Кража в «Гранд-Метрополе»
Шрифт:
Я уже и сам видел: в холл вошли двое — один в мундире, другой в штатском. Перебросившись несколькими словами с посыльными, они быстро вышли во внутренний коридор. Через пару минут тот же самый посыльный подошел к нам:
— Мистер Опэлсен просит, чтобы вы, сэр, прошли в его номер.
Пуаро быстро поднялся. Можно было подумать, что он ожидал этого приглашения. Я, разумеется, поспешил за моим другом.
Апартаменты Опэлсенов находились на втором этаже. Посыльный постучал в дверь и отошел в сторону. Послышалось: «Войдите!», мы вошли и увидели такую сцену. В самом центре
И в этот бедлам вступил элегантный, хладнокровный и улыбающийся Эркюль Пуаро, всемирно известный и непревзойденный детектив. При виде его миссис Опэлсен сорвалась с кресла с живостью,»столь удивительной для особы ее комплекции.
— Пускай Эдвард говорит что хочет, но я верю в свою счастливую звезду, — вскричала она. — Ведь это поистине предначертание судьбы, что именно вас, месье Пуаро, я встретила сегодня вечером. Если уж вы не сможете найти мой жемчуг, то этого никто не сможет сделать!
— Очень прошу вас успокоиться, мадам! — с галантным поклоном ответил мой друг. — Все будет хорошо. Эркюль Пуаро — знаток своего дела, и он поможет вам.
Мистер Опэлсен обратился к инспектору полиции:
— Вы ничего не будете иметь против того, чтобы… э-э… я попросил о помощи этого джентльмена?
— Абсолютно ничего, — ответил полисмен вежливым, но весьма равнодушным тоном. — Может быть, теперь миссис будет настолько добра, что сможет рассказать нам о том, что произошло здесь?
Дама с размытой слезами обильной косметикой на лице жалобно взглянула на Пуаро, и тот препроводил ее к креслу.
— Прошу вас сесть, мадам, и рассказать нам все. Спокойно и по порядку.
Миссис Опэлсен осушила слезы и начала говорить:
— После ужина я пришла сюда, в свою комнату, чтобы взять жемчуг и показать его месье Пуаро. Как всегда в это время, горничная и Целестина были в моей спальне…
— Простите, мадам, что значит «как всегда»?
— Я строго предупредила прислугу, чтобы никто не входил без Целестины в мою комнату. Горничная убирает утром в присутствии Целестины, и при ней же она приходит перед ужином стелить постель. В другое время никто не входит в мою комнату. Когда я полчаса назад пришла сюда, горничная еще не закончила свои дела. Я выдвинула ящик туалетного столика, достала оттуда свою шкатулку и открыла ее ключом. Не
Инспектор, который быстро писал в своем блокноте, спросил:
— Когда в последний раз вы видели ожерелье?
— Мельком я взглянула на него за несколько минут, как пойти на ужин. Ожерелье было на месте.
— Вы в этом совершенно уверены?
— Совершенно! Я еще подумала, не надеть ли мне его. Но решила отдать предпочтение изумрудам. Вы знаете, в этом ресторанном зале такое странное освещение по вечерам…
— Кто закрывал шкатулку на ключ? — инспектор был нетерпелив.
— Я. Ключ всегда ношу с собой.
Полицейский осмотрел ключик и пожал плечами:
— Замок довольно прост… Заперев шкатулку, что вы сделали с ней?
— Положила в ящик туалетного столика, как всегда.
— Ящик заперли?
— Нет. Моя камеристка находится здесь до тех пор, пока я не возвращаюсь. Поэтому не было нужды запирать ящик.
— Разумнее было бы хранить такие драгоценности в сейфе отеля, — пробормотал сыщик.
Должно быть, у миссис Опэлсен был острый слух, потому что она тут же отреагировала на эту реплику:
— Какая глупость! В любой момент у меня может появиться желание сменить то или иное украшение, и что же? Каждый раз отправляться к сейфу?
Возможно, полная дама высказала бы еще что-нибудь по этому поводу, но инспектор с серьезной миной заявил:
— Итак, я констатирую, что ожерелье было на месте, когда вы отправлялись на ужин, и что с этой минуты до момента вашего возвращения камеристка не выходила из комнаты. Я не ошибаюсь?
Вдруг, как бы только сейчас осознав серьезность ситуации, француженка издала душераздирающий вопль, а затем подскочила к Пуаро и заговорила скороговоркой по-французски:
— Что за гнусные и подлые подозрения? Она могла ограбить мадам? Эти «бобби» просто тупицы! Но вы, месье Пуаро, француз…
— Бельгиец, — поправил мой друг, но Целестина не обратила на это внимания.
— Месье Пуаро, вы благоразумный и рассудительный француз, вы не позволите, чтобы меня безвинно обвинили. Подумать только! Эта подлая горничная собирается ловко выкрутиться и выйти сухой из воды!
Она мне сразу не понравилась, — продолжала неистовствовать Целестина. — Заносчивая зазнайка! Она способна на все! Убирает тут уже несколько дней, и я поняла, что это за штучка! Очень бы я удивилась, если бы сейчас не нашли у нее ожерелье!
Хотя это представление шло на французском, Целестина иллюстрировала свою речь такой живой жестикуляцией, что горничная безусловно поняла основной смысл сказанного. Она сильно покраснела, и глаза ее метнули молнию.
— Если иностранка утверждает, что я украла жемчуг. то это самая наглая ложь! — заявила разгневанная блондинка. — Я его и в глаза не видела!
— Надо ее обыскать! — выкрикнула Целестина. — Тогда станет ясно, кто лжет.
— Сама стянула ожерелье, дрянь эдакая, и хочет обвинить меня! — разъяренная горничная сделала несколько шагов к своей противнице. — Ведь все время, пока я убирала, она сидела здесь и пялила на меня глаза.