Крестный отец (перевод М.Кан)
Шрифт:
Наступил вечер награждения, и Нино сдержал свое слово. Он явился к Джонни трезвый, ни в одном глазу, и они вместе отправились в театр, где должно было состояться торжество. Нино казалось странным, что Джонни не пригласил на праздничный обед кого-нибудь из своих подруг или бывших жен. И в первую очередь ― Джинни. Неужели боялся, что Джинни его не поддержит?.. Нино затосковал о выпивке ― хоть бы стаканчик тяпнуть; вечер обещал быть тяжелым и долгим.
На церемонии награждения Нино Валенти томился от скуки, покуда не объявили, кому присуждается «Оскар» за лучшую мужскую роль. При словах «Джонни Фонтейн» какая-то сила сорвала его с места, он вскочил и неистово захлопал.
А после началось несусветное. Картина Джека Вольца собрала все главные премии, и на студию, где отмечали победу, валом повалили газетчики и публика, которая всегда трется возле знаменитостей, мальчики и девочки, готовые на что угодно, лишь бы выдвинуться. Нино, верный своему обещанию, не притрагивался к спиртному и как умел присматривал за Джонни. Но женщины наперебой старались затащить Джонни Фонтейна на пару слов в пустую комнату, и Джонни час от часу хмелел все сильней.
Та же участь постигла актрису, получившую «Оскара» за лучшую женскую роль, ― правда, актрисе это и больше нравилось, и давалось легче. Один только Нино из всех гостей-мужчин не изъявил готовности уединиться с нею.
Под конец кому-то пришла в голову блестящая мысль. Все рассядутся по местам, а лауреаты «Оскара» на глазах у зрителей займутся любовью. Актрису раздели донага, другие дамы дружно принялись срывать одежду с Джонни Фонтейна. И тогда Нино ― единственный, кто оставался трезвым на этом сборище, ― сгреб полуодетого Джонни, перекинул через плечо, пробился с ним к выходу и свалил в машину.
Если это и есть слава, думал Нино Валенти, везя Джонни домой, то ему даром ее не надо...
КНИГА ТРЕТЬЯ
ГЛАВА 14
Двенадцати лет от роду дон уже был настоящим мужчиной. Невысокий, смуглокожий, ладный, он жил в Корлеоне, своеобразной сицилийской деревне, напоминающей своим видом мавританское селение, ― и наречен был Вито Андолини, но однажды нагрянули чужие люди, они убили его отца, а теперь собирались прикончить сына, и тогда мать отослала подростка к друзьям в Америку. И здесь, на этой новой земле, Вито взял себе другое имя, он назвался Корлеоне ― в знак того, что не прервались нити, связывающие его с родной деревней. То было одно из редких проявлений чувствительности, какие он себе позволил на своем веку.
Мафия на Сицилии представляла собой на заре столетия как бы второе правительство, во много раз превосходящее своею властью законное правительство в Риме. Отец Вито оказался втянут в жестокую распрю с односельчанином, тот пошел со своей обидой к мафии. Андолини не пожелал покориться и на глазах у жителей деревни убил в драке главаря местной мафии. Через неделю его нашли мертвым ― бездыханное тело, искромсанное выстрелами из обрезов-лупар. А через месяц после того, как его схоронили, вооруженные люди из мафии явились выведывать, где находится двенадцатилетний Вито. Они рассудили, что слишком близок тот день, когда мальчик возмужает и, чего доброго, примется мстить за убитого отца. Вито спрятали у родных и переправили в Америку. Там его приютила чета Аббандандо ― их сыну Дженко суждено было стать со временем советником ― consigliori ― у дона Корлеоне.
Юный Вито поступил работать в бакалейную лавку Аббандандо на Девятой авеню, прямехонько в «адской кухне» ― районе нью-йоркской бедноты. В восемнадцать лет Вито женился на итальянской
Жил по соседству с ними человек по имени Фануччи ― итальянец тяжеловесного сложения и устрашающей наружности, щеголявший в светлых дорогих костюмах и мягкой кремовой шляпе. Говорили, что он состоит членом одного из ответвлений мафии ― банды «Черная рука», которая, угрожая кровавой расправой, вымогала деньги у лавочников и мирных обывателей. Правда, народ в той части города селился больше отчаянный и тоже скорый на расправу, а потому угрозы свирепого Фануччи оказывали действие разве что на пожилых и бездетных, за которых некому было вступиться. Кое-кто из лавочников спокойствия ради откупался от Фануччи пустяковой мздой. Не довольствуясь этим, он норовил, как стервятник, урвать часть добычи у своего же брата жулика: у пройдох, сбывающих из-под полы билеты итальянской лотереи, содержателей мелких притонов, собиравших у себя на квартире любителей азартных игр. Платила ему необременительную дань и бакалейная лавка Аббандандо, как тому ни противился безусый Дженко, который твердил отцу, что может отвадить Фануччи от их порога. Отец всякий раз запрещал.
Вито наблюдал за происходящим спокойно, с таким ощущением, что его это не касается.
Случилось так, что на Фануччи напали однажды трое молодых ребят и располосовали ему горло от уха до уха; убить не убили ― рана оказалась неглубокой, ― но нагнали страху, да и крови выпустили порядочно. Вито видел, как удирает Фануччи от своих карателей, алея серпообразным порезом. Одна подробность запомнилась навсегда: Фануччи подставил под свой подбородок кремовую шляпу, ловя в нее на бегу кровь, стекающую из раны. То ли испачкать костюм боялся, то ли оставить на нем кровавый след своего конфуза.
Но вышло так, что это нападение сыграло Фануччи на руку. Его не собирались убивать, те трое крутых ребят просто вздумали проучить его и положить конец вымогательству. Зато Фануччи повел себя как убийца. Недели через две того, чья рука нанесла ему удар ножом, нашли застреленным; двух других Фануччи, получив от их родителей отступного, согласился не трогать. После этого случая поборы возросли, а владельцы подпольных игорных домов были вынуждены принимать Фануччи в долю. И по-прежнему Вито Корлеоне держался в стороне от событий. Услышал ― и тотчас выкинул из головы.
В годы Первой мировой войны, когда с ввозом оливкового масла стало туго, Фануччи вошел компаньоном в бакалейное дело Аббандандо, снабжая лавку не только оливковым маслом, но также итальянской салями, сырами различных сортов, ветчиной. Очень скоро он пристроил в лавку своего племянника, и Вито Корлеоне оказался без работы.
К тому времени у него успел родиться второй сын, Фредерико, и Вито приходилось кормить четыре рта. До сих пор это был степенный, очень уравновешенный молодой человек, предпочитающий держать свои мысли при себе. Сын владельца магазина, Дженко Аббандандо, был его закадычным другом, и Вито, неожиданно для него и для себя, укорил его за поступок отца. Сгорая со стыда, Дженко поклялся, что Вито, во всяком случае, не будет знать забот о пропитании. Он обеспечит друга всем необходимым, таская ему продукты из лавки. Вито сурово осадил его ― позор, когда сын обкрадывает отца.