Красный Принц

Смит Э. Дж.

Он остановился, и их взгляды на секунду встретились.

– Ты нужна мне, – прошептал он. – Мне никогда ничего не было нужно. Но ты мне нужна.

Она нежно дотронулась до его лица и резко выдохнула, когда он подался вперед. Обхватив его за шею, она улыбнулась.

– Разговоры оставим на утро, любимый.

Прикусив кожу на его груди, она обхватила его ногами и зарычала в неистовом желании. Ксандер ответил ей тем же, и далее от него слышались только звуки животной страсти.

* * *

В походных условиях Гвен всегда просыпалась

резко. В командном шатре, который она делила с мужем, царствовал холод: ткань шатра не защищала ни от пронизывающего ветра, ни от звуков отдыхающих солдат – а лагерь в пять тысяч Ястребов по ночам был достаточно шумным.

Она всегда вставала раньше мужа, наслаждаясь утренним воздухом и уединением, которое дарило раннее пробуждение. Ей составляли компанию только лагерные слуги – они разводили костры и готовили еду для офицеров. По большей части солдаты заботились о себе самостоятельно, но из-за традиций – например, нежелания аристократов самим ставить себе палатки – слуги все еще оставались необходимостью.

Ее личная горничная, простодушная юная девушка по имени Леннифер, постоянно сопровождала ее и задавала странные вопросы об одежде и прическе. Леннифер еще не привыкла, что Гвен почти не интересуется нарядами и предпочитает простую кожаную броню. В тех редких случаях, когда ей приходилось делать над собой усилие и одеваться соответственно своему положению, она только распускала длинные черные волосы и надевала простое синее платье.

При дворе Ксандера в Ро Хейране Леннифер была ее неразлучной спутницей, она постоянно поддерживала ее и давала хорошие советы по поводу особенностей жизни благородных особ, к которой воспитание в Охотничьем Перевале совсем не подготовило Гвен. Однако к долгой жизни вдали от города юная девушка так и не смогла привыкнуть.

– Миледи, – Леннифер натянуто улыбалась – в военном лагере она чувствовала себя неуютно, – какое чудесное утро!

– Тебе не обязательно просыпаться в одно время со мной. Подозреваю, я встаю раньше многих в лагере, – произнесла Гвен, мягко потрепав ее по плечу.

Леннифер носила коричневую длинную рубаху – не совсем платье – и шерстяные штаны, собранные на талии серебристым поясом. Через несколько дней после того, как они покинули Хейран, она по совету своей госпожи перестала носить форму горничной и женские платья. Солдатам не нужно лишний раз напоминать о разгуливающей по военному лагерю невинной незамужней девушке.

– Мне нравится прислуживать вам, миледи, – ответила девушка.

– Я вижу.

Гвен продолжила свою бесцельную прогулку, зная, что Леннифер все равно последует за ней, и неважно, просила она ее об этом или нет.

Если посмотреть на юг, то вдали, над сотнями палаток, десятками повозок с провиантом и множеством мелких кузниц и костров, можно было увидеть легкое сияние – в той стороне находился Ро Хейран. Рыбаки, которые всегда привносили дружелюбие и жизнерадостность в окрестные равнины, попрятались в свои деревни и оставили герцогство на растерзание ветрам и чудовищам.

Без людей естественный ландшафт зеленых, серых и коричневых оттенков от Стен

Ро до Каменного Берега казался непривычным и тоскливым. Гвен любила эту землю. Она жила здесь уже десять лет и привязалась к простому народу Хейрана так сильно, как больше ни к кому в Тор Фунвейре. Тирис ей не понравился, Арнон показался слишком чопорным, но здесь, в самом изолированном западном герцогстве ро, было меньше высокомерия.

– Люди поговаривают, миледи… – тихо начала Леннифер.

Гвен улыбнулась.

– Солдаты, похоже, сплетничают не хуже придворных.

– Они говорят… – девушка запнулась, ей казалось бесчестным пересказывать слухи, и она виновато склонила голову, – они говорят, будто мы скоро вернемся в город. Это правда?

– Зависит от того, насколько ты веришь в таланты киринского наемного убийцы, – ответила Гвен.

– Один из поваров утверждает: якобы кирин убил уже двух колдуний. – Леннифер лучше знала о слухах, ходящих среди Ястребов, чем ее госпожа.

– Сам он заявил, что убил троих, но можем ли мы ему доверять? От ответа на этот вопрос зависит и то, как скоро мы вернемся домой; он сказал – скоро, но, вероятно, не стоит слишком на него полагаться.

– А потом? – спросила Леннифер. – Когда мы вернемся домой. Что будет потом?

Гвен тепло улыбнулась. Они обе знали: Тор Фунвейр, захваченный Псами Каресии, медленно приходит в упадок и обращается колдуньями в новую, темную веру. Решить множество подобных проблем более сложно, чем думает Ксандер, а Гвен не могла целиком положиться на грубую силу, и неважно, сможет ли Рам Джас сделать то, что говорит.

– Я думаю, назревает война. Думаю, она уже началась. Мы только пока не вступили в нее, – ответила она. – Наш повелитель действует как по своей прихоти, так и по велению чести. Будем надеяться, он найдет между ними золотую середину.

Служанка нахмурилась, не понимая, что Гвен имеет в виду.

– Я никогда не была на войне. – В голосе слышался плохо скрытый страх.

– Хотела бы и я так говорить… но Охотничий Перевал многие годы воевал с Красными рыцарями. Война – жестокое и кровавое дело. Она проникает под кожу и остается там навсегда. – Гвен тепло посмотрела на юную девушку. – Но не волнуйся – тебе не нужно будет переодевать меня на поле боя.

– Сопровождать вас – мой долг, миледи.

– Но смерть на поле боя – не твой долг, Леннифер. У меня есть свой шатер. Ты можешь оставаться там, пока я убиваю Псов.

Гвен не любила драться, но серьезно относилась к своим клятвам, которые она принесла и Ксандеру, и народу герцогства. Обязательства тяжелым грузом легли на ее плечи, и леди Хейрана знала, что Псы несут угрозу и ее народу, и ее мужу. Они будут выслеживать и убивать ее народ, а Ксандера превратят в раба. Но она не позволит им этого сделать, пока у нее есть хоть немного сил.

Леннифер захихикала, щеки у нее порозовели от смущения.

– Что смешного? – спросила Гвен.

– Простите, миледи, но мне немного странно слышать ваши рассуждения о битвах. Мой отец был несколько старомоден и даже штаны не позволял мне надевать, не то что брать в руки меч.