Кремлевский визит Фюрера
Шрифт:
Для Норвегии такая линия была понятна— в случае войны ей однозначно грозила оккупация в той или иной форме. Вопрос был лишь в том, кто первым высадится в Бергене, Тронхейме, Нарвике — немцы или англичане?
Швеция вполне могла рассчитывать на сохранение нейтралитета — она в таком качестве устраивала, в общем-то, всех — как и Швейцария.
Но вот Финляндия… Она отказалась от англо-французских гарантий в «группе», но настолько не желала тройственных англо-франко-советских гарантий, что даже шантажировала Лондон! Мол, если англичане согласятся с идеей Москвы об общих гарантиях финнам, то те станут на сторону
В чем дело? В надеждах на «линию Маннергейма»? Или в надеждах на линию Вашингтона?
Похоже, расчет был и на то, и на то…
И это кое-кто понимал и даже заявлял об этом публично…
13 июня 39-го года «Правда» опубликовала большую передовую под заголовком «Вопрос о защите трех Балтийских стран от агрессии»… Стиль ее был вполне сталинский, а, значит, весьма вероятным было и его авторство.
Так или иначе, но передовая анализировала положение дел очень толково. Были там и строки, относящиеся к «балтийскому упрямству». Об этом писалось так:
«Возможно и другое объяснение поведения… политических деятелей Эстонии и Финляндии. Вполне возможно, что мы имеем здесь дело с определенными влияниями извне, если не с прямой инспирацией… В настоящее время трудно сказать, кто именно являются здесь подлинными вдохновителями: агрессивные государства, заинтересованные в срыве антиагрессорского фронта, или же некоторые реакционные круги демократических государств…»
И там же была ссылка на статью правого французского журналиста Анри де Кериллиса в газете «Эпок»… Редактор «Эпок», правый депутат парламента, Кериллис не был членом компартии, но Францию любил и видел, что дела во Французской республике идут неладно… Поэтому и тревожился, и писал — как ни странно — правду (потому его и цитировала «Правда»):
«6 отношении гарантий Балтийским странам требования Советского Союза абсолютно законны и вполне логичны. Если Франция и Англия вступают в соглашение с Советским Союзом, они должны быть заинтересованы в том, чтобы Советский Союз не пострадал в первые же дни войны от германской интервенции через территорию Балтийских стран… Если мы хотим этого союза, мы должны сделать все, чтобы Германия не обосновалась в Риге, Таллине и Хельсинки, а также на Аландских островах. Указывают, что ни Финляндия, ни Эстония, ни Латвия не желают франко-англо-советских гарантий. Что это за чертовщина? Если они не желают этих гарантий, то это значит, что имеются лишние основания для беспокойства. Указанные Балтийские страны, две из которых являются странами-лилипутами, не способны сами обеспечить свою независимость. И если они утверждают обратное, то это значит, что они вступили в германскую орбиту. Советский Союз желает этому противостоять…»
29 июня в «Правде» появилась уже статья члена Политбюро Андрея Андреевича Жданова. Секретарь ЦК писал, что тройственные переговоры «зашли в тупик» — в том числе и из-за отказа англофранцузов дать гарантии прибалтам…
Более точно было бы написать, что переговоры так и не вышли из тупика, в который были загнаны Западом еще до их начала…
Но странная, повторю еще раз, получалась картина: Запад не хотел гарантий дать, а прибалты не хотели их брать… Мир и безопасность оказывались в Европе 39-го года и для тех и для тех бросовым товаром…
Почему?
И за всеми европейскими предвоенными «странностями» в конечном счете маячила одна страна — далекая, заокеанская…
И ВДРУГ целые пласты комбинаций были взорваны в один день — 23 августа…
1 сентября последовал новый взрыв многих планов — уже чисто военный…
17 сентября по взорванным «пластам» пропахали советские танки курсом на Львов и Барановичи…
А 28 сентября эти «пласты» были еще более разрушены советско-германским договором о дружбе…
Немцы отказывались от балтийской сферы влияния — вплоть до Литвы, которая получила от нас Вильнюс, а СССР вводил свои войска на территорию балтийских «лилипутов» в силу новых союзных договоров с ними…
Что же до Финляндии…
Впрочем, перед тем, как говорить о ней, автору хотелось бы закончить с этими «лилипутами» и познакомить читателя с приказом Народного комиссара обороны СССР Клима Ворошилова № 0163 от 25 октября 1939 года.
Он имел название «О поведении личного состава воинских частей Красной Армии, расположенных в Латвии» и предписывал командиру 2-го Особого стрелкового корпуса комдиву Морозову и комиссару Марееву принять все меры к тому, чтобы личный состав не вмешивался «во внутренние дела Латвийской Республики»…
Было приказано разъяснить, что «наши части расквартированы и будут жить на территории суверенного государства, в политические дела и социальный строй которого не имеют права вмешиваться» — чтобы не дать повод «изобразить вступление наших частей в Латвию как начало ее „советизации“…
Нарком «категорически» запрещал «какие-либо встречи наших частей, отдельных групп военнослужащих или отдельных лиц, будь то начальник или красноармеец… с рабочими и другими латышскими организациями или устройство совместных собраний, концертов, приемов и т.д.»
Предписывалось: «Ни с кем из граждан Латвии не вести никаких бесед о жизни и порядках в Советском Союзе, о нашей Красной Армии»…
«Всех лиц, —заявлял нарком, —мнящих себя левыми и сверхлевыми и пытающихся в какой-либо форме вмешаться во внутренние дела Латвийской Республики, рассматривать как играющих на руку антисоветским провокаторам и злейшим врагам социализма и строжайше наказывать».
Вот так…
А С ФИННАМИ получалось худо — 5 октября 39-го года их пригласили в Москву на переговоры…
Приглашал сам Молотов, который позвонил Ирие-Коскинену и сказал, что Советское правительство хотело бы обменяться взглядами с финским правительством на некоторые политические вопросы. Нарком иностранных дел просил дать ответ в ближайшие дни…
Через два дня Молотов позвонил Коскинену вновь, а 8 октября уже наш полпред Деревянский позвонил министру иностранных дел Эркко и сообщил: