Кречет - 4
Шрифт:
– Я не смог разбить сердце этой женщины, Наэны, - завершил он свой рассказ.– Может, я не прав...
Рука Понго твердо опустилась на плечо Турнемина.
– Нет, - ответил он сурово.– Твоя права.
Плохо отрывать ребенок от тех, кого он считает своя семья.
– Теперь и я чувствую, что поступил правильно, ведь теперь здесь нет Розенны, некому было бы им заниматься. А я для того и привез ее из Франции. И вот...
Ценой большого усилия ему удалось удержать набежавшие вновь слезы. Понго видел, как сжался кулак
– Какая глупая случайность! Нелепость! Несмотря на преклонный возраст, Розенна еще дай бог как бегала по горам, и в тину не проваливалась, и белье могла разостлать на берегу, не упав в воду. И вдруг, из-за какой-то грязи...
– Не грязь есть причина!– решительно отрезал Понго.– И не камень.., по крайней мере тот, где лежала старая женщина.
– Что ты хочешь сказать?
– Не случайность. Убивать.
– Что?
В тишине конюшни слово прозвучало как выстрел. Жиль все еще недоверчиво посмотрел при свете керосиновой лампы, освещавшей денник, на бронзовое лицо друга. Никогда оно еще не выглядело таким угрюмым. И еще ему показалось, что индеец смотрит на него с жалостью.
– Понго!– проговорил он с тревогой, почти умоляюще.– Ты понимаешь, что говоришь?
У.., убили? Значит, кто-то...
– Старая женщина убивать, да.
– Но это бессмысленно. Кто мог ее убить? И за что?
Индеец покачал головой.
– Кто? Почему? Понго не знать. Но Понго знать, чем.
– Так говори же!
Вместо ответа Понго выразительно раскрутил над головой невидимое оружие. Жиль сразу понял, о чем речь.
– Праща?
– Понго не знать название на твой язык. Служить, чтобы бросать камни.
– Значит, точно, праща. Но если ты не знаешь убийцу, откуда тебе известно, чем ее ударили?
– Пойдем! Понго показать...
И, сняв одну из висевших в конюшне ламп, правда, прикрутив фитиль, чтобы света не было заметно из дома, индеец повел Жиля наружу.
Ночь была достаточно светлая, они спокойно прошли через весь парк и направились по длинной тропинке, которая вела к реке Гарлем, мягко спускаясь от самого так называемого сада через луга.
– Зачем Розенна пошла к реке, ты знаешь?
Белье полоскать? Гулять?
– Может, гулять, но не полоскать. Белье нет.
Уходить очень рано утром. Еще теплая, когда нашли.
– Кто ее нашел?
– Как раз девушки идти стирать белье... Стой!
Здесь.
Они подошли к самому берегу. Тут были сколочены мостки, на которые вставали коленями женщины, стирая белье. Подкрутив посильнее фитиль лампы, Понго указал Жилю на большой плоский камень, вросший в землю прямо на дороге к реке.
– Смотри, - сказал он и присел, чтобы удобней было объяснять.– Камень плоская. Если старая женщина сюда падать, она разбить затылок.
– Правда твоя. А разве случилось по-другому?
– У старая женщина рана тут.– Индеец показал
– Ты хочешь сказать, что ее убили, а потом перетащили сюда, положив голову на камень?
Понго кивнул в знак согласия и продолжил:
– Трава поднимать, кровь стирать, где убивать, но Понго заметить слабый след и мало-мало кровь на трава. Было так!
Они замолчали. Удрученный Жиль пытался привести в порядок свои мысли, потому что все вдруг вокруг него приобрело необычное, странное значение. Понго был прав, ни малейшего сомнения, что Розенну убили именно так, как он показал. Кто-то убил. Но в таком случае кто именно? Как могла эта добрейшей души женщина приобрести за столь краткий срок смертельного врага? Если только какой бродяга осмелился? Но зачем? У Розенны сроду с собой не было ни гроша, а в таком возрасте вряд ли она соблазнила бы насильника. Может, обознались? Нет, это уж совсем невероятно. И главное, что делала Розенна на рассвете в доброй полумиле от дома, на самом берегу реки?
Не найдя ответа ни на один из вопросов. Жиль, вполне естественно, обратился с ними к Понго, только что доказавшему свою прозорливость.
Убийца, пытаясь представить свое преступление как несчастный случай, не учел сверхъестественного умения индейцев обнаруживать следы.
– Как ты думаешь, - спросил он краснокожего друга, - кто мог совершить это ужасное злодеяние? Бродяга? Кто-нибудь из слуг, с кем Розенна, возможно, повздорила? Она никогда не держала язык за зубами и все на свете замечала.
Не исключено, что она застала кого-то за кражей, и вор потом завлек ее сюда под каким-нибудь предлогом.
Понго покачал головой.
– Моя не знать. Знать только одно: убила женщина.
– Жен.., женщина?– пролепетал ошарашенно Жиль.– Откуда ты взял?
Колдун указал на купу деревьев невдалеке, на склоне холма.
– Моя искать и найти следы там, за деревьями. Не мужчина. Очень маленькие. И еще.., найти вот.., зацепилась за куст.
И Турнемин увидел при свете лампы на коричневой ладони крохотный кусочек кружева. Он взял его, принялся крутить в пальцах с отвращением; ужас, граничащий с паникой, охватил его.
Тонкое, нежное кружево стоило слишком дорого для прислуги. Он с яростью отбросил прочь пришедшую ему в голову догадку.
Сунув невесомое вещественное доказательство в карман, он буркнул:
– Давай теперь вернемся. Хватит с меня на сегодня волнений. Завтра я постараюсь выяснить, кому принадлежит это кружево. Спасибо тебе, дружище Понго! Благодаря тебе я найду убийцу Розенны, и она заплатит за свое злодеяние, клянусь собственной жизнью, заплатит, даже если это моя...
Он замолчал, не в силах произнести вслух страшное подозрение, хотя здесь, в темном пустынном месте, его никто, кроме Понго, не слышал.