Шрифт:
850-ЛЕТИЮ
Тебе и почерпнуть нечем, а колодезь глубок:
откуда же у Тебя вода жива?
Евангелие от Иоанна, гл. IV, ст. 10
Книга первая
ПРОЛОГ
Дитя сосредоточенно сосало, погруженное в трудную тайну начинающейся жизни; нечаянно чмокнув, пугалось, начинало плакать, страдальчески морща безбровый лобик. Олена дышала на него теплом, баюкала.
— Не убивайся, матушка, — успокаивала княгиню старая повитуха Доброгнева, расторопная мясистая баба: груди караваями лежали на обширном чреве. — Ещё какой хороший будет! Ему неделя, а крупный, как трёхмесячный. Головка круглая, не дынькой — тоже знак благоприятный.
— Только бы жил!
Младенец вдруг открыл гневный мутно-синий глаз и выпростал из укутки тощую птичью лапку.
— Гляди-ко, какой сердитый! — воскликнула повитуха. — Испужал меня. Нравный ты у нас, Иван Иванович, миленький! Ишь, перстами шевелит, слободиться хочет, озорник.
Олена рассмеялась сквозь слёзы:
— Что уж он какой непригожий-то?
— Переменится, израстёт! — обещала Доброгнева, туже перепелёнывая новорождённого. — В добрый день он к нам пришёл. На Ивана Лествичника [1] колдуны замирают, нашего родимушку никто не сглазит.
1
На Ивана Лествичника... — Иоанн Лествичник (VII в.) — византийский религиозный писатель, прозван так за описание духовной лестницы (лествицы), которая служит средством сублимации духа. Его учение было широко распространено в восточнохристианских странах, трактат «Лествица духовного возрождения» стал основной книгой православной аскетики.
— Зато домовой бесится! — возразила княгиня.
— А я ему молочка в сенцах поставлю: полакай, батюшко! Он и успокоится.
— Вот ты какая ловкая! — одобрила Олена.
— Всю жизнь при этом деле состою. Сколько младенцев приняла, не упомнить. Всё надо предусмотреть, обо всём печься. Ну, задремал, кажись, наш голубок. Отдыхай и ты, княгинюшка.
Доброгнева неслышно поплыла из покоя. По-весеннему мягкие, засинели сумерки за окнами. Иногда слышен был хруст льдинок под ногами челяди во дворе — к вечеру ещё подмораживало. Превозмогая слабость и боль в низу живота, Олена поднялась, подошла, переваливаясь, к окну. Как хорошо-то на воле! Будто давным-давно ничего этого не видала: островерхие крыши теремов, и истончившийся месяц над Воробьёвыми горами, и как липы выросли с прошлого года, достают уже до верхних горниц, ветками о переплёты оконные постукивают. Сдвинуть бы волоковые тяжёлые рамы, глотнуть воздуху апрельского, да страшно грудь застудить. Устала княгиня. Седьмой раз родила. Чувствовала, как раздались её чресла и чрево стало словно разрытая яма. Не чаяла доносить — столько бед свалилось в последнее время. Младенец так бился, так вспухал, то в одном боку, то в другом коленками лягался, будто негодовал, что мать в больших печалях, не рада ему и не ждёт. Перед тем как разрешиться ей от бремени, младшего, Данилушку, похоронили, а за четыре месяца до того в Орде деверя Юрия Даниловича зарезал Дмитрий Тверской [2] . Ровно скотину какую — кинулся с ножом и воткнул под лопатку. Суров и дик нравом Дмитрий, недаром прозвали его Грозные Очи. Глядит из-под лохматых бровей, как тать лесной. Теперь ни в Твери, ни в Москве, ни в Новгороде, ни во Владимире нету великого князя... Кому им быть?.. Знала Олена, чего супруг её хочет. После смерти деверя обо всём переговорили. Страшно. Но Иван Данилович не отступится [3] . Нечего и пытаться его переубедить. Непрост муж, мыслей своих потайных даже ей не сказывает. Что задумал, ей известно, а вот как добьётся, что делать будет, таит... Прежде всего, не миновать в Орду ехать, сорому имать. Уж не раз заговаривал, что завещание писать хочет. Так у князей заведено: едешь к хану — готовь завещание на всякий случай. Целый век так ведётся. И будет ли конец когда? Тоска сердце жмёт, сосёт по-змеиному. Ни воли, ни чести нет княжить на своей земле. Где-то там за лесами затаилась Тверь, супротивница обиженная, во всех бедах своих Даниловичей винит. А князья её сами бесчинствуют. Золовку вон отравили [4] . Такая славная была жена у Юрия, татарка крещёная Кончака, Царствие ей Небесное! В телогрее всё ходила из камки адамашковой, мелкотравчатой. Шутница была: дай-ка чего-то солёненькое в ухо капну! И такое заедренит, стыд берёт и смех. Бес в тебе, Агашка, скажет в ответ Олена, пра, бес! Кончакой она была в Орде, а в Москве Агафьей звалась. Хорошо гостилось у деверя во Владимире, городе приветливом. И Агафья приветлива да весела была неизменно. Бывало, захохочет по-зубастому: мол, притча это и обман! Зубов у неё имелось страшное множество. Как у щуки, штук четыреста — шутил Юрий Данилович, мол, заболит какой, не найдёшь. А как убили Юрия Даниловича да отравили в тверском плену весёлую Кончаку, Олена с мужем из Переславля в Москву насовсем перебрались, зажили, как сироты, на семи ветрах. Один Пётр-митрополит друг и благодетель [5] , а князи вокруг, аки волки, зубами скрыщут... Господи, избави душу мою от сети вражьей, как птицу от силка, как серну от тенёта!..
