Кремлевский визит Фюрера

Кремлев Сергей

— Мы берем обязательство их защищать! И такое заверение должно быть для вас достаточной гарантией.

Финны могли защищать что-либо от кого-либо только на равных. Реальная же потребность в защите Аландов могла возникнуть при попытке их занятия Англией, Германией или Советским Союзом. И любой вариант был для финнов заранее проигрышным.

А вот же — Коскинен надувался спесью во вполне «свиноголовой» манере… Он еще и наши экономические авансы всерьез не принимал — хотя мы заранее шли на выгоды для финнов при

условии их согласия на аренду.

Литвинов, выслушав все, отвечал так:

— Мое правительство будет очень разочаровано. Острова ваши, вы — государство, — тут он сделал многозначительный нажим, — суверенное, имеете право распоряжаться островами, как желаете…

Он помолчал, а потом произнес слова будто бы и вскользь, но по смыслу — важнейшие:

— Мне лично кажется, что можно было бы даже перевести переговоры в плоскость обмена территориями.

Литвинов испытывающим взором взглянул на финского посланника, но тот как будто ничего не слышал и не понял… Но слушать ему пришлось, потому что нарком пояснил:

— Для Финляндии, например, могла бы представлять интерес уступка ей соответственной части нашей территории вдоль карельской границы, чем бесплодные острова. Финляндия всегда интересовалась лесом, который в Карелии имеется в изобилии… А к проблеме Аландских островов я еще вернусь…

И это уже был зондаж не секретного эмиссара Ярцева, а главы внешнеполитического ведомства СССР! При мудрой, а не «свиноголовой» политике Хельсинки надо было тут же — повторяю, тут же, — соглашаться. Причем сразу — самим финнам — предлагать перенос границы от Ленинграда к Выборгу… Ведь было уже ясно — Россия постепенно наращивает объем своих законнейших требований, и нежелание финнов начинает ее уже раздражать…

А умно ли было со стороны финнов раздражать «русского медведя»?

ПО СУТИ, в северном углу Европы повторялось нечто похожее на то, что в те же дни происходило в ее центре.

Немцы предлагали полякам решить миром назревшую проблему Данцига.

Русские же предлагали финнам решить миром назревшую проблему обеспечения безопасности Ленинграда и северо-западного «фаса» России…

Почему были неуступчивы поляки, мы знаем.

Но почему были— при намного более неблагоприятном для них соотношении сил — неуступчивы финны?

Увы, причины были до печального схожими… Скрытая задиристость национального характера, неумение и нежелание «интеллигенции» реально мыслить и…

И расчет на поддержку «цивилизованного» мира… В чем финнов — как и поляков — особо подзуживали именно западные «демократии»…

Финны, к слову, еще и на внутреннюю политическую слабость СССР рассчитывали. Это особенно ясно проявилось в их весьма глупой и высокомерной (а от этого — еще более глупой!) пропаганде на советские войска во время «зимней войны»… Но это так — между прочим…

Неумно вели себя финны

и на торговых переговорах с Микояном, начавшихся 4 марта в Москве. В 1927 году наш товарооборот достигал 528 миллионов финских марок, в 1938-м — всего 153 миллиона. В Москве финны предложили нам товаров на 450 миллионов марок (почти 9 миллионов долларов), мы были согласны на 320 миллионов. Однако финны, во-первых, не были склонны увеличивать свой импорт из СССР, а во-вторых, облагали наши товары пошлинами в четыре раза выше нормальных…

А 23 марта Хельсинки вообще отозвал свою торговую делегацию…

Да, Запад явно хотел иметь в антисоветской «колоде» и финскую «карту»…

Но мы хотели довести ситуацию до логической точки… И 11 марта в зондаж включился наш полпред в Италии Борис Штейн. Он в 1932—1934 годах был полпредом в Финляндии и теперь «решил» — как он объяснил в беседе со сменившим Холсти Юхо Элиасом Эркко — «провести часть отпуска в Хельсинки»…

Штейн сказал новому шефу финского МИДа, что в курсе бесед Литвинова с Коскиненом, а с финской торговой делегацией позавчера завтракал…

— Но, господин Эркко, есть и проблема Аландов. Мы считаемся с возможностью, что в один прекрасный день эти острова добровольно или… не добровольно будут переданы Германии и их укрепление будет обращено против нас…

Эркко сделал протестующий жест, а Штейн, не принимая его, продолжал:

— Поэтому мы так настойчивы и в требовании о прекращении укрепления Аландов вами в нарушение конвенции 21 -го года, и — в просьбе об аренде ряда островов, лежащих уже на водном пути к Ленинграду и Кронштадту.

Штейн перевел дыхание и подытожил:

— В целом же имеется комплекс из трех проблем: Аланды, торговые отношения и аренда островов в Финском заливе…

— Господин Штейн, согласно финской конституции правительство не имеет права ставить перед сеймом вопросы об отторжении даже самой малой части финской территории… Этот вопрос не дискутабелен…

— Не думаю, господин Эркко. Ваша конституция запрещает простую уступку территории, но она не запрещает обмен равноценных территорий или же долгосрочную аренду. Что вам в этих островах, а в обмен вы получите территорию, богатую высокосортным лесом! Лесом, господин Эркко!

Штейн был обаятелен, убедителен, доказателен и для «отпускника» хорошо подготовлен к дискуссии, и Эркко пришлось чуть податься, заявив, что дело это «деликатное и трудное», что тут надо подумать и нужна «большая предварительная работа», а «это при финских темпах требует времени»… К тому же надо проконсультироваться с военными, а они наверняка «дадут отрицательное заключение»…

— Но где же логика? — парировал Штейн. — Если военные выскажутся против, то это будет означать, что острова имеют для вас военное значение, а вы утверждаете обратное.