Красота от отказа
Шрифт:
Лана не могла смириться с этим и вопреки всему пыталась забеременеть, чтобы таким образом женить меня на себе.
– И как ты это понял?
Я смотрю в потолок, потому что не люблю говорить об этом. Чертовски неудобно.
– Мы использовали презервативы, она была на таблетках, поскольку я был непреклонен в вопросе иметь детей. Внезапно все презервативы стали рваться. Всё было в порядке, когда я одевал их, но, как только мы начинали прелюдию, они рвались.
Не хочу вываливать на нее это дерьмо.
– Она единственная, кто имел доступ к упаковке.
Заподозрив
Лорелин сердится.
– Они были испорчены.
– После Ланы я покончил с отношениями. С головой ушел в работу, старался не появляться на публике, пока в один прекрасный день мне не пришлось уехать на один из виноградников на несколько недель. Там во время ужина в ресторане я встретил женщину. Мы просто поговорили, и знаешь, мне понравилось, ведь она не знала, кем я был. На следующий день я случайно наткнулся на нее, и мы провели еще один приятный вечер. Впервые за год женщина ничего не хотела от меня, но я знал, что всё непременно изменится, когда она узнает, кто я. Вот тогда-то я решил предложить ей быть моей спутницей на несколько недель, не раскрывая при этом своей личности. Ей было двадцать с чем-то лет. Она не мечтала о семье и детях, поэтому и согласилась. Мы провели несколько веселых недель, и больше я её не видел.
– Понять не могу, как женщины не знали, кем ты был. Кажется, я озадачил её.
– Быть богатым значит быть интересным, конечно, не таким знаменитым, как актер или музыкант. Это было не так уж трудно провернуть. Некоторые женщины не читали газет и не сидели в соц сетях, что было только мне на руку.
– Помнишь наш визит в оперный театр? Папарацци же тогда следили за тобой, - отмечает она.
– Когда я выхожу, конечно же папарацци следят за мной, особенно, если в этот момент я с женщиной.
Показывать спутниц на публике не было умно с моей стороны, учитывая тот факт, что я скрывал свою личность. Поэтому-то на протяжении нескольких лет меня не видели в компании женщины. Теперь ты понимаешь, почему фотограф так жаждал этих снимков.
– Почему именно меня должны были заметить с тобой?
Не думаю, что она когда-нибудь поймет разницу между собой и теми двенадцати.
– Я знал, что ты не такая, как все, с того дня, как положил на тебя глаз. И решил относиться к тебе именно так.
Она подползает и садится на меня. Берет мое лицо руками и наклоняется ближе.
Её волосы падают вперед, создавая завесу, закрывая нас от окружающего мира.
– Может, я и не похожа на остальных женщин, что были до меня, но есть кое- что схожее между нами. Я хочу мужа и детей, и если ты не готов дать мне это, то, боюсь, это проблема.
Я хочу попросить её стать моей женой и матерью моих детей, но сейчас неподходящее время. У меня нет ни кольца, ни правильных слов. Я хочу, чтобы мое предложение стало чем-то особенным для нее – чтобы оглянувшись назад, она вспомнила об этом,
Это, вероятно, хорошая идея для нас, чтобы быть более чем пару дней вместе, но я хочу дать отдохнуть ей от тех решений, которые я принял, когда в последний раз мы обсуждали их.
– Ты - всё, о чем я и желать никогда не мог. Каждый раз, представляя свое будущее, я всегда вижу твое лицо...с детьми, похожими на нас.
Это прозвучало так, словно я гребаная цыпочка, но мне плевать. Я хочу, чтобы она знала, как сильно я её люблю, и буду хотеть всегда - не только в течение тех трех коротких месяцев в Австралии или на протяжении следующего месяца, который мы проведем вместе. Я хочу её долбанную вечность.
Глава 15
Лорелин Прескотт
Следующие несколько дней были просто нереальными.
Я не могу ни на чем сконцентрироваться, в мыслях крутятся слова Джека Генри о том, что он представляет свое будущее со мной и нашими детьми.
Я думаю об этом постоянно. Даже сейчас, когда мы едем в лифте, чтобы встретиться после концерта вкомнате Рэнди, я думаю о том, на что была бы похожа наша жизнь, если бы мы были женаты.
Он щелкает пальцами у меня перед лицом.
– Детка, что случилось? Последние несколько дней ты пребываешь где-то не здесь.
– Всё в порядке.
Всё нормально, черт возьми. Почему так не могло быть раньше? Он притягивает меня в свои объятья.
– Что-то случилось. Ты сама не своя.
– Меня не покидает мысль о..., - я делаю паузу, чтобы тщательно подобрать слова, но меня спасает телефон Джека Генри. Он начинает звонить.
– Это Гарольд. Я должен ответить.
Он отвечает на звонок, и уже по одному его выражению лица я могу сказать, что что-то не так.
Двери лифта открываются, и мы выходим, но он останавливается в коридоре. Вижу, как на его лбу появляется морщинка - явный признак, что его что-то беспокоит.
– Подожди минуту, - он убирает телефон от уха.
– В Авалоне кое-какие проблемы, мне действительно нужно поговорить с Гарольдом.
Кажется, он сердится.
– Всё в порядке?
– Нет. По всей видимости Одри нанесла очередной удар.
Что нужно сделать, чтобы эта сумасшедшая сука оставила его в покое?
– Хорошо. Я пойду вперед. Поговори с Гарольдом, а, когда закончишь, я буду ждать тебя в комнате.
Он целует меня в макушку.
– Хорошо, любимая.
Любимая. Он никогда прежде не называл меня так. Мне нравится.
Когда я вхожу, все ребята уже в сборе с пивом с руке.
Чарли вытаскивает бутылку из холодильника, открывает и протягивает мне.
– Спасибо.
– У меня хорошая новость. Один фанат на концерте в Далласе записал твое сольное выступление и выложил в интернет. Видео распространилось с невероятной скоростью, и теперь фанаты сходят по ней с ума, поэтому мы думаем было бы неплохо вернуться в Нэшвилл и записать её в студии.