Крещение пулей
Шрифт:
Инспектор наклонился рядом с ним и сказал:
– Разрешите…
Гарик подался чуть в сторону и тут же вдруг ощутил, как его что-то укололо в бок.
– Аххх! – прошипел он, невольно дернувшись.
– В чем дело, водитель? – ухватил его за руку инспектор.
– Да укололо что-то…
– Да? – настороженно переспросил гаишник, глядя сверху вниз Гарику в глаза.
– Или укусило, – сказал тот.
– А, это может быть, – вдруг расслабился гаишник и отпустил руку Гарика. – Хорошо, водитель, вы свободны!
Он протянул Гарику права и, снова козырнув,
Голова могла закружиться оттого, что он наклонялся в багажник. Это должно было быстро пройти. И Гарик откинулся на подголовник. Однако голова не прошла, а, наоборот, закружилась еще сильнее.
– Черт! – вздохнул Гарик.
Его руки и ноги вдруг стали словно ватными. Перед глазами все затуманилось.
В этот момент совсем рядом послышалось:
– Водитель, с вами все в порядке?
С огромным трудом Гарик повернул голову влево и увидел лицо наклонившегося к нему гаишника.
– Я… я… – едва выдавил из себя Гарик.
– Водитель! – легонько коснулся плеча Гарика переодетый в форму гаишника Павло.
Гарик попытался что-то сказать, но уже не смог. Он все еще был в сознании, но самостоятельно двигаться уже не мог.
Павло быстро выудил из кармана тонкие перчатки и натянул их. Потом наклонился к выроненным Гариком на пол правам и вытер с них свои отпечатки. Чтобы следователь, если вдруг дело дойдет до дактилоскопии, ничего не заподозрил, он тут же по-быстрому несколько раз приложил права к пальцам Гарика.
Покончив с этим, Павло сунул права в борсетку барыги, которая лежала у рычага переключения передач, и извлек из внутреннего кармана Гарика полученные за пластит доллары. После чего захлопнул водительскую дверь «Рено» и вылез на асфальтированную дорогу. Машин на ней видно не было. Гарик сам выбрал для встречи столь неоживленное место.
Павло достал мобильный и позвонил.
– Да! – тут же ответил Андрий.
– Порядок!
– Понял!
Буквально десять-пятнадцать секунд спустя машина Андрия показалась со стороны трассы. Павло, чтобы не терять времени, начал поспешно расстегивать милицейскую куртку. Когда Андрий приторморзил, он быстро нырнул на заднее сиденье его машины. Снял куртку, потом стащил форменные брюки. Освободив их карманы, торопливо спрятал форму в пакет и вопросительно посмотрел на Андрия:
– Что со шприцом делать?
– Выброси в окно, – сказал тот.
– Держи! – Павло протянул вперед доллары, сам же подался к открытому Андрием правому заднему окну и швырнул через обочину инсулиновый шприц.
Тем самым он избавился от единственной улики, которая могла связать их со смертью Гарика. Не изобличить, а именно связать. Павло впрыснул Гарику курареподобный препарат. Он очень широко применялись при операциях, так что были буквально в любом хирургическом отделении и практически в любой аптеке. Но намного важнее была не доступность препарата, а то, что он в течение четырех-шести часов после введения в организм бесследно разлагался.
Избавившись от шприца, Павло сунул в пакет к форме жезл. Сам по себе комплект формы не мог быть уликой, однако при его обнаружении милиционеры начинали рыть носом землю и тщательно проверять тех, у кого находили форму. Чтобы этого избежать, полминуты спустя Андрий остановился. Вынырнув из-за руля, он забрал у Павла пакет и прошел к багажнику. Открыв его, спрятал форму в тайник. Обнаружить его на дороге без специального оборудования было практически невозможно…
24. Россия, Москва, редакция еженедельника «Звездопад»
– Можно, Корней? – просунулась в дверь Анфиса.
Владелец и шеф-редактор «Звездопада» Корней Фалютин, присев на свой огромный «канцлерский» стол с наружной стороны, разговаривал по телефону.
– Да, конечно, бриллиантовая моя! – кивнул он.
Корней был одет в голубую сорочку с расстегнутым воротом и золотыми запонками. Брюки черные, с отливом. Туфли – на невысоком каблуке, лакированные.
Анфиса сегодня была в блузке и просторных зеленых брюках-комбинезоне с широкими лямками. Притворив дверь, она сунула руки в широкие карманы и неспешно двинулась по мягкому ковровому покрытию к столу.
– Ну, все, – закруглил телефонный разговор Корней. – Я на тебя надеюсь! Не подведи. Жду! – Перегнувшись через стол, он сунул трубку в базу и с улыбкой повернулся к Анфисе. – Привет! С возвращением!
– Привет! – кивнула та. – Спасибо.
Корней картинно развел руками:
– И это все? Ты что, даже не обнимешь своего сатрапа-благодетеля?.. Вымоталась вчера, да?
– Да не то чтобы вымоталась, не выспалась просто, – сказала девушка.
– Ничего, сатрап даст тебе премию и отгул! Отличная работа, Анфиса. Полюбуйся, какую конфетку мы сделали!
С этими словами Корней снова перегнулся через стол и протянул Анфисе свежий номер «Звездопада». На обложке был огромный коллаж. Сверху – церковные купола. Под ними – фото в профиль наклонившихся друг к другу Стаховского и отца Вениамина. Набранный броским шрифтом заголовок гласил: «Не согрешишь – не покаешься!» Подзаголовок, как и положено, был многообещающим: «Тайная исповедь олигарха».
Вытащив одну руку из кармана, Анфиса взяла номер и кивнула:
– Броско! – После чего небрежно бросила газету на стол.
– Так, рыба моя, – почесал указательным пальцем лоб Корней. – Что у нас случилось? Внеплановая беременность, несчастная любовь или экс-бойфренд шантажирует тебя тайно и подло сделанным видео ваших любовных утех? Выкладывай! Сатрап вытащит свою лучшую журналистку из любой беды…
25. Украина, Чернигов