Край чёрных магнолий

Вешнева Ольга Михайловна

– Нет, ты глаза прокапай, Лешик! – визжала Надя, теребя за руку скрючившегося на стуле пациента в облепленных черноземом трениках и клетчатой майке, завернутой до плеч. – Откуда в Волочаровске зулусская лихорадка! Это разве сыпь? Это не сыпь, а натуральный ожог. Ну, выкладывай, Егорыч! – она приподняла оплывшее лицо пациента, – Опять в крапиве уснул? Да?

– Гадкая крапива, – забормотал Егорыч. – Шоб ее... ведьмы драли.

– Чем тебе ведьмы не угодили? – возмутилась Надя.

– Опохмелиться бы... – простонал Егорыч, заваливаясь набок. – Ща помру.

Хорош спирт зажимать, кощеи.

– Привет, Надь, – весело улыбаясь, я вошла в кабинет. – Неудобно срывать тебя с работы, но есть срочное дело.

– Какое еще дело? – Алексей придержал Егорыча за шиворот.

– В магазине стильной одежды “Мусюка” до обеда действует скидка на новую коллекцию, – придумала Надя, снимая халат, под которым был расклешенный голубой сарафан. – Мы с подружкой чуток пошопоголим. Не волнуйся, Лешик, я оставлю здесь свою астральную проекцию.

– И чем же мне поможет твое безмолвное отражение в подпространстве? Я тут пропаду, прикинь, Надюха, – затараторил Алексей. – Случись че, меня на капельнице вздернут. Что если Бусликовой взбрендит заглянуть? Будет полный абсцесс!

– Ну, ты же умный мальчик, Лешик, – утешила Надя. – Ты справишься, вот увидишь. Я всегда на связи.

Она сняла белую кожаную сумку с крючка у двери.

– Ты че, с дуба рухнула? Я дурак дураком, – Алексей задергался в объятиях Егорыча, бубнившего оду медицинскому спирту.

– Самокритичность – одно из лучших его качеств, – отметила Надя.

– О, привет! – Надя остолбенела, увидев у машины Егора, галантно открывшего дверь. – Ты-то что здесь делаешь? Готовишь статью о новой команде спецагентов?

– Сам в команде, – похвастался Егор. – Я ж медиум.

Я первой села в машину.

– Помню твой ходячий диван! – Надя заняла место позади меня.

– В жизни бывает всякое. Люди все ошибаются, – пробурчал Егор, яростно выворачивая ключ зажигания.

– Да, ребята, вы в одной команде, – сухо подтвердила я. – Так что постарайтесь без разборок.

– Нам как бы нечего делить, – Егор на миг отвел руки от руля.

– Итак, наше первое совместное задание: мы должны предотвратить очередное преступление пока неизвестных нам злодеев. Начнем расследование с моего съемного дома. Узнать, чья жизнь находится под угрозой. К слову, Надь, что там с Мариной Бусликовой? Она стала главврачом после смерти Льва Ломакина. Ты проверяла ее на причастность к убийству?

– Пока нет. Я давно ее не видела, но при случае проверю, – ответила Надя. – Врачи поговаривают, у них с Ломакиным была интрижка. Проблема еще в том, что ауру не у каждого человека легко высветить. Некоторые будто кокон на себе носят. С ними сложнее...

Всю дорогу волокна разговора не свивались в гладкую нить без порезов и неровностей. Я чувствовала, что ребятам страшно, и в то же время интересно. Они еще слабо представляли, чем именно могут помочь расследованию и способны ли они помочь вообще. Им требовалось время для профессиональной

адаптации. Его как раз-таки не было.

Первым в дом ворвался неугомонный Егор.

– Та-ак! – он развернул мужской журнал на пикантных фотографиях, – Мне поздравить Вадика и Славика с прибавлением в их радужном сообществе?

– Положи вещдок на место, – приказала я, осторожно подводя Надю к столу.

Егор поднял руки как арестованный и отступил к стеллажу, чуть не споткнувшись о нижнюю полку.

– Полностью идентичный след, – Надя поводила над журналами руками и выдала заключение. – Сильный темный маг с аурой чернее бездонного омута. Музыкальный полковник тебя не обманул.

– Опоньки! – Егор взволнованно помахал портретом Валко, – Извиняюсь. Поди сюда, Надь. Снежной королеве на досуге согревает душу знойный мачо с голым торцом.

– Дай позырить, – Надя взяла картинку из рук Егора. – Ух, ты! Красавчик.

– Да ну! Тыща семьсот... – Егор заглянул через ее плечо. – Вампирюга уже давно пылью покрылся как его портрет.

– Это тоже материал дела, – я взяла и разгладила картинку. – Смотрели фильмы о ковбоях? Помните мордашки с надписью “миллион за живого или мертвого”. Знакомьтесь, перед вами самый дорогой вампирюшник Валко Вышкович. Его цена – пять миллионов евро!

– Дай руку. Правую, – Надя положила мою ладонь на портрет. – Тебя интересуют не деньги, а тайны прошлого. Я чувствую пересечения судеб. Очень странно. Ничего не понимаю. Интересно.

– А мне еще интереснее, – Егор придвинулся ко мне, лукаво жмурясь. – Поддевает, как строительный кран. Колоться бум?

– У моей пра…пра… и так далее… бабушки-вампирши был с ним роман, – на вид равнодушно ответила я. – А мой папа помог его убить… Но некоторые охотники считают, что ему удалось выжить. Останков в болоте так и не нашли. Попробуй увидеть, Надюш, не Валко ли замутил все то, что нам надо разгрести.

– Не его работа, Свет, – положив на портрет руки, ответила Надя. – Я точно не чувствую, жив ли он. Но если жив, то находится очень далеко от нас. Так далеко, что невозможно сказать, где именно.

– А они живы? – я дала ей фотографию пропавшей команды.

– Альбина жива. Остальные умерли. Их тела заключили в магический силовой куб, чтобы никто не нашел. Тот же черный след. Одних рук дело.

– Ты ничего не напутала, Надь? Может, наоборот. Альбину убили, а остальные жарятся на Канарах?

– Нет. Я прямо вижу.

– Тогда где сейчас Юсупова?

– Альбину спрятали где-то под землей. Ее почти не видно. Ей очень плохо, Свет. Она в большой опасности.

– Надо проверить здешние подземелья, – я вытащила атлас аномальных зон из ящика стола.

– Нам года не хватит, – выглянул из-за моего плеча Егор.

– Гномы знают все подземные ходы. С вечера начнем ловить гномов, – призвала я. – Занятие утомительное, но вместе мы справимся.

– Альбина не в Волочаровске, – Надя отменила охоту на маленьких человечков. – Ее удерживают не в аномальной зоне. Там слабое излучение земли.