Краткая история военных сражений
Шрифт:
Разработанные Вобаном средства фортификации и осады служили образцом до конца XIX в., когда возраставшая дальнобойность орудий изменила задачи обороны и наступления. Фортификации такого типа не были непреодолимыми, но успешная осада всегда требовала времени, ума и решительности. К концу XVII в. интенсивное строительство укреплений на французских границах замедляло ход военных действий и французская стратегия вроде бы себя оправдывала. Однако в Войне за испанское наследство во главе объединившихся в союз противников Франции оказался человек, способный, получив такую возможность, выйти за рамки современных ему способов ведения войны. Таким человеком был Мальборо.
Мальборо имел широкий круг профессиональной деятельности, включая
Это было время, когда командное искусство встречалось с растущими сложностями. В то время как численный состав армий и масштабы стратегии быстро росли, организация административной машины не поспевала за ними. Кроме того, связь в Европе была медленной, а политические отношения сложными, так что на командующего, особенно союзной армии, возлагалось много обязанностей дипломата. В то же время ему приходилось иметь дело с политиками собственной страны. Касаясь осуществления командования, прямой потомок Мальборо Уинстон Черчилль писал о важности не упускать из виду постоянно меняющееся множество различных сил: «Все факторы, действующие в данный момент: численность и состояние войск, их моральное состояние, вооружения, вера в руководителей, характер местности, состояние дорог, время, погода, а за всем этим политика их государств и особые интересы, которые каждая армия призвана защищать».
Командование было личным и прямым; главнокомандующий мог обозревать все поле боя, отдавая приказания посредством системы посыльных и ординарцев. Во время боя он находился на коне в гуще событий и часто под огнем, держа в памяти положение и состояние каждой части на четырех– или пятимильном фронте, изучая противника и корректируя свои боевые порядки в соответствии с развитием тактической обстановки.
Армии были космополитическими. Из 40 тысяч военнослужащих, утвержденных парламентом в качестве вклада Англии в союзные силы, лишь 18 тысяч были британцами. В отличие от Франции, в Англии существовали сильные антивоенные настроения – после опыта XVII столетия постоянная армия рассматривалась как угроза свободе. Английский парламент ревниво проверял управление санкционированными им армиями, комплектование личным составом было сложным. Даже славные успехи, выпавшие на долю ее армий, не изменили отношение Англии. Призыв был весьма ограничен, и его цель главным образом состояла в предоставлении подходящего занятия преступникам и ни на что не годным элементам. Полки формировались и оснащались владевшими ими полковниками, дававшими им свои имена, и обычно состояли из одного батальона численностью 700 – 900 человек. В военной администрации довольно часто наблюдались случаи мошенничества и обмана – офицеры получали денежное и пищевое довольствие и снаряжение для несуществующих частей, а существующие не получали того, что было положено. В 1712 г. недруги Мальборо в парламенте даже выдвинули против него обвинения в казнокрадстве, правда, обвинения были признаны ложными.
В 1694 г. был основан Английский банк, и в этом отношении англичане и голландцы имели преимущество по сравнению с воевавшей с ними Францией. Война стимулировала развитие финансов, а также диверсификацию торговли и промышленности. Она также не была чрезмерно разрушительной, ибо воспоминания о Тридцатилетней войне заставляли по возможности смягчать ужасы войны. В известной мере имело место мародерство, но методических разрушений было очень мало. Дисциплина была строгой, были организованы склады снабжения, и много внимания уделялось высококачественному снаряжению, такому, как обувь и теплая одежда. Армия составляла незначительную часть
Это было славное время для кавалерии, хотя сражения в открытом поле были сравнительно редки, а командующие главные надежды возлагали на пехоту. Французская кавалерия по-прежнему цеплялась за оставшуюся от XVI в. традицию гарцевания перед строем с пальбой из пистолетов, больше полагаясь на огнестрельное, чем на холодное оружие. Но английская кавалерия, как ее учил Мальборо, совершенствовала тактику Густава и Кромвеля, готовилась атаковать развернутым строем глубиной в три ряда «полной рысью», не галопом, пуская в ход только сабли. Поначалу кавалеристы совсем не имели доспехов, но в 1707 г. Мальборо ввел нагрудные кирасы. Драгуны могли атаковать как кавалерия либо только приближаться верхом к полю боя и, спешившись, действовать в качестве мушкетеров.
В оснащении пехоты за последнее время произошли две важные перемены. После 1650 г. мушкет с кремневым замком сменил в качестве табельного пехотного оружия своего собрата с фитильным замком. Он лучше показал себя в сырую погоду и имел большую скорострельность. Во-вторых, был создан штык. Сначала в дуло мушкета вставляли нож. Положение коренным образом изменилось с изобретением в 1678 г. кольцевого крепления, штык крепился снаружи ствола, давая возможность продолжать стрельбу. Вскоре копейщики стали не нужны, потому что сам мушкетер мог выполнять их функции. Следующие 150 лет не защищенные доспехами пехотинцы были вооружены лишь мушкетами с кремневым замком и штыком, имея с собой кожаные сумки, вмещавшие 40 – 60 бумажных патронов.
Новые батальоны, не обремененные фитильным оружием и неуклюжими копьями, стали более маневренными. Маневренность и опора больше на огневую мощь, чем на рукопашную схватку, дали хорошо обученным войскам больше возможностей взять верх над преобладающими численно силами. Мальборо прекрасно это усвоил и в свободные от боев шесть зимних месяцев уделял много внимания обучению пехоты прицельной стрельбе и залповому огню взводов. Полки учили образовывать пустые квадраты в случае кавалерийской атаки. Кроме мушкетеров в каждом полку имелись роты гренадеров, отбиравшихся по физическим данным и служивших в некоторой мере штурмовыми войсками. Обычным явлением теперь стали линейные боевые порядки, приспособленные для максимального использования огневой мощи. Линейные построения требовали мужества, опыта и навыков: поскольку из-за возросшей мощи ручного огнестрельного оружия дистанции по фронту становились шире, солдат мог оказаться изолированным от товарищей. Такие ситуации порождают страх, отсюда важность дисциплины.
Мальборо продолжил начатое Густавом слияние артиллерии с другими родам войск. Огромным подспорьем в этом деле явились артиллеристы полковника Блада. Вставшие перед ними проблемы переброски орудий, которые они успешно преодолели в 1704 г. при переходе через Шварцвальд к Дунаю и во время боев в болотах у Бленхейма, были поистине чудовищными. На дальние расстояния полевая артиллерия стреляла ядрами, на близкие – шрапнелью. Тяжелые осадные комплексы отличались от полевой артиллерии. Мальборо очень ценил тактическое применение полевой артиллерии.
В Войне за испанское наследство Мальборо был главнокомандующим союзных армий Британии, Объединенных провинций Нидерландов, Австрии, Бадена и других небольших германских государств. Он столкнулся со сложной стратегической обстановкой. Объединившиеся Франция и Испания могли оперировать на внутренних стратегических путях, а в 1703 г. к ним присоединилась Бавария. На северном фронте, в Испанских Нидерландах, Франция располагала мощным барьером крепостей, защищенных 90-тысячной армией. На юге испанцы находились в Италии. На востоке к 1703 г. ничто, кроме собственных споров, не мешало баварцам и французам под командованием Виллара двинуться подавляющими силами на Вену.