Красный Принц
Шрифт:
– Он все еще жив. И он сражается на Долгой Войне, хоть сам и не подозревает об этом, – ответил голос.
– Он силен?
– Он убил множество людей во имя чужого дела. Он любит женщину, которая никогда не сможет по-настоящему ему принадлежать. У него есть друзья и враги, и ему нужен отдых.
Далиан снова рассмеялся, вздрогнув от боли. Грудь тяжело вздымалась, будто на ней лежал большой груз. Теперь он мог различить прутья решетки и массивную цепь, за которую клетку подвесили к потолку. Внизу простиралась тьма, но, когда его разум прояснился, из нее сразу же
– Я рад, что он выжил.
Слеза скатилась у него по щеке. Чувства были опасны, они мешали работе. Он всегда подавлял их… или никогда по-настоящему не чувствовал. С тех пор как он в последний раз ощутил что-то похожее, прошло чересчур много времени – он не мог сказать точно.
– Позволь себе слезы, – произнес голос. – Пусть льются. Ты не должен их бояться.
– Я боюсь только Джаа, – быстро ответил Далиан. Ему не хотелось забывать свои клятвы. Разум затуманился, все стало таким неопределенным… возможно, чувства, которые он испытывал, тоже не были реальными.
Он исторг из себя мучительный, звериный рев – он исходил из самого его существа и сотрясал черный неподвижный воздух. Рев гнева, разочарования, но по большей части – рев поражения. Его забили почти до смерти и посадили в клетку. Величайший из Черных воинов не погибнет в пылу сражения. Его смерть станет жалкой песчинкой, шепотом глубинного времени. Возможно, ее вообще никто не заметит. Он зарыдал.
– Почему? – проревел он сквозь слезы. – Почему сейчас, когда я уже так стар?
Ему не нужны были ответы, ему просто хотелось кричать. Возможно, если крик его будет достаточно громким, кто-нибудь услышит его. Если он проревет свои последние слова как можно громче, то, возможно, они дойдут до пределов мира и эхом отразятся в огненных чертогах.
– Если бы ты умер молодым, ты не стал бы величайшим из Черных воинов, – ответил голос. – И твое служение завершилось бы вместе со смертью.
Он начал узнавать этот голос. Каждое слово звучало все четче, все яснее, в нем слышался сильный каресианский акцент.
– Скажи мне, кто ты? – спросил Далиан.
– Ты знаешь, кто я.
– Скажи мне! – рявкнул он.
– Я тень Далиана Охотника на Воров, величайшего из Черных воинов. Я – это ты… но только после смерти.
– Но я еще не умер, – ответил он.
– Твой путь окончен, и ты это знаешь. Я – тот, кем ты станешь. Даже сейчас твой разум проникает за пределы мира, и я постепенно обретаю твою форму, становлюсь тем, кем ты был… тем, что ты совершил. Я – память о тебе.
Разум Далиана притих, и на мгновение, всего на одно мгновение, он почувствовал себя в мире и покое. Когда придет смерть, он не убоится ее. Но он еще не готов перестать сражаться. Если Мертвый Бог захватит земли людей, если он вытеснит с них Джаа, даже тогда Далиан, живой или мертвый, останется на стороне Огненного Гиганта.
Часть первая
Глава первая
Фэллон Серый во владениях Алого Отряда
Уже несколько месяцев он существовал в странном, сумеречном мире.
В пограничном
– Проснись, Фэллон, – сказал он себе. – Просто проснись.
Первое, что он видел, когда утром выходил из палатки, – стены Южного Стража. Но сейчас ему не хотелось смотреть на город. Второе, на что падал взгляд, – огромный лагерь армии Дарквальда. В ней служили хорошие люди и верные солдаты, но если придется сражаться с Красными рыцарями, на одной верности они далеко не уедут.
Их знамена ежедневно напоминали Фэллону: он предатель. И его положение, возможно, станет гораздо хуже, прежде чем наступят какие-то улучшения. Хоть у него и были хорошие советчики – сэр Терон, Владимир, брат Ланри и майор Димитрий, – но многие тяжкие вопросы ему приходилось решать самому.
– Капитан, – поприветствовал его Терон, когда Фэллон вышел из палатки навстречу следующему напряженному дню.
– Есть новости? – спросил он.
Адъютант покачал головой.
– Все как обычно. Они продолжают посылать отряды рыцарей, которые в полном боевом облачении скачут вокруг нас по полям… выпендриваются, в общем.
Фэллон усмехнулся.
– Сегодня утром ты разговариваешь менее официально?
– Простите, сэр, но последние события слегка развязали мне язык.
– Это нормально, Терон. Надеюсь, за следующий месяц ты отучишься называть меня «сэр».
Феллон быстрым шагом направился к восточным укреплениям лагеря. Они построили деревянный частокол и выкопали широкий ров, за которым укрылась артиллерия – огромные требушеты, направленные на отдаленный город. Владимир сам организовал работу над укреплениями и, к удивлению Фэллона, в трезвом состоянии показал себя отличным руководителем.
– Как войска? – спросил Фэллон.
– Напряжены. Нервничают. Брат Ланри делает все для него возможное, но успокоить семь тысяч человек не так-то легко.
Коричневый священник, добрая душа, занимался бы этим без сна и отдыха, если бы Фэллон ему позволил, но одного священника на такую армию было крайне мало.
– О, и вот что еще, – вспомнил Терон. – Они строят перед воротами какое-то деревянное сооружение. На катапульту не похоже. Не представляю его назначение.
– Давай просто сходим и посмотрим, – ответил ему бывший рыцарь.
Они подошли к ближайшей лестнице и скоро уже стояли на деревянной смотровой вышке позади баррикад, которая была обращена на восток. Равнина казалась почти пустынной, хотя перед их лагерем то и дело разъезжали небольшие рыцарские патрули. Кардинал Мобиус и король, похоже, не доверяли слову Фэллона. Красные рыцари не расслаблялись, и у городских стен сновали воины, будто готовясь к чему-то, но он не видел ни арбалетов, ни заряженных катапульт.