Кредитка
Шрифт:
– Берут-то может и всех, не всех только оставляют!
– Что-то ты меня совсем за никчемного держишь!
– Ни за что я тебя не держу, я глаза тебе пытаюсь раскрыть на твои дальнейшие жизненные перспективы.
– Ну, хорошо, ты-то что предлагаешь? За эту свою «Беспорядок и опасность» агитируешь?
– Я тебя не агитирую, а предлагаю работать с нами. Заметь, не у нас, а с нами. А на визитке можно что угодно написать, главное, чтобы читали.
– Насколько я понимаю, это какая-то охранная структура, как у моего отца?
– Структура – да, но не такая, в которой твой родитель
– А что значит «ваша» территория?
– Я ведь тебе говорил, что переехал и живу на Таганке. Вот Таганский район и есть наша территория. Хотя нередко наши интересы выходят за границы района и, бывает, пересекаются с интересами других структур. Ну, здесь уже или договариваемся, или у кого зубы крепче.
– То есть вы те самые бандиты, про которых сериалы снимают?
– Про меня лично ничего еще пока не снимали. И слава Богу! А называть можешь как хочешь, хотя у нас этого термина не любят. К уголовникам, в твоем понимании, мы не имеем никакого отношения!
– Но закон-то нарушаете!
– Закон и милиция на каждом шагу нарушает! Главное – не слишком борзеть! Ладно, заболтались. Тебе неделя на раздумье! Надумаешь – дай знать. Но учти, дважды не зовем! Да и заканчивай бухать, а то привыкнешь и козлом станешь!
– А вы вчера что в клубе делали, если не секрет?
– Не секрет. Мошенника одного ждали, он там периодически отдыхает. Одного из наших подопечных кинул, а теперь крысёнок прячется. Ну ничего, всю жизнь не пробегаешь! Найдем!
После ухода Игоря Юра действительно задумался. Не столько над его предложением, сколько над тем, что течение дальнейшей жизни действительно нужно направлять в какое-то русло, и неплохо бы, чтобы это течение приносило мало-мальски стабильный доход. В этот вечер он уже никуда не пошел, чем немало удивил родителей.
***
В течение всей последующей недели ничего заслуживающего особого внимания с Юркой не происходило. По большей части он находился дома, периодически выходя в магазин за продуктами и сигаретами. Один раз выпил несколько бутылок пива за просмотром футбольного матча, удовольствия от которого он не получил – его любимый «Спартак» в очередной раз бессовестно проиграл ЦСКА.
Вечерами Юрий с отцом стали засиживаться на кухне, где вели продолжительные жизненные беседы, которые в конечном итоге сводились к одной теме – Юркиному трудоустройству. Лопатин старший предлагал устроить его к себе в охрану:
– А что начнешь охранником, поднатаскаешься, опыта наберешься, затем старший смены, а там, глядишь, и начальником объекта будешь.
– Как-то все это грустно звучит, серо.
– А какого ты веселья-то хочешь? Не понимаю. Зарабатывай деньги, заводи семью, чего еще надо?
–…
– Ну, не хочешь в охрану, поступай в институт, становись программистом, как в школе хотел – не унимался отец.
– Я подумаю, может и правда пойду учиться, – говорил Юра, не сильно веря в свои слова. А ведь в школе он действительно преуспевал в точных науках. Математика, физика, информатика давались ему легко, и при желании в институт
В воскресенье Игорь позвонил сам:
– Приветствую безработных защитников Отечества! Юрок, ты не забыл про меня? Надумал чего-нибудь?
– Я нахожусь на самом пике мыслительного процесса.
– Слушай, Аристотель, долго будешь мыслить, с ума сойдешь! Я сам за тебя вот что надумал: завтра к одиннадцати подъезжай на Таганскую. Как выйдешь из метро, подходи к «Театру на Таганке», знаешь где, объяснять не буду. Там у нас сбор, увидишь мою машину. На двенадцать часов назначена встреча с коллегами из Измайлова. Ничего экстраординарного, просто деловые переговоры о возможном совместном проекте на их территории. У нас с ними сейчас нормальные отношения, так что все пройдет в спокойной деловой обстановке. Старшие будут вести переговоры, ну а наша с тобой задача – просто присутствие, с целью поддержания авторитета представителей Таганской структуры, ну и так, на всякий случай. С их стороны тоже будут парни, познакомишься.
– Слушай, Игорь, а какая у тебя должность?
– У нас нет такого понятия. Я получаю указания от одного из старших, с которым постоянно нахожусь на связи. Моих помощников ты знаешь – Анатолий и Борис. Сейчас вот тебя пытаюсь привлечь к сотрудничеству. Когда под моим началом будет человек десять, можно и больше, то я стану, так сказать, руководителем самостоятельного подразделения, однако входящего в состав структуры.
– То есть «бригадиром», – вставил с усмешкой Юра.
– Я избегаю этих терминов, считаю это пережитком прошлого века. Кстати, ты не ответил, как завтра-то, приедешь?
– Ладно, делать все равно нечего.
– Молодец, Юрок, с нами у тебя все будет нормально, до завтра, только не опаздывай! – бодро сказал Игорь, после чего в трубке послышались короткие гудки.
Окончив разговор с Игорем, Юра вышел на улицу, где тополиным снегопадом ознаменовалось начало московского лета. Во дворах центральной части Москвы даже в будние дни всегда сравнительно тихо, и только расположенные на первых этажах жилых домов офисы коммерческих организаций добавляют некой оживленности, когда сотрудники, выходящие на перекуры, плотным кольцом жмутся к установленным у металлических дверей пепельницам, словно не решаясь нарушить границы отведенной им территории. Возможно, старый, как само время, консервативный микрокосм этих мест через подсознание внушает чужакам трепетное уважение к своей территориальной неприкосновенности.
В выходные же, а особенно в летний дачный период, центральные дворы представляют собой совершенно безлюдное место. Юрий любил свою родную Немецкую слободу, как раньше называлась часть Басманного района Москвы, а особенно в такие периоды воскресного затишья, сдобренного мягкой двадцатитрехградусной теплотой восточноевропейского климата.
Пройдя через пустынный двор и выйдя на такой же безлюдный переулок, Юра зашел в магазинчик, расположенный в полуподвале, где купил пачку сигарет. Затем, подумав, добавил к своей покупке банку пива, которую решил выпить по пути домой.