Край 7
Шрифт:
Понятия не имею, как предателям удалось понять мою роль в обороне площади, но нужно признать, настырности уродам было не занимать. Сразу несколько каскадных заклятья ударило по магазину, но тот устоял, содрогаясь пару мгновений.
Хорошо хоть никто из действительно сильных мирных, пока не вмешивался в происходящее, ограничившись только лишь тем начальным ударом по переднему краю, после которого мы недосчитались много хороших именованных…
Шефу же и Медведю сейчас явно было не до этого.
Замерев рядом с краем покатой крыши магазина, перевёл дыхание и выхватил в отрядах отступающих, с помощью
Девушка выглядела откровенно плохо, но держалась. Похоже, удар Шефа таки задел её. Насколько там всё серьёзно вот так со стороны судить было сложно. Но уже хорошо, что ей удалось выжить.
Встряхнулся, возвращаясь мыслями к проблеме.
Перед моим мысленным взором проносились варианты действий, которые могли помочь хоть как-то зацепиться и не дать себя уничтожить предателям.
И вернулся к единственной возможности, которую видел — это попытаться укрыться в трёх-четырёх резиденциях, что повезло уцелеть, и организовать там полноценную оборону.
Время подготовки: 00:31:31
Как же долго. Вечность, если подумать.
Я бросил взгляд на горящую родную резиденцию, сейчас её методично расстреливали дальнобойными заклятиями, охранные щиты уже не помогали, как и усиление, работающее рядом с родными стенами.
Пришлось командовать отступление на соседнюю крышу. Как раз сейчас последние отряды «клана Гала» уходили из горящего здания, стараясь сохранять спокойствие. С момента, как меня скинули вниз, прошло всего несколько минут, если не меньше, но за это время уже успело произойти столько всего, что в голове царил кавардак.
Наконец, спустя долгие секунды, показавшиеся мне часами, отряды переднего края и бойцы ближнего боя смогли отступить к неповреждённым зданиям площади, развязывая мне руки. Чем я тут же и воспользовался.
Гладкая рукоять Метателя ощущается так остро, словно я впервые использую оружие, приклад упирается в плечо. Прицеливаюсь. Пускай для столь разрушительного заряда нет большого смысла в точности, но уж если действовать, то наверняка.
Плавно нажимаю на спусковой крючок, в плечо с силой бьёт отдачей и снаряд с огромной скоростью уносится в сторону Шефа, Медведя и их последователей. Плевать на разрушения, главное — решить проблему предателей.
В последний момент над замершей группой «мирных» вдруг появился огромный полупрозрачный защитный купол, очень похожий на тот, что в своё время использовался кем-то из советников в 116 вратах. Только выглядел он при этом всё же немного иначе — насыщеннее энергетический цвет и магический рисунок.
Заряд Метателя с силой врезался в эту защиту взрываясь и создавая огромный столб огня, поднимающийся к небесам. Чем-то отдалённо он походил на то яростное пламя, уничтожившее совсем недавно храм на этой площади, но лишь внешне. Теперь мне уже было понятно, что это было лишь лёгкое подобие той частички хаоса, которая на несколько секунд появилась в городе и походя пожирая древние строения Лабиринта.
Однако это всё равно усиленный заряд Бушующего огня, и в прошлом он смог сожрать даже эмиссара Хаоса…
Плотная волна горячего воздуха вместе с оглушительным грохотом прокатилась по площади, ломая и выжигая всех, кто не успел и не смог спрятаться от неё. Я видел, как плитка мостовой
Вихрь из магического пламени на несколько секунд закрыл мне обзор, не позволяя понять, что происходит с Шефом и его помощником, но успокаивать себя я даже и не думал. Руки уже сами перезаряжали Метатель, вталкивая в него уже снаряд льда.
Вот только выстрелить второй раз я всё-таки не успел. Понятия не имею, что это было, но предупреждение Наблюдателя опоздало на несколько мгновений, а моё обычно отличное чутьё и восприятие не успели сработать. Сразу три невероятно быстрых росчерка света мелькнули перед глазами, а уже в следующую секунду правый бок пронзила острая боль, а сам я через миг уже вывалился прямо посреди руин храма Лабиринта, вылетая из тени.
Проклятье. Это действительно больно. Меня только что спас плащ, погасив большую часть магического удара и переместив из опасного места сюда. Правый бок словно объят огнём, не помогла даже искажающая броня, хорошо хоть, судя по всему, никакие жизненные важные органы не задеты.
«Руническое высшее восстановление» позволило выдохнуть и унять боль, а вот проблемы никуда не ушли. Новая магическая вспышка чуть не отправила меня в очередное путешествие к ближайшей тени. В последний момент, действуя на чистых инстинктах и, используя всю отмеренную мне ловкость, успеваю встретить яркий росчерк своим изогнутым клинком, отклоняя опасную магию немного в сторону.
По ощущениям, словно бы я сейчас ударил по сплошному камню. Рукоять сильно отбила руку, отчего я практически перестал её чувствовать, ещё и меч чуть не потерял. Одним рывком я попытался скрыться за огромной каменной глыбой, что могла дать хоть какое-то укрытие. И прикрыть хотя бы с одной сторону.
Каждый шаг отдавался болью во всём теле, но с этим приходилось смириться, пока у меня всё равно нет возможности полностью исцеления.
Наблюдатель уже показывал эпицентр взрыва, куда угодил заряд Метателя, и судя по тому, что я успел разглядеть, там было множество поваленных тел «мирных», часть из них было ещё живо и, похоже, приходило в себя. Но вот Шефа и Медведя я среди них не видел.
Где-то рядом послышался странный треск, переходящий в отвратительный визг, словно бы кто-то царапал мелом по доске. А в следующую секунду я увидел, как в паре десятков метров от меня пространство начало изгибаться и ломаться, как при пространственном переходе.
Через мгновенье из этого перехода вышли пять существ, двух из которых он хорошо знал. Узнать Шефа, пускай и немного потрёпанного огнём не было проблемой, чего не скажешь о Медведе.
Правая часть его тела почернела и пошла странными, отвратительными буграми, ещё и движущимися, словно бы под его кожей непрерывно двигались черви. Невероятно отталкивающее зрелище. Лицо Медведя также кривилось, и если его правая часть кривилось в какой-то дикой усмешке, то левая… Я могу поклясться, что видел слёзы, которые текли из его левого глаза. А во взгляде было столько боли, что смотреть на это становилось тяжело.