Кречетов, ты – крестьянин, а не наследник! Том 2
Шрифт:
— Вот они, — сказал Добрыня, как раз в тот момент, когда появилась другая, еще более крупная группа. Все конные лучники.
Радион не беспокоился за жителей. Если они успеют перейти через мост, то будут спасены. Он дал им приказ разрушить мост, как только переберутся. Это остановит армию северян.
— Отведи солдат назад! — проревел Радион предупреждение. — Всем отступать в замок!
— Вы слышали его, — эхом отозвался дружинник.
Конные
— Их больше сотни, — предположил Радион, поворачиваясь к Добрыне с бешено бьющимся сердцем.
— Сейчас же заходим в замок! — жрец с грохотом бросился к своей лошади. Перейти за мост они уже не успевали.
Минуту спустя Радион ворвался в открытые ворота замка. Остальные солдаты быстро отступали вслед за ним. Радион заметил Добрыню, отдающего приказы замковой страже, и сначала направился к нему. Но уголком глаза увидел сотника Арсения.
Тот выходил из замка с затравленным лицом, сутулый как старик. Поэтому жрец повернул лошадь, чтобы догнать его. Он спрыгнул с седла, его колени заболели при приземлении.
Сотник сел на перевернутый деревянный ящик, оставленный убегающими. Скорее, рухнул на него.
— Что с тобой? — Спросил его Радион, и чувство беспокойства усилилось в десять раз.
— Князь Ярослав, — сумел произнести сотник Арсений, глядя на свои окровавленные руки.
— Что?! — Жрец бросился внутрь здания.
Олаф приветствовал его гримасой, когда тот ворвался в открытую дверь. У двери была лужа крови, в которой сидел почти труп: бледный парень с закрытыми глазами.
«Нет.»
«Богов нет.»
Радион опустился на колени рядом с ним и лихорадочно ощупал пульс. Во рту у него пересохло.
— Князь держится, — проговорил бывший пират, когда его охватило отчаяние. — Сделал все, что мог, чтобы залатать рану. Потерял слишком много крови.
— Что случилось? — Радион заскрежетал зубами.
— Князь получил удар ножом в легкое, — ответил Олаф, и жрец увидел, где броня поддалась лезвию.
«Проклятье!»
— Кто это сделал?
Бывший пират печально покачал головой.
— Я ухаживал за лошадью князя возле конюшни. Последний раз, когда я его видел, он вошел сюда невредимым.
«Убийца, скрывающийся в замке?» — Радион задумался, поглаживая растрепанные волосы Ярослава.
Как он мог это упустить? Ларион — охотник
— Ему нужен лекарь, — произнес Олаф, его голос звучал опустошенно. Его жизнь зависела от благополучия молодого князя. — Чертовски хороший лекарь…
Северяне планировали захватить замок до наступления ночи. Радион осознавал это. Было ясно, что они стремились уничтожить семью Кречетовых. Постоянные покушения на его жизнь, убийство отца — все это ясно демонстрировало ситуацию.
— Где же мы найдем его, — продолжил Радион, осознавая свое бессилие. — И даже если князь продержится так долго, все будет потеряно.
В какой-то мере, это было очевидно.
— Тогда я останусь здесь, рядом с князем Ярославом, — заявил вернувшийся сотник Арсений, лицо которого выражало мрачную решимость. — Я клянусь перед всеми богами, что умру рядом с ним.
— Я бы предпочел спасти его, сотник Арсений, — сказал Радион, чувствуя дискомфорт от таких гробовых речей. — Если есть хоть какая-то возможность.
— Есть, — раздался голос из толпы. Радион обернулся, но увидел лишь Олафа с угрюмым лицом, уставившегося на него.
— Кто, чёрт возьми, это сказал? — фыркнул бывший пират. А потом опустил взгляд, чтобы разглядеть то, что привлекло его внимание.
Сотник Арсений начал разговор, и его удивление быстро сменилось гневом.
— Это кровавый леший?! — спросил сотник, опуская руку на рукоять меча.
Радион вспомнил дикие рассказы Ярослава в гостинице Новгорода. Тогда он смеялся над выдумками мальчика о домовых. Но маленькое пухлое существо, стоявшее в метре от него, оказалось действительно таким.
Или же это был ребенок с длинной бородой, доходившая до колен. При этом под огромным носом были пышные усы. На фоне крупного тела его голова казалась маленькой.
Это было слишком много волос для любого ребенка, которого видел Радион.
— Убери этот меч, сотник Арсений! — рявкнул он на сотника с дикими глазами.
— Сам ты леший, етить тебя. Я домовой, дух хранитель этого замка и его хозяев, — серьезно сказал домовой, скрестив маленькие ручки на груди, встречая всех взглядом. — Меня зовут Матвей.
— Хах, — рассмеялся Олаф, разряжая натянутое напряжение, которое возникло после его слов. — На мгновение я подумал, что сошел с ума!
— О, боги, жрец Перуна! — возмутился сотник Арсений. — Вы не можете позволить этому существу прикасаться к князю Ярославу!
Радион сжал челюсти. Его взгляд остановился. Ярослав был смертельно бледен, домовой осматривал его рану, а сотник — был в гневе.
— У вас есть какие-либо другие предложения, сотник Арсений?