Крепкий орешек II. Шесть дней Кондора [сборник]
Шрифт:
Мальчик еще раз подпрыгнул, понимая, что больше ему этого не позволят.
— Садись, садись. — Сью ласково улыбнулась малышу, и мать, наконец, защелкнула пряжку ремня на его тощей груди, а стюардесса прошла дальше.
Очень аккуратная, какая-то воздушная старушка с бледным лицом сидела, словно вжавшись в кресло, напряженно, глядя прямо перед собой.
Сью ласково прикоснулась к сухонькой руке и сказала, присев на корточки:
— Все будет нормально. Скоро мы приземлимся.
Женщина благодарно
И стюардесса прошла дальше. Нужно же проследить, чтобы все пристегнулись. В такую погоду при посадке возможны толчки, и, не дай бог, кто-нибудь ушибется…
Маклейн выбросил из окна канистру (в таком снегу ничего с ней не случится), обрезки трубы, на которые он намотал тряпки, и, наконец, уцепившись за длинный белый жгут, свернутый из полотна, стал спускаться вниз.
Сол, уперевшись ногой в стену, изо всех сил стараясь не выпустить тряпку, потому что держал ее почти одной рукой. Левая снова начала кровоточить и страшно разболелась, будь она неладна.
Когда до земли оставалось метра полтора, Джон спрыгнул. Он подхватил самодельные факелы и, на ходу поливая их из канистры, побежал ко второй полосе.
Снег слепил глаза, и ему приходилось низко наклонять голову. Ноги утопали в пушистом месиве, скользили, и Маклейн боялся упасть. Ветер старался отшвырнуть его назад, но человек еще ниже пригнулся и продолжал бежать, сгибаясь под его напором.
Господи, дай ему удачи. Помоги ему.
Сол, высунувшись по пояс из окна аппаратного зала, следил за Джоном, не обращая внимания на ветер, пронизывающий его прикрытое только белой форменной рубашкой тело.
— Удачиииии, Маклееееейн!!! — изо всех сил заорал он, но Джон не услышал его.
Когда он добрался до конца полосы, рев моторов был уже близко. Он вытер руки о снег и чиркнул зажигалкой.
Теперь они шли на автопилоте. Их вела башня. Конечно, так было спокойней, но все равно, в такую лихую погоду. Фрэд Эванс не мог расслабиться ни на минуту.
Он крепко сжимал в руках штурвал, безуспешно пытался пробиться взглядом сквозь белую мутную завесу.
— Мы вошли в зону посадки, — третий пилот следил за приборами, которыми была нашпигована кабина.
— Даллас, это борт 114, — раздался в церкви голос командира корабля. — Мы уже в зоне посадки.
Стюарт подошел к столу и остановился за спиной солдата. Перед ним на экране белела только линия глиссады, пока еще свободная.
— Борт 114, борт 114, говорит башня Далласа. Слышим вас хорошо, желаем удачной посадки.
В этот момент в правом углу экрана появился самолет. Он двигался точно по лучу, внутри голубого сияния.
— Мы вас видим прекрасно. Все нормально. Мы вас держим…
— Господи! —
— Замолчи, — оборвал его начальник башни, даже не повернув головы.
— Сволочи, — цедил капитан побелевшими губами. Он схватил бинокль к направил его на вторую полосу. — Что там такое? Там кто-то есть!
Все, кто находился в этот момент в будке, бросились к окну. Дрюдо протянул руку.
— Дай, — и Лорензо безропотно отдал ему бинокль.
В конце полосы маячил человек, размахивая над головой двумя факелами. Невозможно было поверить, что кто-то мог решиться на такой отчаянный поступок!
Господи! Если бы не метель… Пилоты бы точно его увидели. А сейчас… Его же могут смести, смять, размазать по бетону…
— Это Маклейн… — прошептал Дрюдо. — Маклейн… Это он…
Фрэд Эванс пробивался сквозь снежное крошево. Черт, ну хоть бы какие-нибудь огни под брюхом самолета. Но впереди только снег, снег, снег.
— Дайте карту приближения, — скомандовал командир корабля.
Третий пилот колдовал у приборов.
— Высота 140, 130, 120. Они ошибаются на двести футов! — вдруг заорал он.
Фрэд повернул к нему голову.
— Ты уверен? Может, что-то с приборами?
— Отлично выглядите, — донесся из наушников голос диспетчера башни. — Мы вас видим очень хорошо. Будьте осторожны, посадочная полоса обледенела. Желаю мягкой посадки. Мы держим вас.
Маклейн отчаянно размахивал факелами. Подняв их высоко над головой. Они должны увидеть его и вынести самолет на новый заход на посадку. Смотрите! Ну же!
Огромная ревущая машина надвигалась на него, и Джон понимал, что через несколько секунд будет поздно. Командир шел по лучу, ведущему в ад.
Они пронеслись над его головой, почти сбив с ног вихревым потоком. Но Джон устоял.
— Назад! Назад! — кричал Маклейн чуть не плача, развернувшись вслед промчавшемуся над ним «Боингу». — На-за-а-а-а-ад!!!!
Они заметили его. Заметили…
Два факела сумасшедше плясали над головой черневшей на снегу фигуры человека, ровно на двести футов выше черты горизонта.
— Твою мать! — заорал Фрэд и рванул на себя штурвал.
Но было слишком поздно.
Тяжелая громадина врезалась в бетон, сминая и коверкая шасси. Срывая обшивку, машина неслась дальше на брюхе, переваливаясь с боку на бок, по снежному насту, ледяной корке, плавя ее до бетона.
— АаааааааааППШ — дикими воплями огласился салон.
Обезумевшие люди прикрывали руками головы, защищая от летевших сверху вещей, хватались за передние кресла, вцеплялись друг в друга, еще не понимая, что это — Конец.