Крайняя война
Шрифт:
"Твою медь! Это же зараженные!" - занятый проблемами родного поселка, он совсем упустил из виду этот аспект. Ведь столкнись десантники с ними, вполне возможно, что произойдет то, что случилось на той космической крепости - произойдет заражение, и спецназовцы окажутся на той стороне. "А люди поселка, что с ними произойдет при контакте с инфицированными?" Успокаивало лишь то, что сказал Император - земляне не заражаются. Эти мысли вихрем пронеслись в голове, Сергей вызвал полковника, давно ушедшего под прикрытие брони транспортера. В двух словах он напомнил ему об угрозе прямого контакта с солдатами противника, живыми или мертвыми, - тут разницы не было. Он хорошо помнил, как боялись этого горцы на Баррахе.
–
Кротов знал это и не стал больше ничего говорить Беррингу. Пока он отвлекся, Леха и брат куда-то исчезли. Тревога за брата кольнула сердце, но он одернул себя - парню уже за двадцать, как и тебе - не пропадет, тем более оба уже воевали. Лучше сходить проверить родителей, пока сюда не навалились.
Тем временем сумерки стали ощутимо гуще, за домами разрослись тени, видимость ухудшилась. Кротов знал, что еще час и ночь полностью скроет поселок. Для спецназовцев и нападавших темнота особой роли не играла - оптика шлема позволяла видеть, как днем, - но вот люди, сейчас спрятавшиеся, могут посчитать, что ночью их не заметят и попытаются выйти на улицу, тогда жертв будет гораздо больше.
Установившаяся после взрыва тишина тревожила больше, чем звуки боя. Сергей добавил еще две камеры, опустил всех "мух" ниже и отправил в разные стороны.
То, что показали камеры, никакой надежды не вселяло - со всех сторон в поселок входили десантники с полной боевой выкладкой, с опущенными щитками шлемов. "Хоть бы один открылся", - подумал Кротов. Почему-то ему казалось, что под броней прячутся совсем не люди. "Похоже, я опять начал чувствовать эмоции". Эта способность то пропадала, то возвращалась по непонятному алгоритму. Но думать на отвлеченные темы было некогда, надо было хорошенько подготовиться к встрече противника. Сергей знал, что никуда он отсюда не уйдет даже при самом плохом раскладе - если уж и пришла пора умереть, то только так, защищая свой дом, родных и друзей. Полковник опять позвал его к себе под прикрытие транспортера, но Кротов снова отказался. "Ты смотри, - про себя усмехнулся он.
– Что творится в мире, полковник МРОБ уже не приказывает мне, а просит". Сергей заметил, что отношение к нему сильно изменилось после успешного завершения миссии на Баррахе, а уж после Цессии и особенно после награждения самим Императором, тут он вообще стал каким-то избранным.
Впервые с начала высадки зараженных Кротов заметил вражеских "мух", одна из них пронеслась над домом и он рефлекторно вскинул игольник, но вовремя остановился - одна сбитая камера ничего не решала, скоро их здесь будет столько же, сколько обычных мух.
По улице, поджимая хвост и поскуливая, пронеслась собака. Ощущение было такое, словно животное почуяло смерть. "Это что? Они так на инфицированных реагируют?" Уже в нескольких местах до этого звучал потерянный вой дворовых собак.
Вдруг, словно кто-то плеснул в костер бензин, сереющий вечер вспыхнул, совсем уже недалеко, улицы через две, прогремел еще один взрыв и со всех сторон зазвучали выстрелы. Кротов рефлекторно вжался в землю. Хотя он уже и не помнил себя без войны, но эта солдатская надежда - может все-таки не будет боя, может, пронесет сегодня - так и осталась с ним. Он знал, стоит только самому начать действовать и вся нерешительность, все нежелание идти туда, под пули, исчезнет, появится второй Сергей, тот, который родился и живет на вечной войне. "Началось. Сейчас пойдут прочесывать дворы. Хоть бы земляки затаились". Но все происходило наоборот: на дорогу выскочили две машины, "нива" и иномарка, кто-то не выдержал и попытался прорваться к выезду из поселка.
