Крайняя война

Михайлов Сергей Юрьевич

– Капитан Сергей Кротов! Спецназ Империи!
– отчеканил Кротов, глядя прямо в глаза седого. Он еще не привык к своему новому званию и чуть запнулся в начале доклада.

– Наслышан о вас, капитан, и о вашей способности притягивать неприятности, - хотя по голосу было понятно, что он пытается пошутить, лицо Берринга не изменилось. Отстраненно-деловое выражение было словно приклеено на нем.

– Это Цессия на меня так действует, - улыбнулся Кротов.

– Значит, мы правильно решили, что лучше покинуть планету.

"Понятно, не зря же мы летели в космопорт". Дальше все развивалось очень быстро - не заходя в терминал порта, они прошли к колесному транспортеру,

расселись, и машина рванула прямо на бетонопластик взлетного поля. Промелькнули стоявшие вдали ряды челноков с эмблемой Цессии на борту, и транспортер подрулил к шаттлу без опознавательных знаков в скромной темно-зеленой раскраске.

– Полковник, как по-вашему, я сюда уже не вернусь?

– Правильно думаете. Мы оба, некоторое время будем лишены возможности видеть нашу прекрасную Цессию. В общем, как и все другие планеты Цивилизованных Миров, зато в изобилии увидим дикие планеты Приграничья, где вдохнем свежий воздух свободы от условностей цивилизации.

"Похоже, он так шутит, - решил Кротов, слушая цветистую речь полковника, совершенно не вязавшуюся с его бесстрастным лицом.
– Блин, робот, что ли? Ни разу не улыбнулся".

– Я понял.

Больше он ни о чем не спрашивал. Все было ясно и так, время не терпит, а как прервать отпуск военного, чтобы он не задавал вопросов - конечно объявить тревогу. "У военных все одинаково, что на Земле, что в космосе".

В армейском челноке, в пассажирском отделении, больше похожем на десантное, иллюминаторы отсутствовали, и Кротов не видел, как через двадцать минут в космосе возник хищный силуэт крейсера с двумя эмблемами во весь борт: большая - МРОБ и рядом поменьше - Семнадцатого батальона. Очнулся он от своих мыслей, когда челнок мягко качнуло. "Пришвартовался", - понял Сергей, и, действительно, через пару минут загорелся сигнал, разрешающий выход. Выходя вслед за полковником, он увидел в коридоре человека в форме Флота Империи. "Ты смотри, шаттл пилотируемый, похоже, МРОБ не доверяет автоматам. И правильно делает, - он вспомнил только что окончившийся полет.
– Сегодня хваленая электроника показала себя во всей красе". Спускаясь по трапу, Кротов огляделся - ангар для катеров был заполнен летной техникой, между которой уже суетились технари в комбинезонах и масках. Мимо шагала стайка пилотов в полевой форме с неизменными знаками министерства и батальона. Обычная жизнь обычного военного корабля.

"Вот и все, я дома!"

****

Утром следующего дня Кротов проснулся и, еще как следует не открыв глаза, откинул невесомое одеяло и сел на кровати. Заведенный еще с детства режим, укрепившийся на службе, будил лучше всякого будильника.

– Твою медь!
– ругнулся он вполголоса, увидев, где проснулся. Еще не отойдя ото сна полного амурных приключений, он ожидал увидеть свою удобную спальню на Цессии.

– Блин, скоро буду засыпать в одном месте, а просыпаться в другом...

Проворчал он и легко вскочил. Узкий пенал каюты сразу вернул его на землю - он на военном корабле с его вечной нехваткой места для людей - все отдано технике и оружию. То, что каюта одноместная, говорило о том, что он все-таки находится в привилегированном положении - все офицеры до майора жили на кораблях в общем офицерском кубрике.

Сергей привычно расставил ноги на ширину плеч и начал наклоны и приседания - комплекс утренней зарядки Советской Армии номер четыре врезался в память навечно, и Сергей выполнял его всегда и везде. На Тарантосе в Академии Спецназа были свои

комплексы упражнений, но этот ему нравился больше, так что даже там он по утрам приседал, ходил гусиным шагом и отжимался точно так же, как на плацу в забайкальской учебке.

Отжавшись напоследок пятьдесят раз - эта цифра оставалась неизменной еще с детства - он скользнул в нишу за откидной кроватью. Хотя после Цессии, где в своем доме он по утрам мог плавать хоть в реке, хоть в озере, хоть в море и мыться в ванне, больше похожей на бассейн, этот круглый закуток, в котором из стен били колючие водяные фонтанчики, совсем не впечатлял. Но для армейского корабля, где все мылись по очереди в общем душе, это была роскошь. Сергей знал, что вода, бьющая из стен, стекая мгновенно, очищается в нижнем резервуаре и опять возвращается в стены. Устройство корабельного душа они изучали на курсе выживания в космосе, урок "как найти воду в поврежденном корабле".

Кротов уже оделся и, включив голограмму-снимок, осматривал себя со всех сторон, когда прозвучал сигнал общего подъема. Он отключил голограмму, проверил код на шкафу-сейфе, встроенном в стену - здесь впервые ему разрешили оставлять меч в сейфе, а не носить с собой - и не торопясь отправился в столовую. Времени у него было полно - пока личный состав сделает то же, что и он: зарядку и душ. Только потом столовая наполнится людьми. Сейчас он, наверняка, будет один, думал Кротов, но ошибся: в отсеке приема пищи за отдельным столом, стоявшем на небольшом возвышении, сидел полковник Берринг. Перед ним на столе одиноко стояла чашка с каким-то напитком. Он поднял голову и взглянул на землянина, на холодном бесстрастном лице не дернулась ни одна мышца. Только в глазах, как показалось землянину, что-то мелькнуло.

Берринг, вдруг, приподнялся и махнул рукой.

– Капитан, идите ко мне! Я вас, можно сказать, и ждал здесь все утро!

Опять его смеющийся голос резко контрастировал с неподвижным лицом и неморгающими глазами. Хотя Сергей хотел позавтракать в одиночестве, раз уж выпала такая возможность, но начальству не откажешь. Он кивнул и направился к командирскому столу.

– Доброе утро, полковник!

– Садись, - Шадль показал на стул.
– На этих сраных посудинах никогда нельзя определить, утро сейчас или вечер. Ладно, раз ты так сказал, будем считать, что сейчас утро.

"Блин, с таким лицом хрен поймешь - серьезно говорит или нет".

– Ешь свой завтрак, и пойдем ко мне, надо обсудить очень многое.

– Хорошо, полковник!

– Кстати, ты знаешь, что мы уже летим?

– Нет. Я думал, мы до сих пор на орбите Цессии.

– Не слышу радости в голосе. А ведь мы летим к Земле!

Все, о чем хотел поговорить Сергей, вылетело у него из головы. Свершилось! То, о чем он мечтал долгие годы, произошло вот так, буднично, просто за завтраком он вдруг узнал, что через несколько дней увидит Землю. Он сидел, растерянно глядя на бесстрастного полковника, и не знал, что ответить.

– Ешьте, капитан!
– Берринг показал на чашки, которые уже появились на столе.
– У нас совсем мало времени. Всего двое суток, а нерешенных проблем - гора!

****

Сергей шёл по лесной тропе, вдыхал сырой после дождя воздух и никак не мог надышаться. "Неужели я здесь?". Ему до сих пор не верилось, что он вернулся туда, куда так рвался все эти годы. Земля! В его сознании это слово означало не маленькую голубую планету, затерянную на границе Цивилизованных миров, а именно то, что он сейчас видел.