Кречет - 3

Бенцони Жюльетта

Это оказалось труднее, чем они думали, - грубая и плотная ткань плохо поддавалась, нож затупился, его все время приходилось точить о кирпичную стену. Когда все, что можно разрезать, было разрезано, они принялись плести веревку. Для большей длины добавили галстуки Жиля.

Понго работал быстрее, чем Турнемин, ведь он с детства умел сплетать лианы, ветки, траву и даже корни деревьев. Жилю, чтобы не слишком сильно отставать от друга, понадобился весь его морской опыт, все навыки, полученные под руководством шевалье де Тернея. Веревка получилась не слишком красивой, но крепкой и длинной.

Они попытались хотя бы примерно измерить ее, растянув по диаметру камеры.

– Мне кажется, должно хватить, - сказал Жиль, с сомнением глядя на плоды рук своих.
– По крайней мере, от конца веревки до подножия башни не должно быть слишком далеко. Будем надеяться, что ров полон воды и мы не свернем себе шеи...

Жиль нагнулся за подсвечником, стоявшим на полу, и тут его взгляд упал на едва различимую надпись, выцарапанную на стене.

"20 ноября 1613 года Дюссо был заключен в эту камеру. С Божьей помощью он выйдет из нее..."

Эти несколько слов, написанные давно истлевшей рукой, произвели на Жиля неприятное впечатление. Глубокая набожность заставила его спросить самого себя, а будет ли их побег угоден Богу? Не придется ли Жюдит расплачиваться за его последствия?.. Понго тоже прочитал эту старинную запись, но она его не взволновала. Он только пожал плечами и криво улыбнулся.

– Ты мне всегда говорить, что король представлять Господина Бога на земле...

Жиль улыбнулся ему в ответ и прогнал неприятные мысли.

– Ты прав, "что хочет король, того хочет Бог"...

Подождем, до двух часов осталось еще минут десять.

Не теряя времени, они собрали солому, высыпавшуюся из распоротых матрасов, и отнесли ее в дальний угол камеры, чтобы она не помешала им быстро и беззвучно открыть дверь.

Часы Бастилии пробили два раза. Понго пробормотал короткое заклинание. Жиль - быструю молитву, потом они бросились в объятия друг Другу, понимая, что эта ночь может стать последней в их жизни.

Потом шевалье вынул один из ключей и осторожно ввел его в нижнюю замочную скважину.

Ключ не подходил. Он взял другой, с ужасом думая, что и этот не подойдет, что в Бастилии поменяли замки, не известив об этом короля.

Но нет, второй ключ повернулся легко и плавно, а первый подошел к верхнему замку. Дверь открылась тихо, без скрипа - ведь еще накануне Жиль смазал петли маслом из салата.

"Как жаль, что такой мастер сидит на троне, а не работает у станка. Роль короля ему и самому не по душе, в слесарном же деле он достиг совершенства, это настоящий гений..." - так думал Жиль, с благодарностью вспоминая Людовика.

Узники вышли за дверь и прислушались - тихо, только далеко внизу кто-то кашлял: в каменном цилиндре была прекрасная акустика. Как можно тише, сдерживая даже дыхание, узники поднялись по ступеням, ведшим на крышу.

Оставалось открыть последнюю дверь. Осторожно вставив ключ в замочную скважину. Жиль медленно стал его поворачивать... Третий ключ был не хуже двух первых: дверь отворилась - и беглецы оказались под ночным небом.

Погода не улучшилась, все так же черные тучи закрывали звезды, а бесконечный дождь превратил крышу башни Свободы в настоящее озеро.

Жиль

и Понго, не обращая внимания на дождь и холод, радостно вдыхали влажный воздух, чувствуя, как в их сердцах зарождается уверенность в счастливом завершении побега.

Вскоре их глаза привыкли к темноте и они смогли оглядеться: за башнями и башенками Бастилии, прямо у их ног, расстилался Париж. В хорошую погоду они без труда различили бы Монмартр и Монруж с их мельницами, башни Нотр-Дам, шпиль Сент-Шапель и длинную ленту медленной Сены. С такой высоты город казался мирным и спокойным. На мгновение беглецам показалось, что они единственные люди, оставшиеся на грешной земле.

Но философствовать было некогда. Успокоенные тишиной, они, волоча за собой веревку, подошли к краю площадки.

– Пожалуй, здесь, - пробормотал Турнемин.

Он перегнулся через парапет, чтобы хотя бы примерно представить себе высоту башни и ширину рва, и едва сдержал радостное восклицание.

– Ров почти полон воды. Сена, должно быть, очень высоко поднялась...

С другой стороны рва возвышался контрэскарп, увенчанный закрытой галереей. Там, за углом Колодезной башни, будет их ждать таинственный помощник.

Не говоря ни слова, узники впряглись в одну из пушек, стоявшую тут же у амбразуры, и подтащили ее ближе к краю площадки. Эту мысль подал им король, на крыше больше ни к чему другому нельзя было привязать веревку.

Удостоверившись, что веревка привязана крепко, Жиль отдал Понго королевские ключи.

– Я пойду первым, - сказал он.
– Если веревка не выдержит, возвращайся обратно в камеру и закрой за собой дверь. Тебя быстро освободят, ведь ты не виновен, король мне это обещал, если побег не удастся. Мой друг Винклерид, которого ты называешь Красным Медведем, поможет тебе добраться до Америки. Передай ему, что я его очень любил.

Друзья снова обнялись.

– Прощай, мой друг.., или до свидания, я очень на это надеюсь, добавил Турнемин с улыбкой.

Не дожидаясь ответа, он схватился за веревку, повернулся спиной к черной бездне и, упираясь ногами в стену, начал опасный спуск. Каждую минуту он боялся, что веревка оборвется и он упадет к подножию башни.

Но веревка оказалась крепкой, и понемногу Жиль обрел уверенность. Время от времени он бросал беспокойный взгляд на галерею, опасаясь появления стражников с фонарями. Он знал, что они часто обходят всю крепость, и понимал, что ему надо спешить, ведь с того момента, как он перелез через парапет, не прошел еще ни один дозор.

Спускаясь, Жиль старался не сильно раскачивать веревку, чтобы не повредить ее раньше, чем придет черед Понго. Хорошо хоть индеец значительно легче его.

Он тихо скользил по веревке, но наконец наступил момент, когда его ноги повисли в пустоте.

Это был конец веревки. Жиль поднял глаза и увидел отвесную башню, она нависала над ним и, казалось, была готова его раздавить. Тогда он посмотрел вниз и различил слабый отблеск воды.

Вода была совсем близко.

"Наконец-то", - подумал Жиль и разжал руки. Он вошел в воду почти без всплеска, коснулся ногами дна и поспешил отплыть подальше, чтобы освободить место для Понго.