2
...в Орде деверя Юрия Даниловича зарезал Дмитрий Тверской... — Юрий Данилович (конец 70-х — начало 80-х гг. XIII в. — 1325 г.) — с 1303 года князь московский, сын Даниила Александровича Московского, внук Александра Ярославича Невского, брат Ивана Даниловича Калиты. Не имея на то прав по старшинству, боролся силой за великокняжеский стол с Михаилом Тверским, прибегал к помощи татар. В тяжёлом споре между Москвой и Тверью победа осталась за Москвой, Михаил Тверской был убит в Орде, Юрий стал великим князем, но впоследствии он также был убит в Орде сыном Михаила Тверского Дмитрием Грозные Очи.
3
...Иван Данилович не отступится... — Иван I Данилович Калита (? — 1340) стал князем московским с 1325 года, а с 1328 года — великим князем владимирским. Заложил основы политического и экономического могущества Москвы, добился у Золотой Орды права сбора монгольской дани на Руси.
4
…Золовку вон отравили. — Юрий Данилович Московский женился на Кончаке, сестре хана Золотой Орды Узбека, чем значительно укрепил свою власть. После битвы при Бортеневе, когда Михаил Тверской разбил объединённые русские и татарские войска князя Юрия Даниловича, Кончака попала в плен к тверичам и, по одним сведениям, была там отравлена, а по другим — умерла своей смертью от болезни. Истина до сих пор остаётся неизвестной, но слух о насильственной смерти Кончаки сильно повредил
5
Один Пётр-митрополит друг и благодетель... — Пётр (? — 1326) — русский митрополит с 1308 года, причислен к лику святых и считается чудотворцем. В начале его деятельности тверской епископ Андрей пытался обвинить митрополита Петра в церковных нарушениях, следствием чего явился устроенный в Переславле суд. При поддержке московского князя Пётр был оправдан. Митрополичью кафедру перевели из Владимира в Москву, что послужило дополнительной причиной усиления Московского княжества. Святой Пётр умер в Москве и погребён в заложенном им первом каменном московском храме Успения Богородицы.
Окинуло слабостью — рано встала, потом холодом облекло, по ногам хлынуло, сорочица кровью липкой намокла. Олена по стенке с темнотой в глазах добралась до постели, не упала — рухнула. Иванушка, увёрнутый, как личинка, ровно сопел в зыбке, не возился. За дверью раздался топот детских ног, зажимаемый смех. Поскреблись:
— Маманя, пусти младенчика посмотреть, очень хочется! — Это Маша старшая с братом Сёмкой прибежали.
Отозвалась через силу:
— Мочи мне нет! Позовите Доброгневу.
Несмотря что грузна, повитуха прибежала скорой ногой:
— Что, матушка? Никак, ты вставала?
— Кровь печнями идёт из меня.
— А на Этот случай и отвар сготовлен, на-ко вот травки, пастушьей сумки. Через малое времечко всё закончится!
Опытная была повитуха.
Проснувшееся от суеты дитя чихнуло, чмокнуло воздух и зарыдало басом.
...Стоял на дворе 1326 год от Рождества Христова, и много событий, больших и малых, свершилось в тое же лето.
А в Сарае, столице Орды, тое же лето приходилось на год 704-й — мусульманам начало летосчисления положил Мухаммед, посланник Аллаха [6] .
Хан Узбек [7] в мягких верблюжьих сапогах, расшитых серебром, неслышно ступал по коврам из лоснящихся тигровых шкур. Резные двери из тикового дерева плотно охраняли тишину покоев. Франкские шлемы и позолоченные латы, хорезмские сёдла, уздечки, отделанные золотом и серебром, украшали стены поверх армянских ковров. Они ценились во дворце особенно высоко из-за качества шерсти и красного цвета. Это цвет женщин, детей и радости: он самый лучший для глаз. Хан отвернул ногой тиснёную кожаную подушку. Он знает, что на небесах и на земле, знает и то, что вы таите и что обнаруживаете. Бог знает внутренность сердец, — вилась по краям подушки арабская надпись. Жаровня, полная душистых углей можжевельника, источала терпкий жар. В растворенное окно глядел старый, на исходе, серп луны. Разбуженные стуком упавшей подушки, попугаи завозились в клетках, заговорили пискливо на своём языке. Их лилово-зелёные и синие перья диковинно мерцали в малиновом свете углей.
