Крайний Герой России

Кольцов Павел Юрьевич

Мимо проплывали остовы машин, кое-где попадались настоящие астероиды, звезды системы видно не было совсем, где-то рядом угадывались контуры гигантской планеты.

Наконец показался до боли знакомый остов Питерова тягача. «Он, родимый, «касатик»»- пронеслось в его голове. Он замер и приник к обзорнику. Через некоторое время он уже стоял у шлюза и нетерпеливо постукивал ногами. Вот модуль остановился и Питер, взяв «тележку» и «клопа» выбрался наружу, прикрепил свой трос к своему аппарату и направился в настежь распахнутый шлюз остова своего бывшего дома. Внутри всё было порушено, системы не работали, «клоп» пытался протестировать систему, но не выявил никакого источника энергии. «Наверное, генераторы накрылись взрывом» —

пришли невесёлые мысли Питеру. Кабина управления представляла жалкое зрелище, всё было сломано и раздавлено, лишь кресла полётов были окутаны останками пузырей безопасности, всё органическое было уничтожено, бочонок смят, стаканы и «банка» разбиты…. «Надо проверить грузовой отсек» — с этими обнадеживающими мыслями он направился к его проходу из кабины управления. Дверь заклинило, и сколько не пытался Питер открыть, но ничего не получилось. «Использовать клопа что ли, например плазменный резак… долго, надо попробовать пробраться через внешний погрузочный шлюз» и направился к выходу. Обогнув свой несчастный металлический клинообразный остов, направился к погрузочному люку. Попробовал его открыть вручную, он неожиданно легко открылся. «Странно» — мелькнула мысль, но отважный поисковик направился вглубь. Отсек был завален различным хламом, Питер стал в нём рыться, надеясь найти То Самое, как вдруг раздался оглушительный треск, тело сковала неведомая сила и он потерял сознание.

* * *

«Вот же лупят, гады, не высунуться» — с тоской думал он, вжимаясь в рыхлый грязный весенний снег. Кругом свистели пули, грохот близких разрывов снарядов и гранат рвал перепонки. Влага наполняла ватные штаны и потрепанную солдатскую телогрейку, начинали замерзать ноги. Солдат с тоской оглядел свою винтовку, пуля попала в её затвор, оцарапала кисть, порвав трехпалую рукавицу. Кровь маленькими капельками падала на снег.

— Петро, ты как там?! — сквозь шум боя раздался поблизости хриплый голос товарища бойца.

— Жить буду! — бодро крикнул в направлении звука тот в ответ.

— Покурить бы….
– пожаловался откуда-то боец.

— На том свете покуришь! Санёк! Командира видал?? — Петро чувствовал некую растерянность, надо было что-то делать.

— Ему в голову попало, вроде всё каюк! Ирка его перевязывает! — уверенно прохрипел в ответ тот.

— Во дура! Чего она-то сейчас лезет сюда?!?! Убьет нахрен!!! — излил Петро бессильную злость на отважную миниатюрную медсестричку, жалко было её.

Долгое мгновение спустя слева сзади донёсся удивленный возглас Сашка:

— Вот же надо! Петь обернись! По-моему, Он в атаку пошёл!!!

Пётр аккуратно повернул голову в том направлении, и ему предстала странная картина. Раненный командир с забинтованной головой и одним оставшимся глазом отцепил от ноги женскую руку, выпрямился во весь рост и большими шагами направился к противнику. Словно заколдованного пули пока не брали его. Подошёл к залегшим солдатам и что есть мочи крикнул:

— ЧТО ЖЕ ВЫ!?!? А?!?!?? ВПЁРЁД РЕБЯТА!!!! ЗА РОДИНУ!!!!! ЗА СТАЛИНА!!!!!! — с этими словами зажав в вытянутой вверх руке пистолет, бросился на хорошо укреплённые линии противника. Какое-то сильное чувство наполнило Петра, чувство единой мощи и несокрушимости, осознание важной части огромного ЦЕЛОГО. Схватив винтовку, бросился с командиром, мощное многоголосое «УУУУУУУУУУРРРРРРРРРРАААААААААААААААААААААААААААА!!!!» перекрыло шум боя, бойцы в едином порыве бросились в атаку. Их рвало на куски, враг яростно огрызался шквалом пуль и снарядов, многие утихали, навсегда уткнувшись лицом в снег, но бойцы упрямо шли вперёд. Рядом с Петром бежал коренастый в конец охрипший Сашка, но сейчас грубое простое лицо перекосил нечеловеческий оскал, его сиплое «ура» слилось с общим, трофейный «шмайсер» зло плевал пули во врага. Тела первых бойцов повисли на колючке перед окопами, многие

и раненые упорно лезли вперёд, пытаясь голыми руками и зубами порвать колючую проволоку. Пётр первый её преодолел и увидел впереди, шагах в тридцати, яростно харкающее пулями дуло пулемёта из дзота. Невидимый вражеский пулеметчик уже положил на колючке несколько человек и Сашку тоже.

