Крепость демона 2
Шрифт:
– Кто звонит в такое время?
Я посмотрела на экран:
– Уллиниэль. Наверное, что-то случилось, у неё толпа детей, она иногда по медицинским вопросам консультируется. Ты не против? – я указала на телефон, он поморщился и развёл руками:
– Отвечай, что делать… – сел на край кровати и продолжил перебирать документы в руках. Я видела, что ему не нравится, что нас отвлекли, поэтому решила разговаривать быстро.
– Да?
– Привет, ты не занята?
– Ну… А что случилось, что-то с детьми?
–
– Каким образом?
– Они решили пожениться.
– Ого.
– Да. По полному обряду Единения, созрели через двести лет. И им позарез надо, вот срочно, озарило их. Свадьба через полгода, весной, будут все Никсины, включая старших демонов, половина верховного совета Альянса, Влада с семьёй, ещё толпа оборотней. Ты приедешь? Никси очень хотела, чтобы ты была.
Я посмотрела на Алана, начиная подозревать, что для него это не было новостью, и приглашение это новостью не стало.
«Все Никсины – это Иссадоры, они с Деймоном в прошлом году сыграли пышную свадьбу, на которую меня пригласили, а я не поехала. Потому что не хотела всем вокруг объяснять, почему у нас с Аланом разные фамилии и разные места за столом. И он не поехал, интересно, по той же причине?»
Он посмотрел на меня и кивнул, соглашаясь сразу со всем, опять отвернулся и уткнулся в бумаги. Я сказала:
– Да, я приеду. Спутника взять можно?
– Да, конечно. С кем ты будешь?
– С мужем.
Алан обернулся с такими глазами, что я начала улыбаться и кусать губы. Улли завопила мне в ухо:
– Ты вышла замуж?!
– Ещё нет, но планирую. Думаю, в полгода уложусь.
– А… ого. Круто! На чьё имя подписывать приглашения?
– На имя Алана ис'Тера и Леи эль'ис'Тер.
Алан бросил бумажки на пол и попытался отобрать у меня телефон, я увернулась в первый раз, но во второй не успела – он схватил трубку и сказал в неё:
– Юль, она тебе перезвонит, пока, – нажал отбой и бросил телефон подальше, надвигаясь на меня с угрожающим видом. Я изобразила укоризненный голос:
– Ужасно некультурно.
– Я знаю, я теперь всё вообще знаю, насколько некультурно всё то, что я делаю, – он сбросил ботинки и начал снимать пиджак, я тихонько отползала подальше, благо, размер кровати позволял.
– И продолжаешь это делать?
– Да. Потому что мне нравится. Я ужасно некультурный. А ты ужасно одетая, исправь это срочно. Начни с вот этого, – он начал расстёгивать мой пиджак, я наблюдала за этим процессом, не вмешиваясь, только комментировала, наигранно-шокированным тоном:
– Алан, приличные женихи такого себе до свадьбы не позволяют.
– А я неприличный жених. И я вообще почти муж. И кто вообще тебе сказал, что ты фригидная?
– Доктор, сексопатолог, – я пожала плечами с невинным видом – доктор так действительно
– Бездарь твой доктор. Я же инкуб, и у нас канал, я лучше всех знаю, что ты чувствуешь. И что ты чувствовала рядом с Кхо.
Я перестала улыбаться и придержала его руку, расстёгивающую мои пуговицы:
– Твоих рук дело?
Он улыбнулся как демон, протянул:
– Ага. Но ты сама открылась, неужели ты не заметила?
– Я открылась?
– Я отзываюсь на имя. Каждый раз, когда в твоих мыслях мелькает моё имя, я слышу, как будто меня окликнули. И ты подумала обо мне, когда была поглощена творением прекрасного. И я пришёл. Может быть, не так, как хотел бы, но я не ревнив. Я был рад узнать, что ты в порядке, и что тебе доступны все человеческие удовольствия.
Да, удовольствия мне были доступны, прямо сейчас, когда он лежал рядом со мной поперёк кровати, засыпанной документами, расстёгивал мою рубашку и гладил пальцами кожу там, где уже успел расстегнуть. И он знал об этом, бессовестный инкуб.
– Ты же это чувствуешь? Вот здесь, – кончики его пальцев скользнули под ткань рубашки, погладили живот, сначала вверх до края спортивного топа, потом вниз до пояса брюк. Я сказала максимально ровно и серьёзно:
– Убери руку.
«Или доводи уже дело до конца.»
Он убрал одну руку, а вторую не стал, посмотрел мне в глаза и предложил совершенно серьёзно:
– Давай договоримся, к чему я должен прислушиваться, к твоим словам или к мыслям?
– Пропишем в контракте? – фыркнула я.
– Обязательно, там даже есть такой пункт, я его предусмотрел. Во время нашего первого брака из-за этого было море неудобств. Надо было сказать тебе раньше, но я опасался, что ты тогда вообще сбежишь бесследно и навсегда.
Было неприятно это признавать, но так и было бы, я бы сбежала. Мне и сейчас хотелось сбежать, но обижать его не хотелось, тем более, что мне действительно нравилось то, что он делал. А ничего больше он пока не просил, и ни единого намёка не допускал за всё время от момента своего возвращения и до сегодняшнего дня. И я решилась:
– Словам, Алан. Мысли бывают глупыми, а слова – продукт цивилизации, они поддерживают порядок.
Он немного погрустнел, но убрал руки и отодвинулся, лёг удобнее, стал смотреть на меня задумчивым мечтательным взглядом, пока я смотрела на него. Был у меня в памяти похожий момент, где Алан лежал на кровати и совершенно мне не мешал делать с его совершенным демонским телом всё, что мне захочется. Я это делала, а он получал удовольствие, очевидное и несомненное, как у того кота, которого ему подбросили в отеле, и которого он гладил, едва проснувшись, к обоюдному удовольствию.