Крайний срок
Шрифт:
— Ты разрушишь нашу империю? — спросил его отец.
— Напротив, я сделаю ее больше и лучше, чем прежде. Но только без твоей помощи. Когда же твоя сожительница отелится, а ты отправишься на большое совещание на небесах, ей придется довольствоваться тем, что она заслужила. Впрочем, кто знает?
Дуглас шагнул к двери.
— Спасибо, — сказал он Римо.
— Пожалуйста, — ответил Римо.
— Меня вы не благодарите, — сказал Чиун. — Все это сделал я, а благодарность получает он. Сплошное предубеждение к пожилым.
— Пошли, — скомандовал Римо после ухода Дугласа.
— Минутку, — сказала Руби. — Куда годится такой конец? Вы позволите, чтобы этим все и кончилось? Он убивает двоих своих сыновей, гибнут еще четверо-пятеро, а вы как ни в чем не бывало уходите навстречу закату?
— Наказывать его — не наше дело, — сказал Римо. — Наше дело — проследить, чтобы не возобновился падеж Липпинкоттов, а их дело не захирело. С этим мы справились, так что нам пора по домам.
Чиун показал глазами на рыдающего Элмера Липпинкотта.
— Он уже испил свою чашу страданий. Остаток своих дней он проживет с мыслью, что убил собственных сыновей. Без смягчающих обстоятельств.
Руби покачала головой.
— Нет, так дело не пойдет, — сказал она.
— Что ты задумала? — поинтересовался Римо.
— Вам, может, и все равно, а мне нет, — сказала Руби. — Жизнь — не такая уж дешевая штука.
Она отвернулась к столу и проделала какие-то манипуляции со
Держа руку за спиной, Руби шагнула к кровати, на которой по-прежнему сидел Липпинкотт. Он позволил ей расстегнуть ему манжет и закатать левый рукав. Она вонзила ему в бицепс иглу.
Липпинкотт подпрыгнул и захлопал себя по руке, но Руби уже убрала иглу.
— Что такое? — пролепетал он.
— Вам интересно, что это такое? — спросила Руби с пылающими глазами. — Пустяки, всего лишь волшебное лекарство из дома ужасов доктора Гладстоун.
— Какое еще лекарство?!
— Понятия не имею. Экспериментальное. Возможно, из-за него вы станете бояться темноты и помрете среди ночи, когда перегорит лампочка. Возможно, вы будете бояться высоты и, оказавшись на вершине своего небоскреба и ужаснувшись, решите, что самое лучшее — прыгнуть вниз. Чего не знаю, того не знаю, мерзавец! Надеюсь, это заставит вас бояться денег — этого вы заслужили в полной мере. — Руби покосилась на Глорию. — Простите, мэм, что я не оставила порции и для вас. Впрочем, я бы все равно не стала подвергать опасности докторского отпрыска.
Она нагнала Римо и Чиуна.
— Вот теперь все, — сказала она. — Пошли.
В вестибюле она опустила шприц в сумочку. Они молча дошли до машины, оставленной перед особняком. Садясь в машину, Римо спросил:
— Что было в шприце?
— Вода, — ответила Руби — Но Липпинкотту не дано это знать.
— Как вы считаете, существует инъекция, которая принудила бы его купить мой портрет? — спросил Чиун.
— Таких сильных инъекций нет в природе, — ответил Римо.