«ДАВИИТТЬ, ДАВИТТЬ!!!!» — бешенно крутилось в голове — «Подожди, родной, сейчас, подожди чуток» — мысленно, вдруг холодно успокоившись, он обратился к вражескому пулеметчику и нащупал рукой гранаты. «Две осталось» — мелькнуло в голове, перебежками и зигзагами бросился он к дзоту, на ходу выдернул чеку, и кинул гранату туда. «Как же он в меня не попал то ещё, боженька помогает видать» с этими мыслями раздался взрыв. Пулемёт замолчал на короткое время, но снова стал стрелять. Пётр уже совсем был рядом, в узкую бойницу не закинуть, надо совсем близко. «Убьют» — мелькнуло в голове.

— Эээх, прощайте ребятушки!!! Не поминайте лихом!!! — с озорным криком бросился с гранатой к дзоту, на ходу выдёргивая чеку. Что-то больно вонзилось в грудь и в руку. «Врёшь!!! Не уйдешь!!!!» и прыгнул к бойнице. Что-то острое разрывало его грудь, затухающим сознанием проследил путь посланной им гранаты точно в бойницу…

Темнота…

* * *

— Очнись, придурок! — кто-то очень злой и грубый обращался явно к нему.

«Что?? Кто???» — с этими мыслями Питер попытался пошевелиться, но ничего не получилось — «Что со мной? Где я? Опять что-то снилось». Вспомнились последние события.

— Глаза открыл быстро!!! — с этим, смутно показавшимся знакомым голосом, Питер почувствовал сильный удар ниже спины. Он ощутил неудобство положения тела и невозможность пошевелить конечностями. Его туловище животом лежало на каком-то металлическом столе, голова грушей свисала с края, руки привязаны к его ножкам с одной стороны, ноги с другой, тело сбоку напоминало букву «П». Питер открыл глаза, повернул голову и попытался посмотреть на своих похитителей.

— Ну что, мразь, зенки вылупил?! Попался, сволочь!

Перед ними стояли два поджарых, одинакового роста, с похожими друг на друга чертами лица бандюка, на защитных комбинезонах прикреплены титановые пластины, свирепая улыбочка играла на вроде бы знакомых лицах.

— Мы знали, что ты вернешься! — уверенно сказал один из них, который отличался от другого прической «коротко стриженный воинственный красный ежик».

— Нам повезло, что мы нашли твой тягач и узнали его! — говорил второй, вообще лысый.

— Приставили электронного сторожа, выследили и устроили ловушку! — «ежик» воинственно показал кулак, видимо так показывая свой ум.

— Мы знали, что такая хитрожопая обезьяна как ты жива! Каких трудов стоило отыскать твой тягач! Услышали от одного побиральщика, что неизвестный большущий круглый аппарат без опознавательных знаков оставил здесь почему-то разбитый тягач, который показывали по новостям! Только мы ему поверили… И проверили хи-хи-хи лысый зловеще похихикал.

— За эту инфу он просил ему отсосать и оттереть зад! Но мы растерзали его. — страшный ежик изобразил как он легко руками разрывает несчастного.

— Подтиральщики…. Трэш??? Крис??? Неужели???? «йомайо»….
– осенило, а затем сильно огорчило Питера.

— Вспомнил, сука! — с этими словами один из братьев двинул коленом в зубы несчастному негру.

— Только мы теперь не Трэш и Крис, а Страш и Стальной Крыс! Ты хоть представляешь, мразь, через какие круги ада нам пришлось пройти? Как нас мучили и подставили? Что теперь мы в полиции считаемся отъявленными бандюганами?

И оба брата обрушили град ударов на распростёртое тело Питера.

— Как зе вы изменились….
– выплевывая осколки зубов шипилявя и харкая кровью злобно проговорил Питер — не домасные руцные зверьки, а прям боевики какие-то…