Крест на Крест
Шрифт:
Ещё в течение двух дней мы объезжали с Овчинниковым, в сопровождении неотлучных от меня телохранителей окрестные совхозы. Выслушивали от местных разное — жалобы, благодарности, «рационализаторские» предложения, ценные и не очень. Подобные ознакомительные поездки я решил совершать ежегодно, меняя только всякий раз инспектируемую область.
На третий день вернулись в Полоцк. Напоследок, в культурную повестку дня мною было включено посещение Полоцкого Спасо — Евфросиниевский женского монастыря основанного более ста лет назад. Его возникновение связано с именем святой преподобной Евфросинии. Первоначально на месте нынешнего монастыря находилось архиерейское поместье с храмом — усыпальницей
И сейчас в монастыре кипела стройка — вместо прежней деревянной воздвигалось новое кирпичное здание монашеской обители. Первый этаж был почти полностью выстроен. Перемещаясь по строительным лесам, рабочие укладывали кирпич, на верёвках поднимали носилки с камнем и известковым раствором в бочках.
Монастырю торжественно передали в дар новые ткацко — прядильные станки и пару «воздушных двигателей». Всё оборудование быстро собрали и настроили. Так образовались и вполне себе подходящее для монахинь занятие в свободное от молитв и служб время и дополнительный источник дохода для монастыря. Расщедрился я так потому, что в старых деревянных кельях с этого года стала размещаться школа для отроковиц. Вот я и поддержал ценным и высокодоходным оборудованием прогрессивную игуменью здешнего монастыря. Помимо оборудования монастырю были переданы школьные доски, мел, учебники и бумага с чернилами.
Посещение монастыря стало моим последним делом в Полоцке, в тот же день флотилия отбыла из города. Спустились вниз по Двине до городов Риги и Усть — Двинска (бывшего Дюнамюнде), сейчас активно заселяемых латышскими и русскими переселенцами. Порешав там некоторые организационные вопросы, суда повернули назад, начав обратный путь в Смоленск, но уже без длительных заходов и стоянок в городах. Я же, попрощавшись с большей частью сопровождающих, прихватив с собой свой конный охранный эскадрон, прямиком от Риги, проездом через Псков, направился в Новгород.
Глава 14
Наместник Торопецкого уезда Михаил Иванкович, происходящий из древнего рода смоленских бояр Ходневых, поднялся на свежесрубленные городницы плотно забитые камнем и землёй. Прошёлся мимо замерших у забралов и зорко всматривающихся вдаль земгальских воинов. 64–й Торопецкий полк размещённый загородом, в конфискованных и выкупленных казной дворах посада, наполовину состоял из местных уроженцев, а на вторую половину из прибывших сюда весной земгалов и куршей. Этот участок крепости, вместе с башней разрушенный смоленским войском минувшей зимой, был полностью восстановлен только седмицу назад.
Мирная жизнь вернулась в Торопец: люди немного попривыкли к новым порядкам, пашут землю, сеют, рождаются дети, в полях пасётся скот, торгуют, ругаются с соседями, в праздники поют песни и водят хороводы.
Со стены наместник смотрел, как на поле, превращённым в учебный плац, под звучные команды, пехотинцы сначала бегут, потом все разом останавливаются, затем принимаются вышагивать в ногу, под ритмичный барабанный бой. Рядом с ними на конях, во главе с самим полковником, скакала приписанная к полку сотня ратьеров, состоящая в основном из бывших боярских дружинников, поверстанных в государевы войска. Командир полка Юрий Ратьшич происходил, также
На этом мысли Михаила резко оборвались. Он заметил, что к полковнику подскакал какой — то ратьер на взмыленном коне, похоже из десятка конной разведки. На поле все разом засуетились, а учения были прерваны. Одного всадника полковник направил в город. «Похоже, что — то стряслось» про себя подумал наместник и тут же зычно прокричал своему человеку, стоявшему в тени крепостного вала:
— Бакул!
— Тута я, господин, — поднял голову вверх растрёпанный слуга. — Что прикажешь батюшка?
— Беги к воротам, узнай, что там случилось!
Бакул не медля ни секунды, бросился выполнять приказ своего боярина. Но слугу опередил пронёсшийся через ворота на коне ратьер, сразу завернувший к вновь выстроенному участку стены.
— Михал Иванкович, полковник велел тебя упредить! К городу идёт государь со своей сотней всадников. Поторапливайся, если хочешь его на стене встретить!
— Ах ты, господи, вот беда, — озабоченно бормотал боярин, бегом спускаясь вниз, а потом заорал на запыхавшегося от бега слугу. — Бакул, где тебя только леший носит! Тащи живо, прям сюда лепший мой кафтан, может, поспею на себя накинуть! И всех там предупреди, что государь в наш град едет, пусть срочно готовятся к пиру!
— Где звонарь? — наместник разъярённо накинулся на дежурившего у входа в башню постового, — почему в колокола не бьют?
— Атвайнойиет, эс нэрунааю криевиски …
— Тьфу, ты, чёрт поганый!
Но тут до земгала, похоже, дошло, о чём его спрашивали.
— Звану званитяс? Звонар?
— Да — да, звонарь!
— Тагад атвалинаюму, — и скрылся в башне.
Вскоре он вновь появился, кивнул на бегу боярину, и словно ветер, понёсся к колокольне. И в то время когда боярин облачался в принесённый слугой кафтан, уже весь город бил в колокола, а встревоженные горожане повысыпали из своих домов, интересуясь друг у друга, в чём дело.
У въездных ворот начал скапливаться народ, наместник встал впереди толпы, выпятив живот, важно приосанившись. По правую руку и чуть поодаль от него застыл полковник Юрий, а сзади, через толпу, сыпя направо и налево проклятиями, пробивался поп Елисей вместе со своими клирошанами.
— Едут! Едут! — заволновалась и заголосила толпа.
Со стороны быстро приближающейся конной колонны громко заревели трубы. Десяток конников скакавших впереди ускорились, перейдя в галоп, и полетели прямо к воротам. Приблизившись вплотную к толпе встречающих, они стали притормаживать коней. А затем, неожиданно для всех, взяли наизготовку луки, наложили на тетиву стрелы, стали внимательно рассматривать мигом присмиревший народ, застывший в почтительном молчании.
Сразу за всадниками с развевающимися на ветру стягами, верхом на коне ехал сам государь в окружении своих телохранителей. Они остановились, не доезжая нескольких шагов до торопчан. Два ближайших к государю телохранителя спрыгнули с коней и, придерживая коня и стремя, помогли Владимиру спуститься наземь.
Поп Елисей, перекрестив государя иконой, тут же со своими присными громко затянул какое — то церковное песнопение.
Михаил вплотную подошёл к государю, низко поклонился.
— Милости просим, государь — батюшка, пожаловать в Торопец! Не побрезгуй Владимир Изяславич нашим гостеприимством и хлебом — солью …