Красный Ястреб [The Red Hawk]

Берроуз Эдгар Райс

— Мы не живем под их правлением, — ответил он. — Мы — свободные люди. Когда они хотели покорить нас, мы устроили войну против них.

— Вы воевали с калкарами? — изумленно спросил я.

— С теми, кто пришел в наши холмы, — ответил он. — Мы никогда не покидали наши холмы. Мы знаем здесь каждый камень дерево, тропинку и пещеру, и будучи очень маленькими людьми и привыкшими постоянно жить в холмах, мы можем быстро перебираться с места на место.

Давным-давно калкары посылали своих воинов, чтобы убить нас, но они никогда не могли найти наше племя, хотя сначала с одной стороны, а потом с другой — наши стрелы

летели на них, убивая их великое множество. Мы проходили сквозь их ряды, но они не видели нас. Сейчас они оставили нас в покое. Холмы наши — от великого лагеря калкаров и несколько переходов от моря. Холмы дают нам все, что нам может понадобиться, поэтому мы счастливы.

— Как вы называете себя? — спросил я. — Откуда вы пришли?

— Мы — ниппон, — ответил он. — Я — Саку, вождь этого района. Мы всегда жили здесь, на этих холмах. Первый ниппон, наш предок, был очень уважаемый гигант, который жил на далеком-далеком острове посреди моря. Его имя было Мик-до. Сейчас он живет там. Когда мы умрем, мы отправимся туда, жить с ним. И это все.

— И калкары больше не беспокоят вас? — спросил я.

— Со времен отца моего отца они не приходили сражаться с нами, — ответил Саку. — У нас нет других врагов, кроме Рабана, гиганта, который живет на другой стороне холмов. Он иногда приходит охотиться на нас со своими собаками и рабами. Тех, которых он убивает или забирает в плен, он съедает.

Ужасное создание этот Рабан. Он ездит на огромной лошади и весь покрыт железом, поэтому наши стрелы отскакивают, не причиняя ему вреда. Он в три раза выше, чем мы.

Я решил, после разговора, что он говорил о какой-то мифической персонификации некоего страшного проявления природного явления — урагана, огня или землетрясения, скорее всего, огня — так как эти люди говорили, что гигант наводит огонь. Вскоре это покинуло мои мысли вместе с Мик-да и сказочным островом посреди моря.

Насколько же переполнен мозг примитивных народов ни на чем не базирующимися верованиями и предрассудками. Они напомнили мне наших рабов, которые рассказывают о железных конях, которые тянут железные вигвамы, и людях, летающих по воздуху.

Пока я ел, я расспрашивал Саку относительно дорог, ведущих назад, в направлении моих людей. Он сказал, что тропа, на которой стоит их лагерь, ведет к перевалу и соединяется с другой, которая прямо опускается в большую долину; вот она-то, по его мнению, и приведет меня, куда нужно, но он был не уверен в этом, потому что он знал лишь о существовании долины, которую было видно с перевала.

Но он старательно отговаривал меня не ходить этим путем, говоря, что я могу добраться в относительной безопасности лишь до перевала, потому что с другой стороны, прямо внизу, стоит огромный каменный вигвам гиганта Рабана.

— Более безопасно, — сказал он, — следовать путем, который идет вдоль перевала, назад, к лагерю калкаров — великая дорога построенная во времена Мик-до — и оттуда въехать в долину через одну из многих дорог. Но ты постоянно будешь подвергаться опасности встретить Рабана, пока не удалишься на день пути от его вигвама, потому что он далеко ездит в поисках добычи; однако это будет не так опасно, чем если ты поедешь прямо через каньон, в котором он живет.

Но Рабан, выдуманный гигант, не слишком волновал меня, и я хоть и поблагодарил Саку за его предупреждения и позволил ему поверить, что

буду придерживаться его указаний, втайне решил поехать более коротким путем через долину за холмами.

Закончив трапезу, я поблагодарил своих хозяев и приготовился уехать, когда увидел, что женщины и дети собирают вигвамы под аккомпанемент смеха и шума, в то время как мужчины в каньоне издают странные крики. Я вопросительно взглянул на Саку.

— Мы перебираемся выше по каньону за оленем, — пояснил он, — и пройдем с тобой часть пути до перевала. Вдоль тропы множество деревьев, которые будут тормозить тебя, и мы уберем их или покажем тебе обходной путь.

— Вы должны собирать все свои пожитки? — спросил я, видя, как женщины сражаются с относительно тяжелыми тентами, которые они скатывали и связывали в тюки, в то время как остальные собирали колья вигвамов и складывали их вместе.

— Мы уложим их на своих лошадей, — пояснил он, показывая выше, вдоль каньона.

Я посмотрел в направлении, куда он показывал и увидел самых странных существ, которых мне только приходилось видеть — стадо небольших мохнатых лошадок, которых вели к лагерю мужчины. Маленькие лошади не превышали половины высоты Красной Молнии, они двигались медленным шагом и, казалось, они не движутся вовсе. У них были огромные животы и удивительно большие уши на больших косматых головах. По виду они частично напоминали овец, частично лошадей, а частично — длинноухого кролика пустыни.

Они очень невозмутимые существа, и во время погрузки тюков, дети игрались между их ног или карабкались на их спины, откуда скатывались на землю, а печальноглазые, невозмутимые существа стояли, наклонив головы и покачивая ушами. Когда мы начали наше движение, всех детей посадили на этих маленьких лошадей, иногда поверх огромных тюков; на некоторых животных порой сидело трое или четверо детишек.

У меня не заняло много времени, чтобы определить, что для Красной Молнии и меня не было места в этой кавалькаде, потому что, если мы ехали сзади, то постоянно спотыкались о медленно движущихся маленьких лошадок, а если мы двигались впереди, то теряли их через несколько ярдов. Поэтому я объяснил Саку свое желание быстрее двинуться вперед, но если я наткнусь на какое-то препятствие, которое не смогу преодолеть, то подожду их.

Я снова поблагодарил их за их доброту, и мы обменялись заверениями в дружбе. Мне показалось, что они были искренними, как с их стороны, так и с моей. Это были счастливые, достойные любви маленькие люди, и мне было жаль расставаться с ними.

Быстро двинувшись вперед, я не встретил непреодолимых препятствий и после нескольких часов выехал на широкую дорогу у перевала и увидел перед собой прекрасную долину, расстилающуюся с запада на восток. У моих ног лежал путь, ведший к мифическому Рабану, и именно туда я направил своего Красную Молнию.

Я еще не съехал со старого пути древних, как услышал топот бегущей лошади, приближающийся с запада. Здесь дорога поднималась вверх и переваливала через холм. Преодолев склон, я увидел скачущую лошадь, которую преследовала вторая. Всадник на второй лошади, без сомнения, был воином-калкаром, потому что красный плащ трепетал на ветру. Фигуру на первой лошади я сначала не мог идентифицировать, но когда они несколько приблизились, по развевающимся волосам на голове я решил, что это, должно быть, женщина.