Край забытых богов
Шрифт:
Он налил еще воды в протянутый мной стакан, подал, глядя на меня все с той же сытой благодарной улыбкой. И тут улыбаться перестал.
— Что?
— Подумалось вдруг, — он присел рядом со мной на кровать, осторожно убрал с моего лица упавшие пряди, провел по ним до конца, словно отмеряя длину. — У взрослых вампиров волосы не растут, ты знаешь? Просто дорастают однажды до определенной длины — и все. А вот если их обрезать — то организм воспринимает это как травму и начинает бешено регенерировать…
— А как же
— Ну, технический прогресс успешно борется с природным несовершенством. Есть средства, — и он улыбнулся так загадочно, что даже мысль мелькнула: а не он ли их, часом, изобрел? Как высокооплачиваемый специалист по замене магии биохимией. — Но речь не о том. Когда ты болела осенью, Лар, у тебя не росли волосы. Отрастали потихоньку, да, но обычно, по-человечески, они же у вас всю жизнь растут… И свечения такого в ауре не было, и всех этих вампирских тонов и сполохов.
— И что это значит?
— Не было у тебя тогда вампирской регенерации, хоть и требовалась. Организм был истощен, организм был на грани — а не было, не включилась. А вот после укуса… Выходит, неправильно я тебя лечил, Ларис. Прикоснуться тогда к тебе боялся, а надо было не только касаться, но и кусаться.
— Ты думаешь?..
— Видимо да, ее запускают только ферменты в вампирской слюне да сплетение нашей сексуальной энергии, иначе никак.
— Да что ж у вас все через одно место делается? — и не знаю даже, смеяться или плакать. И ведь, похоже, правда: мы тогда с Анхеном даже сломанную руку сексом лечили. И помогало же… Анхен… как давно это было… Вот даже Рин в моей жизни вновь есть. А его — больше нет. Даже в снах к нему больше не выбираюсь…
— Ну, у людей тоже все через еду. Чем правильнее еда — тем здоровей организм, разве нет? — пожимает он плечами. — И потом, мамочка одного моего друга — та еще интриганка. И против своего внучека интриговать она не станет никогда. Так что, оценив, что голос крови на тебя не действует, она дала тебе другой стимул желать союза с вампиром. Понятно, что имелся в виду тот, кто тогда держал тебя в руках.
— И в чем же стимул? — не поняла я. — Если не спать с вампирами, так и регенерация особо не нужна.
— Молодая ты еще, Ларка. Но ничего, лет через десять поймешь, — он вновь загадочно улыбнулся, забирая у меня стакан. — Будешь еще воды? Тогда, знаешь, «спать с вампирами» прозвучало так заманчиво… Я бы, пожалуй, еще поспал. Ты ведь со мной?
Из шатра я выбралась только сильно после полудня. Лоу ушел значительно раньше, я и не слышала, как.
А в лагере было невероятно тихо. И народа не видно, даже в мастерских у Исандры.
— А где все? — недоуменно интересуюсь у начальницы.
— А все на охоте, — весьма язвительно отвечает та. — Все же Лоурэл был прав: один ребенок в лагере — еще не трагедия, но два — уже катастрофа!
— А что я? — тут же взвивается до того тихонько сидевшая
— Да? — Нинара задумчиво переводит взгляд с Рин на меня и обратно. — А это могло бы быть интересно. Одолжишь?
— Я… пос-советуюсь с Лоурэлом, — я пока не очень понимала, что происходит. Вот только Лоу наш с Рин обмен одеждой не сильно понравился. Что он там бормотал про наряды и сведение с ума? Истощена была, не поняла, не запомнила… А делать что?
— Действительно, Лар, — подала голос Юлидара, Ты должна одолжить нашим девам платья. Всем. Это будет потрясающая вечеринка. Маскарад. Ты бы видела, как все шалели от Рин! Гремучая смесь вампирской открытости и человеческой недоступности. Жажда, которую не утолить! Давно я не ощущала такого накала страсти!
— Что толку? — горестно вздыхает Рин из своего угла. — Если он все равно сбежал…
— А наша маленькая пронырливая Ринхэра пыталась поймать коэра? — Ликиана во всей красе: холодна, высокомерна, насмешлива. — Нашла, на что ловить. У него дома подлинник есть, зачем ему подделка?
Рин резко встает и покидает шатер. Ликиана лишь усмехается.
— Ага, как же: ребенка прибежала, хвостиком махнула, и лучший эльвийский мужчина у ее ног! Мечтать не вредно.
— А идея у «ребенки» межу прочим неплохая была, — вступает в разговор Исандра. — Так что на счет платьев, Ларис, даешь?
Только рукой машу раздосадовано: да забирайте. И Рин жаль, и хочется побежать за ней, утешить… И я последняя, кому удастся это сделать. С их способностью чувствовать запахи, не только Рин, но и весь лагерь, наверно, в курсе, что тот, ради кого она наряжалась, всю эту ночь был со мной, только со мной.
Вот только прибежал ли он с той вечеринки ко мне, или, все-таки, от нее? Что сводило с ума хладнокровного и сдержанного коэра? Сомневаюсь, что я. Я была у него и так, что в платьях, что без…
Но идею с платьями вампирши все же дожали. Желающих примерить мои наряды нашлось даже больше, чем, собственно, нарядов, привезенных с собою в лагерь. Лоу смотрел на паломничество в свой шатер укоризненно, но молча. Лишь под конец выдал страдальчески:
— Ты хоть белье им свое не раздавай.
— Да что ты, Лоурэл, милый, какое белье? — тут же отозвалась Юлидара. — При таком наряде оно вовсе не требуется. Ты только взгляни, — и она, раскружившись, вспорхнула. И тут же резко опустилась, и неуспевающая за ней юбка обнажила стройные бедра и все то, что у людей бельем бывает обычно прикрыто.
— Да, — спокойно согласился Лоу, — красиво. Только люди так не танцуют.
— А как они танцуют? — тут же заинтересовалась Нинара.
— Не отрываясь от земли, солнышко, — усмехнулся Лоурэл, — вам не понравится.