Красный Принц
Шрифт:
Гленвуд надул щеки и выдохнул.
– Тогда ладно. Я подозреваю, с этими двоими вы разберетесь?
Его спутники кивнули.
– Кейл, она – моя дочь, – произнес Рам Джас без тени улыбки. – Вызволи ее отсюда, и мы встретимся возле стены. На том заброшенном складе.
Далиан с кирином переглянулись и устремились к стражникам. Гленвуд держался поодаль, готовясь сразу же побежать налево, как только его спутники разберутся с Черными воинами. Они скрывались в тени, стараясь подойти ближе, прежде чем их заметят. Рам Джас упокоил одного из воинов, точным ударом пронзив ему шею, Далиан обхватил второго одной рукой за шею, а другой
– Кейл, вперед! – рявкнул кирин, устремляясь в катакомбы.
Гленвуд попятился на несколько шагов по левому коридору и уже хотел было что-то им сказать – подбодрить или, по крайней мере, пожелать им удачи, – как вдруг из коридора повалили еще стражники. Далиан недооценил их число, ибо мошенник насчитал не меньше десяти новых противников, которые в полном вооружении и доспехах выбежали из темноты. Кейл еще с секунду помедлил, затем решил оставить спутников разбираться с врагами, а сам поспешил на выручку дочери кирина. И странное дело – пока он бежал по коридору, удаляясь от звуков жестокого боя, он снова вспомнил лицо Шильпы Тени Лжи. «Время почти настало», – произнес у него в голове нежный голос.
Далиан молился во время битвы. Все новые стражники ро появлялись из боковых проходов и дверей, и он вместе с кирином калечил или убивал их. Их оказалось больше, чем они могли выдержать, и больше, чем должно было здесь находиться.
– Джаа, дай силу моему оружию!
Он поднырнул под неуклюжий замах длинным мечом и вспорол противнику пах.
– Наполни мое сердце своим огнем!
Он ударил по голове юного стражника ро и швырнул его тело вниз по проходу.
– Я твое орудие!
Он видел, как Рам Джас перекатился вперед: он сбил с ног троих человек и, упав, убил четвертого, в ту же секунду вскочив на ноги.
– Я твой вечный слуга!
Ему глубоко полоснули мечом по бедру.
Из главного зала, мучительно близко от них, раздался женский смех, мелодичный, чарующий – от примеси в нем колдовства Охотнику на Воров стало плохо.
Рам Джас немного опередил его, и Далиану пришлось признать: без кирина его бы уже одолели числом. Лишь бешеное вращение катаны и узкий коридор не давали стражам окружить их. Он уже потерял счет противникам и даже не задумывался о том, что их план раскрыт, – он был слишком занят, стараясь выжить.
Снова раздался смех, и Саара Госпожа Боли заявила о своем присутствии.
– Ваша храбрость достойна восхищения, но ваши тела скоро будут принадлежать мне.
Рам Джас прорвался к концу коридора и остановился перед открытым пространством, изящным взмахом катаны убив еще двоих.
– Далиан, сюда! – крикнул он, призывая пожилого каресианца поторопиться. – Мы почти на месте.
Он ускорил шаг и сосредоточился на защите: главное – не подпускать преследователей ближе. Далиан побежал к кирину, почти не различая ничего на пути – пот и кровь застилали ему глаза, и вдруг почувствовал жар в боку. Он опустил взгляд и увидел глубокий порез. Рана выглядела паршиво, но не до такой степени, чтобы он от боли бросил свои кинжалы-крисы. Он собрался с силами и прыгнул на того из ро, кто ударил его мечом, погрузил кинжал в его шею, с диким рыком перерезав ему горло.
Рам Джас попытался прорваться к нему, но ему преградили путь. А впереди простирался огромный зал, и ни одного стража не было на его пути.
Через плотно сжатые окровавленные
– Вперед, киринское отродье! – Он рукой зажал рану в боку, но кровь струилась у него между пальцами. К горлу подступила тошнота, и он привалился к стене, чтобы не упасть и идти вперед. – Убей ее, Рам Джас!
Кирин кивнул и кинулся в центральный зал. Далиан схватил ближайшего мужчину и вонзил ему в голову кинжал, затем отшвырнул его и убил следующего. Только бы добраться до зала, и он сможет выжить. Если Рам Джас убьет колдунью, у них еще есть шанс спастись.
«Я не убоюсь никого, кроме Джаа. Я не убоюсь никого, кроме Джаа».
Он стиснул зубы, продолжая двигаться вперед. Последним из противников оказался молодой Черный воин, предавший своего бога и свой народ. Далиан позволил ярости полностью захватить себя и сокрушил череп врага о стену голыми руками. Кровь струилась у него по боку, текла изо рта, обагрила ладони, но он добрался до катакомб.
Рам Джас опередил его и сейчас находился перед возвышением, на котором сидела колдунья. Ее охраняли Черные воины, но сейчас они стояли у нее за спиной, никак не преграждая кирину путь. Сама колдунья пребывала в эйфории, тело ее извивалось в чувственном танце – но вместе с тем выглядела она неряшливой и грязной, а под глазами у нее залегли глубокие тени. По левую руку от нее стоял Элиас из Дю Бана, он равнодушно смотрел сквозь кирина на вход в катакомбы, где показался Далиан.
– Пора умереть, сука, – бросил убийца, двумя руками сжимая рукоять окровавленной катаны, и помчался на Черных воинов.
– Я так не думаю, – ответила она с мелодичным смехом.
Из проходов позади него выбежали воины ро и перекрыли выход. Их было не меньше нескольких десятков.
– Не убивайте старика, – приказала Саара. – Он для нас не опасен.
– Не опасен?! – проревел Далиан. – Я Далиан Охотник на Воров, величайший из Черных воинов!
– Тогда умри как мужчина! – ответил Элиас, устремляясь на него.
Далиан обоими кинжалами парировал его меч и повернул его, а затем с размаху пнул в пах, но доспех отразил удар, и Элиас быстро развернулся, вытянув руку с длинным мечом.
Рам Джас, рыча от ярости, бился с четырьмя Черными воинами одновременно, пытаясь добраться до колдуньи. Воины отличались превосходной выучкой и смогли потеснить даже кирина с его сверхчеловеческими способностями. Остальные воины, вероломно предавшие свою родину, охраняли Саару. Она рассмеялась еще громче, и смех эхом отразился от стен громадного помещения.
– Ты ранен, старик, – произнес Элиас. – Но я подарю тебе милосердие смерти.
Далиан попытался замедлить дыхание, но чувствовал холод, а кожа его ныла от боли.
– Я не боюсь никого, кроме Джаа! – заявил он.
– Бойся меня! – крикнул священник, замахиваясь мечом.
Далиану пришлось двумя руками отражать мощные удары, и каждый раз, когда его кинжалы парировали выпад меча, сил у него оставалось все меньше и меньше. «Элиас силен, а его техника боя жестокая и грубая, но я быстрее его», – подумал Далиан, заставив противника слишком сильно замахнуться вперед и потерять равновесие. Длинный меч ударился о каменный пол, и Далиан, измученный болью и кровопотерей, переступил через лезвие и замахнулся кинжалом на лицо священника. Кинжал скользнул по его щеке, и Далиан отбросил второй из крисов, чтобы обхватить шею противника и заставить того выпустить меч.