро начнутся, — добавил главный архитектор проекта Веснин. — На площадке будут работать более тысячи человек.
— Это внутренние вопросы
Соренсен покачал головой, поправляя манжеты:
— Боюсь, это бесполезно. Мистер Форд был предельно ясен — либо контракт подписывается в текущем виде, либо мы вынуждены свернуть переговоры.
— Вы понимаете, — Микоян откинулся назад, — что это означает? Полгода работы коту под хвост.
— Понимаю, — кивнул Соренсен. — Но у Форд достаточно других рынков. А ваши требования, повторяю, неприемлемы.
— Не требования, — снова вмешался я, — а необходимые условия для успешной работы завода.
— В таком случае, — Соренсен начал собирать бумаги, — нам больше нечего обсуждать.
— Подождите, — Микоян бросил на меня раздраженный взгляд и сделал последнюю попытку, — давайте возьмем паузу. Обдумаем все еще раз…
— А как же предварительные договоренности по поставкам оборудования? — подал голос руководитель советской технической группы Липгарт, высокий инженер с военной выправкой. — Спецификации уже согласованы.
— Все предварительные соглашения теряют силу, — отрезал технический эксперт Форд Рассел Вильямс, даже не подняв глаз от бумаг.
— Господа американцы, — не выдержал пожилой профессор Хвостов из Промакадемии, — вы хоть понимаете, что срываете крупнейший индустриальный проект в Европе?
— Мы понимаем только одно, — ответил Соренсен, — либо контракт остается без изменений, либо он не будет подписан. Боюсь, это окончательное решение, — он встал и направился к выходу. — Всего доброго, господа.
Когда американцы покинули зал, Микоян медленно повернулся ко мне:
— Ну что, товарищ Краснов, довольны? — его акцент стал заметнее, как всегда в минуты сильного раздражения. — Полгода вели переговоры. Все было готово к подписанию. А теперь это все к чертям собачьим!
— Анастас Иванович…
— Молчите! — он резко поднял руку. — Завтра в девять утра лично объясните Политбюро, почему сорвали контракт. И не забудьте упомянуть, что это именно ваши «улучшения» привели к провалу.
Он стремительно вышел, хлопнув дверью. За ним вышли и остальные члены делегации. Я остался один в пустом зале. На столе все еще лежали материалы, по контракту.
Я посмотрел на бумаги и усмехнулся. Ну вот, теперь мой выход
Вечером в «Метрополе» было непривычно тихо для вечернего часа. Я специально выбрал этот ресторан, здесь часто ужинали иностранцы, а мне нужны свидетели.
Соренсен сидел через два столика от меня, в компании своих помощников. Они негромко обсуждали что-то по-английски, изредка поглядывая в мою сторону. Я сделал вид, что полностью поглощен ужином.