Крепость в Лихолесье
Шрифт:
Гэндальф проглотил вставший в горле ком.
— Экий ты догадливый, — пробормотал он, потирая раненную ногу. — И вернулся для того, чтобы мне об этом сообщить?
Вот так-так, сказал он себе, это еще что за явление? Орк успокоился, одумался, раскаялся в неуместной горячности и припожаловал слезно покаяться и принести извинения? Или… что? Пришел позлорадствовать и поглумиться над былым спутником?
— Нет. — Гэдж, секунду помолчав, как-то опасливо огляделся. — Я просто подумал, что тебя надо предупредить…
— О
— Мы тут не одни. — Гэдж по-прежнему испытующе и внимательно смотрел на Гэндальфа. Взгляд его из сумрачно-неприязненного сделался встревоженно-подозрительным. — Что с тобой?
— Ничего, — сказал маг сердито. — Но, раз уж ты все равно здесь, я был бы тебе очень благодарен, если бы ты оказал мне одну услугу.
— Какую услугу?
— Будь добр, подай мне мой посох.
— Посох? — орк огляделся, ища глазами укатившийся в ручей деревянный шест. Секунду-другую он стоял неподвижно, и Гэндальф был уверен, что он сейчас повернется и молча исчезнет в лесу («Иди ты к лешему, старый козел!»), — но, чуть помедлив, мальчишка все-таки принялся спускаться в овраг, выудил из ручья посох и, на ходу отряхивая его от воды, подошел к волшебнику.
— Спасибо. — Гэндальф вздохнул: вновь ощутить в ладони такое теплое, гладкое и почти родное дерево было отрадой. Теперь дело должно было пойти легче: имея под рукой надёжную опору, можно было попробовать встать и утвердиться на ногах…
Он взглянул на Гэджа: тот отступил на пару шагов, но уходить по-прежнему не торопился. Переминался неподалеку с ноги на ногу, и коса, словно бы украдкой поглядывая на мага. Спросил отрывисто:
— Что с твоей лодыжкой?
— Понятия не имею, — пробормотал Гэндальф. — Подвернул.
Гэдж облизнул губы. Презрительная холодность на его лице сменилась недоумением.
— Ты что, не можешь идти?
— Не знаю. Я ещё не пробовал, — буркнул волшебник. — Для начала надо хотя бы подняться.
— Погоди. — Гэдж опять как-то нервно огляделся. Потом сбросил с плеча сумку и опустился рядом на одно колено. — Надо снять сапог и посмотреть, что там.
— Зачем? — сказал Гэндальф сквозь зубы. — И так видно, что ничего хорошего… Доковыляю обратно к эльфам, они посмотрят.
Орк коротко рыкнул.
— Когда доковыляешь? Через неделю? — спросил он с раздражением. — Дай нож, а то кинжалом несподручно голенище резать.
Ну, по крайней мере, удирать прямым ходом в Серые горы мальчишка как будто пока не помышлял… Волшебник вытащил из котомки перочинный нож с широким лезвием — тот, которым обычно вырезывал по дереву — и протянул его Гэджу. Орк поудобнее умостил зловещее орудие в руке, осторожно разрезал голенище кожаного гэндальфского сапога сверху донизу, взялся за задник и — р-раз! — небрежным рывком сдернул остатки обуви с распухшей и отекшей ноги…
Волшебник глухо взвыл и судорожно вцепился
— Предупредить нельзя было? — прохрипел он через силу, приходя в себя. — Я что, деревянный, по-твоему?
— Ну, извини, — неловко, закусив губу, пробормотал Гэдж. Он отложил нож в сторону, пристроил гэндальфскую ногу на расстеленный на земле плащ и аккуратно снял полотняные обмотки. Обнажилась пострадавшая лодыжка: раздувшаяся, как шар, на глазах наливающаяся жуткой багровой синевой, горячая, как-то неестественно вывернутая…
— Вывих. Или подвывих, — сказал Гэдж задумчиво, потирая подбородок. — Я так и предполагал… Вечно ты во что-то вляпываешься!
— Я? — с нервным смешком спросил Гэндальф.
— Ладно, сейчас мы это исправим. — Орк торопливо порылся в своей сумке и извлек маленькую деревянную баночку. В ней оказалась желтовато-серая мазь, густая и жирная, пахнущая почему-то терпким ароматом морковной ботвы.
— Это еще что? — спросил Гэндальф. Внезапно обуявшее Гэджа азартное врачевательское рвение ему совершенно не нравилось.
— Всего лишь вытяжка из корней цикуты. Обезболивающее, — коротко пояснил орк. — С самого Изенгарда берегу… Надо нанести немножко на поврежденное место, она уменьшит боль. — Он аккуратно взял немного мази на палец и принялся растирать её по синей, отекшей, ноющей гэндальфской ноге, с неудовольствием отзывающейся болью на каждое неосторожное прикосновение. Волшебник сидел, стиснув зубы и полуприкрыв глаза, стараясь лишний раз не шевелиться — лодыжка явно не приветствовала резких движений. К счастью, мазь подействовала быстро, по поверхности кожи разлился приятный благостный холодок, боль чуть унялась, отступила, и нога отяжелела и онемела, словно кусок гранита…
Вновь спрятав баночку с мазью в котомку, Гэдж осторожно ощупал место повреждения, оценивая положение костей, степень смещения сустава и целостность связок. Исподлобья посмотрел на мага.
— Ну и что там… по-твоему? — небрежно поинтересовался Гэндальф. — Перелом?
— Нет, просто обычный вывих, — спокойно отозвался орк. И добавил — скорее, показалось Гэндальфу, кровожадно, нежели с истинным желанием помочь: — Я его сейчас вправлю.
— Э-э… может, мне лучше вернуться в Лориэн?
— Успокойся, — буркнул Гэдж. — Тут нет ничего сложного. Надо просто потянуть ногу на себя и сдвинуть сустав в направлении, противоположном вывиху. Делов на пару секунд.
— Тебе что, часто приходилось этим заниматься?
— Ну… приходилось пару раз. Готов?
— Ты уверен, что это не перелом? — торопливо спросил Гэндальф. Ему вовсе не хотелось, чтобы после сомнительно-карательной орочьей медицины его нога стала напоминать штопор.
— Уверен. Иначе отек бы так быстро не образовался. — Орк взялся обеими руками за вывихнутую лодыжку. — Ну, ты готов наконец?