Кремлёвские тайны

Мусин Камиль

Я несколько приободрилась, осознав, что реальная опасность хоть и не была вчера ликвидирована, но до обеда мне не грозит.

Однако, подумала я, однако, как они все это успевают – жрать, пить, нюхать, колоться, куролесить, тусоваться, развратничать – и всегда выглядеть свежими и молодыми. Их только «новая китайская синтетика» валит, и то на полдня. А я как посижу на работе, как приеду домой, как схожу в магазин – ну ни что уже не гожусь, даже поесть иногда сил нет! Наверное, из

пассионариев она. Та же порода, что у Бориса Ваграныча, только с обратным знаком.

Тем временем мы въехали в гараж, остановились у ожидавшей нас группы и вышли.

Прокурор был лаконичен.

– Это? – спросил он у меня, указав на стол. Там были разложены Катюшины пожитки.

– Да.

– Эти? – он перевел палец на задержанных. Витю и Степана я узнала, других нет – но ведь я их толком и не разглядела. Но сказала.

– Эти.

– Тогда у меня все.

Прокурор широким жестом сгреб драгоценности в чемоданчик, каковой вручил водителю, и удалился.

– Спасибо, – вслед ему крикнул водитель.

– Чем могу, – отозвался прокурор.

– А теперь, голубчики, буду говорить я – сказал водитель, напустив на себя серьезный вид, – ты, Степан, стой здесь, остальные бодрым спортивным бегом вон в ту дверь, наверх по лестнице и на улицу. И чтоб духу вашего тут не было!

Витя и братья послушно исчезли. Остался одни Степан. Водитель поглядел на него так, что тот вжал голову в плечи.

– Тебе, гражданин Грабовский, уже было прозрачно намёкнуто, и не раз – не шалить. Забыл?

– Я же… это… мы пошутить хотели.

– Пошутил ты на полтора лимона, ага. В ломбарде взяли вас, шутников. Короче, кувшин твоих глупых шуток показал дно. Понял смысл восточного речевого оборота? Мне приказано передать, что еще раз засветишься без приказа – вылетишь обратно, на Курский вокзал в артель к своим гадалкам. Или вообще сядешь. Так что торчи в своем астрале и не высовывайся. Всё. Пшол вон.

Степан Грабовский бодро затрусил к выходу.

– Взрослые вроде люди, а как дети, – пробурчал водитель. – Так, теперь в Кремль.

Мы поехали.

– Скажите, – спросила я водителя, – я у вас что, теперь типа своя?

– Вроде бы так получается.

– Скажите, а много народу знает, что их двое?

– Вованов-то? Да, в общем, много уже. Кота в мешке не утаишь. Особенно, их двое и у каждого шило. Шутка.

– И что? Долго это все будет продолжаться?

– Слишком общий вопрос задаете, девушка. Мне это, конечно, не нравится, но мое дело приказы выполнять. А сколько это будет продолжаться, сейчас сама спросишь. Приехали. Я заезжать не буду. Вылезай, дальше пешком. Вон туда.

Подземный вход в Кремль выглядел буднично. Дверь с гербом,

за ней солдат с автоматом. Я подошла, показала паспорт, меня пропустили, указали на лифт.

Я поднялась и вышла – уже на ковры на «обычном» этаже. Меня встретил референт и проводил до кабинета.

В кабинете сидел сам Вован, вернее, второй Сам. Или первый. Один из, короче.

– Здравствуйте, – он галантно приподнялся, – садитесь. Прежде всего, позвольте принести извинения за вчерашние недоразумения.

Вблизи было ясно, что это совершенно разные люди, несмотря на стопроцентное внешнее сходство.

– Чтобы не тратить зря время, вот ответы на все ваши вопросы – он пододвинул ко мне папку, – там распечатка и вордовый файл на флешке. Но вы, кажется, хотите спросить что-то еще?

– Да. Почему…

– Минуточку. Мы выяснили, что вы хотите кое-что спросить, но я не дал вам разрешения спрашивать. Прошу не обижаться на мои слова, это просто небольшой урок дисциплины. Вам она в дальнейшем понадобится. В целом же, мне очень приятно видеть вас в наших рядах.

– Разрешите все-таки вопросы?

– Разрешаю. Но у вас одна минута. Йеменская делегация на подходе. Поэтому буду отвечать кратко, возможно, вы не все поймете.

– Почему вчера меня не убили?

– Потому что как только ситуация с моим напарником вышла из-под контроля, вы попали в поле зрения наших аналитиков, которые предложили наилучший вариант развития ситуации. В этом варианте вы становитесь на нашу сторону. Но вывод созрел не сразу, и эти дальнейшие ваши приключения – уже чистая случайность. Приятно видеть, что все опасности вас миновали.

– А с чего они взяли, что я приму вашу сторону?

– Вас просчитали психологи. Вы уже на нашей стороне, просто еще не привыкли к этой мысли.

– Вы пользуетесь жестокими методами.

– Ага. Ну и что? Разве те, на кого вы работаете в газете, пользуются методами рыцарскими?

– К вашим я никогда не привыкну.

– А вам они и не понадобятся. Внешне ваша жизнь не изменится.

– Гм… Вернемся к вчерашнему – как это у вас получается, что ситуации из-под контроля выходят?

– Ничто не совершенно. И мы тоже. Вы же помните, какое наследство нам досталось. Мы только начинаем всерьез наводить порядок. Да и контингент оставляет пока желать лучшего, но мы на подъеме, учимся на ходу… Все. Минута истекла. Спасибо. Еще раз – очень приятно было увидеться. Честное слово президента. Надеюсь не в последний раз. Текст интервью и флешку отвезут в вашу редакцию с фельдъегерем.

– А я куда?

– Туда, где вы сможете задать еще несколько вопросов. Референт проводит вас.