Крепче цепей
Шрифт:
— Поэтому вам предписывается выйти из скачка за тридцать пять светоминут до Узла и подойти к четвертой планете в плоскости эклиптики на гравидвигателе, пользуясь скачковыми системами лишь в чрезвычайном случае. Вы меня поняли?
Что-то из сказанного Моррийоном дразнило память Быстрорука, но бурлящее нутро и довольная рожа бори мешали ему сосредоточиться. Капитан чувствовал страх, охвативший всех на мостике.
Он это нарочно, засранец скрюченный.
— Это все, что вы можете мне сказать? — осведомился Быстрорук, стараясь хоть немного
— Это все, что вам следует знать. Или мне, быть может, передать господину Анарису, что вы недовольны его приказом? — Моррийон повернулся с подчеркнутым безразличием и вышел.
После краткого, вызванного шоком молчания команда разразилась руганью и испуганными возгласами — шум мешал Быстроруку сообразить, что же показалось ему таким важным в словах Моррийона.
— А ну, заткнитесь! — заорал он наконец. — Чего раскудахтались, Шиидрины дети? Слизняку только того и надо.
Шум прекратился.
— Ласса, перепрограммируй выход за тридцать пять минут. — С новым приливом злобы он увидел, что она уже это делает — не дождавшись его приказа! Завязать бы ей ноги узлом и закончить то, чего должарианцы не доделали.
Ага, Узел. Вот оно, это слово. Оно и остановило его внимание, но почему?
Наверное, он говорил что-то слух, потому что Ласса подняла голову.
— Любите голоигры, капитан? — спросила она заискивающе, старясь исправить свою оплошность.
— Голоигры? — Ответ был где-то рядом, но никак ему не давался.
— Ну да. Есть такая классная боевая ситуация, называется «Узел». Ее во Флотской Академии проходят...
— Узел! — выкрикнул он. — Ах ты зараза! — Его поразило и слово, — которое он знал не по игре, а по блоку информации из МинерваНета, приобретенному по случаю, — и потрясающе умный замысел панархистов: оставить тайну Геенны у всех на виду и тем обеспечить ее сохранность в течение семисот лет.
— Геенна — это и есть Узел, — дрожащим от изумления голосом выговорил он. — Точно. — Быстрорук застучал по клавишам. Мелькание образов на главном экране, показывающее, что идет поиск, остановилось на изображении красной гиперболы с голубовато-белым солнцем в середине.
— Это он, — сказала Ласса. — Я в это часто играла. Проблема в том, что Узел нестабилен. — Она осеклась и переменилась в лице. — Ничего не выйдет. Это еще хуже, чем задеть радиус во время скачка.
— Заткнись, ты, обормотка, — рявкнула вдруг Моб. — Это в твоей сраной игре так.
Прежняя бравада, к великому сожалению, вернулась к ней.
— Нет, — устало сказал Быстрорук. — Это не просто игра. Это необычайно подробная модель из Флотской Академии — модель того, что, по всей вероятности, является системой Геенны. — Он посмотрел на Лассу. Хоть что-то светлое: вопреки всякой правдоподобности у него есть навигатор, знающий систему Геенны.
Если только эта паскудная игра соответствует реальности.
Это как раз в стиле панархистов — подменить кое-какие детали, так, на всякий случай. Но в банке данных «Самеди» заложена настоящая модель — из Академии.
— То есть как — нестабилен? — спросил он у навигатора.
— Игра —
— Ну и? — нетерпеливо понукнул Быстрорук, сверяя свои данные с ее воспоминаниями об игре. Пока что игра в точности соответствовала учебной модели.
— Ну и в конце концов оба фокуса сходятся, и ты уже, не можешь выйти. — У Лассы вырвался граничащий с истерикой смешок. — В этом случае тебе показывают любопытные картинки — на одной из них Узел вытаскивает твой скелет из твоей же задницы.
Моб в ярости взвилась и бросилась на Лассус ножом. Быстрорук среагировал мгновенно. Он не мог себе позволить потерять этого навигатора в такое время. Он выхватил из рукава бластер и лишь в последний момент немного опустил прицел. Своего лучшего скантехника он тоже не хотел терять — а вдруг поблизости затаился вражеский крейсер?
Струя плазмы опалила палубу под ногами у Моб, осыпав ее штанины брызгами раскаленного добела металла. Она взвыла от боли, бросила нож и принялась тушить дымящуюся ткань. Потом, злобно рыча, посмотрела на капитана, но постепенно успокоилась, видя, что он не уступит. Быстрорук скрепился и не отвел, глаз, зная, что если он это сделает, то проиграет бой, несмотря на свое явное преимущество.
Моб пожала плечами и потупилась.
— Я хотела только попугать эту сучку — нельзя же, чтоб она совсем оборзела. Ничего бы я ей не сделала.
— Это точно, — сказал Быстрорук, заставляя себя говорить твердо. — Не сделала бы. — Он стоял неподвижно, пока Моб не убралась за свой пульт; нож она подбирать не стала. Ласса следила за ней, напружинив спину, с темными от ненависти глазами.
Атмосфера на мостике постепенно возвращалась к норме. Быстрорук сел и вперил взгляд в Узел, с убийственной четкостью изображенный на главном экране. Какие секреты он еще прячет, готовясь предать неосторожного мучительной смерти? Внезапно Эммет Быстрорук почувствовал себя очень старым — он слишком долго пробыл в рифтерах и боялся, что истратил весь свой фарт.
Ну нет, еще не весь. Об Узле мы узнали вовремя. А там будет видно.
Тат приближалась к капитанской рубке осторожно, не зная, чего ожидать. Его приказ явиться был краток.
Все, кто участвовал в Каруш-на Рахали и пережил его, пребывали в дурном настроении и передвигались с трудом, точно от боли. Она слышала о Хестике и механике, но не знала, что случилось со Сандайвер, когда та отправилась к Анарисуи — с тех пор она никому не показывалась на глаза. А уж Моб... сцена на мостике напугала Тат почти до потери сознания: она никогда еще не видела, чтобы Драко так взбесилась, — хорошо, что капитан ее остановил. Тат с кузенами только-только приспособились к условиям на «Самеди», а теперь все опять изменилось.