6
...мусульманам начало летосчисления положил Мухаммед, посланник Аллаха. — У народов, исповедующих ислам, летосчисление ведётся от 662 года нашей эры, с даты переселения в Медину Мухаммеда (ок. 570 — 632), основателя ислама и мусульманского государства. Основное ядро мусульманских представлений о Мухаммеде составляет его деятельность как религиозного проповедника, отвергшего языческие верования и противопоставившего им учение о едином и всемогущем Боге. Мухаммед — посланник Аллаха и его пророк, причём главную священную книгу ислама Коран мусульманская традиция рассматривает как сборник проповедей, вложенных в уста Мухаммеда Аллахом.
7
Хан Узбек... — Узбек (? — 1342) — хан Золотой Орды, внук Менгу-Тимура. Утвердился у власти, истребив наследников хана Тохты, который в своё время казнил отца' Узбека. За время своего правления укрепил ханское владычество, ввёл ислам в качестве государственной религии. По отношению к Руси проводил политику натравливания князей друг на друга, а в 1327 году подавил восстание в Твери.
Узбек подошёл к самой большой снежно-белой птице с чёрным хохлом, протянул на пальце крошку дынной халвы. Хан любил красоту и умел ценить её. Этой способностью он гордился не меньше, чем властью. Это возвышало его в собственных глазах. Это выделяло его в череде коварных и жестоких Джучидов [8] . Кто они? Великие вожди великих воинов? Да. Они порабощали, разоряли, наводили ужас. Кто не склонялся перед ними там, где они появлялись? Кто выстоял, кто не потерял независимость? Кто посмел не считаться с завоевателями? Кто не испытывал трепета перед потомками Чингисхана? Но — печальная мысль: что остаётся от кочевых племён? Память зла, убийств, грабежей, пленений. Он, Узбек, первый, кто оставит после себя иную славу. Он первый, кто научит свой народ жить, наслаждаясь добытым. Он первым понял, что есть и другие ценности, кроме заповеданных Чингисханом. Он сохранит его закон [9] , но сообщит ему высший смысл, новые высшие цели. Опасно целый век истощать свой народ битвами и походами. Сто лет слишком много. Рождается усталость и внутренний гнев вместо силы и отваги. Управлять мудро и полновластно сейчас главное. Это дано понять только ему, Узбеку. Проклятия монголам и страх перед ними пусть уступят место уважению, а потом и восхищению. Это будет не просто народ-зверь, могучий и кровожадный, но народ наилучшего разума, наиславнейшей судьбы не только в здешней, земной жизни, но и в небесном раю, о котором возвестил Мухаммед. Ислам означает покорность, подчинение. Трудно вольному кочевнику воспринять смысл покорности законам Аллаха. Но всё приходит и совершается в назначенное время, и никто не избегнет назначенного.
8
...выделяло его в череде кровавых и жестоких Джучидов. — Джучиды — потомки Джучи (? — ок. 1227), старшего сына Чингисхана, монгольского военачальника, участника завоевания Китая и Средней Азии. С 1224 года он становится ханом улуса Джучи, находившегося в западной части монгольской империи, в его состав входили Западная Сибирь, Северный Хорезм, Волжская Булгария, Северный Кавказ, Крым, степи от Волги до Дуная; с 1240 года именно этот улус стали называть Золотой Ордой.
9
Он сохранит его закон... — Имеются в виду законы Ясы, завещанные Чингисханом, свод военных и гражданских правил.
Воцарившись тринадцать лет назад в возрасте Пророка [10] , он принял мусульманство, извёл шаманизм, прогнал или казнил буддийских лам. Он строит новую столицу Сарай-Берке, возводит мечети и медресе, мавзолеи, дворцы, украшенные мозаикой и расписными изразцами. Он не оставляет своими заботами Крым со столь любимым Солхатом; там, где лежит в руинах разграбленный, разрушенный Хорезм, снова расцветёт, изумляя всех, Самарканд, а иранцы, смешиваясь с пришлыми племенами, теперь называют себя именем хана — узбеками. Мастера, выходцы из Хорезма, лучшие в Орде, так же как хорезмийские писцы и врачи. Сами монголы не умеют того, что умеют их искусные рабы. Удел повелевающего народа — война. А старательные рабы ценятся. Их не продают на рынках, со временем и они, и их дети уже перестают быть невольниками и становятся просто жителями Сарая, где каждый народ селится наособину, но без вражды: там — русские резчики по дереву, тут — чеканщики с Северного Кавказа. Они могут даже разбогатеть, могут молиться по-своему и родниться, с кем хотят. Запрещено лишь немногое: христианин не имеет при себе оружия, иудей не смеет сесть на коня, жёны, которые за деньги ласкают мужчин, не должны жить в самом городе, а только в предместьях. В стотысячной столице монголы составляют меньшинство населения. Но они — сила тугого лука, полёт разящей стрелы! И пусть живут рядом без утеснения русы, евреи, китайцы и фряги, греки и армяне, и сбродные племена Востока, которых зовут теперь повсюду татарами. «Узбек» по-тюркски — истинный князь. Он мудр и красив и знает про это. Он любит просвещение и способен толковать Коран. В делах и привычках хана строгий порядок, удивляющий иноземцев.
10
Воцарившись тринадцать лет назад в возрасте Пророка — то есть в тридцать три года.