Красотка для мажора. Она будет моей
Шрифт:
Из холла наверх вела сияющая лестница из бежевого мрамора, обрамленная стеклянными перилами; я хотела, было, подняться по ней, но для начала решила пройтись по первому этажу. Прошла в гостиную, повернула налево; начала проверять одну дверь за другой.
Должно быть, я нашла то, что искала. Просторное помещение, стильно оформленное в сине-бежевых цветах. Современные светильники, яркие постеры в рамках, подушки с принтом в виде Дарта Вейдера и штурмовиков на софе. Плазменный телевизор в полстены, игровая приставка под ним. Полка, заставленная
Комната Давида Третьякова…
В этот момент в моем сердце снова заворочалось это ощущение; душой завладели противоположные эмоции. Ненависть и презрение… нежность и любовь. Я не знала, не представляла, почему у меня вызывают такие чувства и эти награды под стеклом, и стол, заваленный всяким хламом, и даже эти чертовы подушки с персонажами из «Звездных войн».
Этот парень в жизни не сделал мне ничего хорошего, и все равно при одной мысли о нем, во мне пробуждается что-то, с чем я… просто не могу справиться!
Подавив тяжкий вздох, приступила к поискам своей флешки. Оглядела стол, открыла несколько ящиков, просмотрела содержимое небольшой коробки. Тут мой взгляд наткнулся на его ноутбук, водруженный сверху на стопку мужских журналов. Он говорил, что просмотрел мои фотографии - наверняка, так же скачал их на свои компьютер. Но скорее всего, он был запаролен… Не мешало это проверить.
Открыв его, включила, дождалась, когда загрузится. Увы. Конечно, он был запаролен. Если бы у меня был личный компьютер, я бы тоже установила на него пароль, в этом можно было не сомневаться. Вот ноутбуком Евы мог воспользоваться любой желающий, просто потому что она знала, что ее мама в жизни не стала бы обыскивать ее личные вещи. Впрочем, сейчас положение дел уже могло и измениться.
Продолжив искать свои вещи, я довольно быстро нашла портфолио и сразу засунула его в свой рюкзак.
Внезапно со стороны коридора раздался звук захлопнувшейся входной двери… и я тут же покрылась холодным потом с ног до головы.
Кто-то пришел… Давид или его родители?
Нужно уходить, быстро уходить через ту самую террасу, через которую я изначально собиралась пробраться в этот дом - она соседствовала с гостиной, а пришедшие сейчас все еще должны были находиться в вестибюле.
Но ведь я так и не нашла свою флешку!..
Недолго думая, схватила ноутбук Третьякова и запихнула его в свой раскрытый рюкзак, туда же, куда и новое портфолио. Разберусь как-нибудь с этим паролем, наверняка это не так уж трудно будет сделать. Намного труднее будет выбраться из этой квартиры незамеченной!
Осторожно выйдя из его комнаты, направилась по коридору в сторону террасы, но в этот момент заметила краем глаза движение… и тут же испуганно шмыгнула в первую попавшуюся приоткрытую дверь.
Неужели не успела, и они уже прошли в гостиную?
– Наверное, забыл запереть. А, вот ключи, - раздался звон той связки, которую я бросила в коридоре
Доносящийся из вестибюля голос был едва слышен, его искажало эхо - я не смогла бы с точностью сказать, кому он принадлежал. Но голос был явно не один, это мне сразу стало ясно.
Осмелившись заглянуть в щелку между дверью и косяком, я поняла, что опоздала. Теплая компашка мажоров-баскетболистов уже прошла в комнату, через которую я намеревалась удрать отсюда.
– Девчонок жаль не было. Перед ними я всегда играю еще лучше, - сказал один из них, кажется, его звали Артур.
– Кстати насчет девчонок, - подал голос Сашка Перов.
– Эй, Дохлый, ты вроде говорил, что новенькая - твоя сводная сестра?
– Ну, и?..
– угрюмо отозвался Коля.
– Не замолвишь за меня словечко? Скажи ей, что я спортсмен и даже почти отличник. Или нет… просто дай мне ее номер, я ей сам все скажу.
– На кой черт тебе ее номер? Почему в классе не подойдешь?
– Да она же такая… красотка, сам понимаешь. Не знаешь, куда и смотреть: губы, глаза, талия, ноги. Боже, какие ноги! Один взгляд на нее - и я убит. Как вижу, сразу язык костенеет. Не будь гадом, дай номер!
Вот почему он спрашивал Давида, серьезно ли у него со мной. Потому что я ему понравилась!
– Обойдешься.
– Как друга прошу!
– Отвали, Перов.
– Что, сам на нее запал?
– усмехнулся мой бывший запартник.
– Вот еще. Она не в моем вкусе.
– Мальчиков предпочитаешь? Знали бы, давно бы выперли из команды.
– Хлебало завали.
– Ну, раз уж этот бесподобный длинноногий идеал не в твоем вкусе… Хотя, куда тебе до нее! Она таких, как ты, небось, пачками отшивает.
– Хотел бы, быстрее тебя ее заполучил.
– На что спорим?
Но мой сводный брат только фыркнул.
Нет, серьезно, ну, куда ему до меня? Тут дело даже не во внешности, просто мой сводный на редкость малопривлекательный парень. Одним словом, Дохлый.
– Правильно. Не рискуешь — не продуешь.
– Я с тобой поспорю. Твой мяч, подписанный Каримом Абдул-Джаббаром на мою приставку - она будет моей, - раздался до боли знакомый голос, голос который я предпочла бы забыть.
Давид Третьяков… Неужели мало меня мучил, мало сделал мне за эти дни?!
Оскорблял, шантажировал, щупал, как одну из своих телок. И вот теперь поспорил на меня. На что только рассчитывает, непонятно. Надеется добиться своего при помощи тех фотографий? Иного объяснения его наглости у меня не было.
Продолжая болтать, парни двинулись в сторону комнаты Давида - они собирались играть в приставку, наверное, в ту самую, которую он поставил на кон.
Но тут внезапно у меня зазвонил телефон, смешав все мои планы и похоронив надежды. Звук вибрации был отлично слышен из коридора - я так и не удосужилась захлопнуть дверь в ванную, в которой находилась в этот момент. Побоялась создать лишний шум.