Крепость на дюнах
Шрифт:
— Вот приказ начальника гарнизона, товарищ майор!
Младший лейтенант с петлицами связиста передал пакет, майор расписался в получении, вскрыл, достал листок — внимательно пробежался по нему глазами. Все было оформлено правильно — передал приказ дежурному:
— Запиши в журнал!
Спросил, уточняя, у телефониста:
— Связь с Ригой есть?
— Никак нет, товарищ майор!
— Тогда запиши это, что связи нет! Самолетам на взлет немедленно!
Отдав приказ, Георгий Николаевич незаметно вздохнул — тяжелая ноша ответственности ощущалась на плечах, ее груз давил. Но теперь стало чуть легче — решение принято.
Первая тройка
— Позвони в Палангу! Пусть готовятся к взлету!
Отдав приказ, майор посмотрел на часы — 3 часа 51 минута, а дата и так известна — началось 22 июня 1941 года…
Паланга
Комендант 41-го укрепрайона
дивизионный комиссар Николаев
— Отводи батальон, майор — примерно два часа у тебя еще есть. Оставь от каждой роты по полувзводу в прикрытие дотов, со станковыми пулеметами. И начинай отход до Швентойи. Стройбат и саперов я уже отправил. Приказ от генерала Фадеева ты получил?
— Так точно, товарищ дивизионный комиссар, он позвонил по телефону. Но будет лучше, если вы отдадите мне письменный приказ. Мало ли что будет, а вдруг ситуация изменится.
— Понимаю тебя, он у меня уже готов, — Николаев достал из полевой сумки заранее напечатанный приказ. Написал на листке бумаги время и размашисто расписался. Он знал, что в этом возникнет необходимость, поэтому подготовил их заранее — в штабе укрепрайона еще напечатали.
— Ятебе так скажу, майор. Если через два часа немцы не начнут обстрел, то тревога окажется ложной, и утром вы вернетесь в Палангу. Если же германцы перейдут границу — то убережешь свой батальон от напрасных потерь — все ваши казармы, окопы и пулеметные точки давно ими отмечены, и обстрел артиллерией будет мощный. Выскочишь, прикрывшись заслоном, которому не поздоровиться, как и пограничникам. Но дело свое они знают и задержат, пусть на немного, неприятеля. А умирать бойцам по присяге положено, ее исполнять надобно. Так что выдвигайся до Швентойи — там примем бой, если он начнется — на выгодной позиции, и где немцам их артиллерия помощь оказать не сможет. Ее ведь вперед выдвигать придется, а для этого время им нужно будет.
— Есть выдвигать батальон! Разрешите выполнять!
— Иди, майор, но уходите скрытно, немцы не должны встревожиться. Пусть удар, если они его нанесут, в пустоту придется. Ты уж постарайся все сделать тихо. Выдвигайся, время терять нельзя, не мешкай и скрытно уходи, твоим бойцам переход на пятнадцать верст.
— Так точно, товарищ дивизионный комиссар, тихо уйдем!
Майор быстро исчез в легкой туманной дымке, привычной для прибрежной полосы. На нее и рассчитывал Серафим Петрович — разглядеть передвижения колон для немцев будет затруднительно. Да и курортный литовский городок словно вымер — на границе царила зловещая тишина, от немцев не долетали звуки, будто все там притихли.
Час тому назад отъехали последние автомашины, забравшие детей из лагерей и семьи комсостава и совработников. Причем сделали за эту самую короткую ночь в году по два рейса. Первый до Руцавы, где оставили первую часть эвакуированных из Паланги, которых на станции давно поджидал эшелон. А теперь все грузовики и автобусы двинулись на Ницу, а от нее
Из города Серафим Петрович выводил весь гарнизон — первым вышел 350-й строительный батальон со 2-м артиллерийским дивизионом 30-го легкого артполка. Затем на нескольких грузовиках выехало управление строительного участка № 62 — четыре десятка военнослужащих и вольнонаемных, их путь был до Барты, а оттуда до Риги. Опытных специалистов ставить в строй не было смысла — а вот пользу на новом строительстве на тыловых рубежах они могут принести немалую.
Следом за ними ушли саперы 94-го осапб 10-й стрелковой дивизии, погрузив разнообразное имущество в полуторки и построившись в колонну. Остался только взвод для прикрытия — они должны были заминировать мосты, и подорвать их, когда начнется обстрел. И вот теперь последними уходили пехотинцы 62-го стрелкового полка.
— Ладно, сделал все, что было в моих силах, а что не смог, то не моя вина здесь, не моя.
Николаев закурил папиросу, обдумывая ситуацию. Строительный участок у Рудачей опустел — еще с вечера грузовики вывезли два саперных батальона, оставив для прикрытия по взводу от каждого, да невооруженную строительную роту.
На тракторах утащили почти все тяжелые орудия, оставив три 152 мм гаубицы, и выгрузив из двух полуторок ящики со снарядами — ровно пятьдесят старых фугасных гранат и шрапнелей, да к ним пороховые заряды по счету. Личный состав дивизиона ушел к Кретинге, остались только расчеты — по десятку человек на каждую гаубицу.
Однако отправленный туда майор Завьялов, заместитель начарта 41-го УРа, проявил редкостную распорядительность с инициативой — нашел среди ночи два трактора с грузовиком, собрал с жителей полтора десятка подвод. Упряжь для одной орудийной запряжки выпросил у командира артдивизиона, нашли и лошадей. Так что теперь два орудия направились прямиком до Либавы, а третье заняло огневую позицию впереди Швентойи, на дороге — все же полсотни сорокакилограммовых снарядов шестидюймовки должны были нанести противнику серьезный ущерб.
Для прикрытия Рудачей была отправлена стрелковая рота с грузовиком винтовок и патронов. Командир получил приказ взять всех под свою команду, вооружить строителей. И постараться хоть на час задержать немцев, если те перейдут границу и займут Кретингу. А затем под прикрытием броневиков разведывательного батальона 67-й дивизии отступать на Руцаву, где Николаев намеревался дать немцам решительный бой.
А теперь нужно было уезжать из Паланги — на границе оставались только группы прикрытия да пограничники 1-й и 2-й застав 105-го Кретингского погранотряда — они и примут на себя первый удар немцев…
— Товарищ дивизионный комиссар! Командир взвода 94-го саперного батальона младший лейтенант Темкин. Имею задачу подорвать мосты, если немцы начнут наступление!
Молодой еще парень, года 24, не больше, и характерной еврейской наружности. Николаев машинально посмотрел на часы, выходя из машины. И негромко сказал:
— Тебя как звать лейтенант? Откуда родом?
— Моисей Вениаминович, товарищ дивизионный комиссар! Из Бешенковичей, это в Белоруссии.
— Тебе ждать еще час, товарищ младший лейтенант, а дальше взрывай все мосты через эту речку Ронже. Своих предупредил — подрывать не раньше, чем наши пограничники отойдут, или при появлении немцев? Выдержи, справься с нервами — раньше подорвешь, наши не успеют переправиться, а ведь они с ранеными товарищами будут, а позже — так немцы мосты захватят. Ты меня понял, Моисей Вениаминович?