Крестоносцы (Гвиания - 3) (главы из романа)
Шрифт:
– Иджебу, - сказал Кувье, заглянув в карту, которую поднял из-под ног Петра.
– Пригнитесь, - не отрывая глаз от дороги, приказал Жак.
– А лучше сядьте на пол.
Санди и Манди сейчас же соскользнули вниз и уселись на полу, выставив автоматы по обе стороны машины.
Петр нерешительно взглянул на Кувье, но тот лишь пренебрежительно махнул рукой:
– Если уж влепят очередь, то прошьют все насквозь...
И не сдвинулся с места. Петр последовал его примеру. Жак недовольно покосился на них,
Они без приключений проехали покинутую деревню и миль через пять остановились: впереди был узкий мост.
Жак заглушил мотор, и сразу же наступила полная тишина.
– -Впереди и позади - пустынная дорога, по сторонам глухой лес, в котором не пройти без мачете и нескольких шагов.
– Мы ищем их, а они уже где-нибудь у самого Луиса, - рассмеялся Кувье.
– Готовятся к капитуляции.
– Или ждут, когда мы втянемся поглубже на их территорию. И тогда...
Жак обвел взглядом могучие стволы деревьев, оплетенные лианами, высокую, почти в рост человека, траву на обочине и в придорожной канаве...
– А если нас принимают за федералов?
– высказал Петр мысль, неожиданно пришедшую ему в голову.
– Ведь у нас на машине написано "ФАГ".
– У федералов, насколько мне известно, европейцы в армии не служат, хмуро пробормотал Жак, продолжая вглядываться в чащу.
Он неожиданно поднял руку, требуя тишины, прислушался, хмыкнул. Потом включил двигатель и резко развернул машину.
– В лесу люди, - тихо сказал он.
– Не слышно птиц - их распугали. Теперь только бы они не поняли, что мы догадались... Поедем медленно, как ни в чем не бывало...
И он плавно тронул "джип".
– Федералы, са!
– почти одновременно раздался крик Санди, и, вскочив во весь рост, телохранитель ударил по лесу длинной очередью.
– Идиот!
– яростно заорал Жак и дал полный газ.
Но лес уже превратился в ад, опоясавшись огненными вспышками выстрелов.
От толчка Санди свалился на заднее сиденье, и автомат его захлебнулся.
– Теперь держись!
– крикнул Жак, и в голосе его было какое-то бешеное веселье.
Они выскочили из-под огня уже через несколько секунд и скрылись за поворотом дороги.
– Все целы?
– сбавив скорость, обернулся Жак.
Петр тоже посмотрел назад. Санди лежал на сиденье, раскинув руки. Второй телохранитель Жака - Манди - смотрел на своего товарища с недоумением, еще не в силах понять, что произошло.
– И меня... кажется... задело...
– сквозь зубы процедил Кувье.
Бледный, без кровинки в лице, Кувье сидел, откинувшись на спинку сиденья и держась обеими руками за левую сторону груди. Между его пальцев, на ладонь выше сердца, торчала короткая оперенная стрела.
Жак остановил машину.
– Дотянешь? Сейчас трогать стрелу нельзя.
Кувье скрипнул зубами и попытался улыбнуться. Улыбки не получилось.
–
Руки его вдруг упали. Глаза расширились.
– Все мои деньги... в поясе... на мне... Пошлите по адре...
Он изогнулся в конвульсии, напрягся и разом обмяк, уронив голову на грудь...
– Что ж, он знал, на что шел, - мрачно сказал Дювалье и натянул берет.
Вокруг тела Кувье сгрудились командиры рот его батальона.
– Ловко же они его, шеф, - сказал американец Бенджи, глядя на труп своими ярко-синими по-детски наивными глазами.
Жак не ответил. Сидя на корточках над убитым, он расстегивал его широкий кожаный пояс, украшенный хромированными бляшками. Пояс был тяжел, и, сняв, Жак со вздохом взвесил его на руке:
– Он просил отослать деньги по какому-то адресу...
Жак провел рукою по поясу сверху вниз и расстегнул кармашки. В первом оказалась завернутая в пластик пачка денег, во втором - документы, тоже в пластике, в третьем - надписанный конверт, опять же с деньгами.
– Брюгге, - прочел Жак.
– Он был из Брюгге. А фамилия, наверное, жены или матери. У него была другая фамилия - не Кувье.
– А стоит ли, шеф?
– выставил вперед свою тяжелую челюсть Дювалье.
– Что... стоит?
– резко обернулся к нему Жак.
– Что-то кому-то посылать, - незамедлительно последовал ответ.
– Нам они тоже пригодились бы. Ведь правда, Бенджи?
Американец сглотнул комок в горле и вопросительно посмотрел на Жака.
"У него только два недостатка: никогда нет денег и слишком большой рост", - вспомнились Петру слова Жака об этом парне.
Жак молча перекинул пояс через плечо, повернулся и пошел к своему "джипу".
– А зря брезгуем, шеф!
– насмешливо бросил ему в спину Дювалье. Черные действуют по общим правилам!
И, поймав взгляд Петра, кивнул в сторону густого придорожного куста, под которым лежало тело Санди. Манди, вздыхая, связывал в узел одежду убитого. Двое других командосов копали саперными лопатками могилу, тут же, у дороги.
– Они честно поделили между собой деньги покойника. Считай, что это пошло ему на похороны, - продолжал Дювалье, подмигивая Бенджи.
– Но, если он просил отослать... это нечестно, - неуверенно заморгал американец.
– Вон за кустами батальон Брауна. Пойди найди его адъютанта Грилло. Этот мафиози растолкует тебе, что такое честно - нечестно!
Дювалье в сердцах сплюнул на землю и растер плевок толстой рифленой подошвой своего башмака.
Жак бросил пояс убитого в "джип" и вернулся обратно.
– Хватит болтать! Если Кеннон и Гуссенс не выступят немедленно, нас отрежут от Овури, и тогда... Боюсь, что федералы выпотрошат наши пояса без всяких разговоров.