– Дураки, - прошептал он.
–
Было ясно, что никого из поселка не выпустят, будут искать то или того, за чем они сюда прилетели. Машины скрылись за поворотом, но через пару минут появились вновь. "Наверное, заметили, что дорога перекрыта". Они промчались мимо дома Кротовых, стремясь на другой выезд, там надо было проехать по лесной дороге, сделать крюк, но, в конце концов, тоже можно было выйти на дорогу, ведущую в райцентр. Сергей чуть не застонал, заметив в салоне женские и детские лица. "Твою медь! Эти-то за что должны страдать?"
Все войны, в которых он участвовал, были наполнены горем и страданием простых мирных людей, но все это происходило далеко от его земли и его близких, даже в Афганистане - он тоже казался ему сейчас одной из экзотических планет. Сейчас же погибали или погибнут те, кого он знал с детства. Его снова пронзило чувство вины - это ведь, по большому счету, он притащил всю эту дрянь сюда.
Кротов поднял разлетевшиеся в разные стороны камеры выше и рассматривал панораму воюющего поселка. Все десантники МРОБ включили мимикрию и "мухи", имеющие только оптику видимого человеку спектра, их не улавливали. Наступавшие, наоборот, шли словно по проспекту, не маскируясь, они боевыми группами по три человека - обычная тактика боя в городе - растекались по поселку.
Камера засекла те две машины, что пытались вырваться из поселка, Сергей быстро направил камеру поближе. Жуткая даже по меркам войны картина,ударила по глазам. Из одной машины солдаты в зеленых брониках уже вытащили пассажиров, из второй люди только выходили. Кротов сразу заметил лежавших у первой машины людей - три распластавшихся фигуры, одна побольше - женская, и две поменьше - дети. Только рвущегося мужчину держали двое пехотинцев. Подсознательно Сергей сразу понял, что с лежавшими, но не хотел верить. На спинах и женщины, и детей расплывались черные пятна - в сумерках кровь потеряла свой цвет.
"Твари! Женщины и дети не являются объектом поиска, и они не нужны. Значит в расход". Такой нечеловеческий, машинный, подход к выполнению задачи сразу поставил нападавших в разряд нелюдей. "Суки, вас надо уничтожать. Это единственное решение проблемы".
Кротов переключился на панораму поселка. "Вот вам и ответка", - злорадно отметил он - в проулке лежал пехотинец из нападавших. На животе в бронекостюме рваная дыра с вогнутыми краями. "Чем это его? На игольник не похоже, от бластера тоже другой след". Дальше по проулку Сергей увидел совсем удивительную картину - лежали еще двое нападавших, а над ними склонились два человека - один в бронике, другой без.
– Твою медь!
– по огоньку, загоревшемуся в уголке щитка, он понял, что это брат Вовка, через секунду узнал и другого - одноклассник Леха.
"Что они там творят?" Еще через секунду понял и это - собирают "трофеи". Леха закинул за спину подобранный игольник и опять наклонился снять вибронож. У брата в руках тоже появился второй игольник. "Сразу видно - бывшие вояки, - мысленно усмехнулся Кротов. Оружия много не бывает". Но то, что произошло дальше, стало еще интересней: во дворе, напротив места, где орудовали Вовка и Леха, появились люди, трое - по курткам Сергей сразу признал старых знакомцев - чеченцы. Все трое были вооружены, двое держали в руках автоматы, у третьего в обеих руках по пистолету. И самое удивительное - за плечами у него висела труба гранатомета. "Муха - узнал он знакомое оружие.
– Ни хрена себе, живут люди в мирной стране!". Они, пригибаясь, скользнули к забору и припали к щелям. Ни брат, ни одноклассник их явно не заметили. Кротов хотел уже, было, предупредить брата, но тот вскочил и сам повернулся к забору. С другой стороны поднялись бандиты. Сергей направил камеру поближе и усилил звук, поставив на фильтрацию человеческой речи.