Крестоносец из будущего. Трилогия
Шрифт:
— Вам что приказали?! Что вы тут топчетесь по колено в дерьме?! Что вы там нашли?!
Третий голос вмешался в диалог властно и уверенно, на том же лающем языке, что выдает всех немцев с головою.
Андрей понял, что нашли его не случайные проезжие и тем паче не селяне — те-то эти места как свои пальцы знают, а воины, возможно, охрана какого-то купеческого каравана. Хотя какие могут быть торговцы в этих краях, да еще в такую пору, когда все дороги и тропинки непролазными стали.
— Утоп кто-то, брат Дитрих!
«Брат?!»
Лихорадочное возбуждение, что уже окутало
«Так обращаются не монахи, а орденцы. В тевтонском Братстве говорят так же! А эти — немцы, ни у кого славянского имени нет. Ведь даже викинги, когда их принимают христианство, то в обиходе, как и все, обращаются по прежним именам или прозвищам. Отец Павел говорил, что у нас ни одного новообращенного скандинава в ордене нет, лишь малая толика служит Братству».
— Берете мое копье и тащите его, а то у меня конь уже проваливаться начинает. Быстрее! Крюк приладьте — махом зацепите. Только требуху им не выпустите, самих заставлю ему в брюхо обратно засовывать да зубами шить! Махом научитесь приказы выполнять!
«Твою мать!!! С брюхами тевтонцы только так поступают, когда молодых учат! Ох, как я попал! Из огня да в полымя. Или из полымя в огонь, так будет вернее!»
Андрей почувствовал, что у него все извилины встали дыбом вместо волос. Попасть в руки «братства», злейшего врага крестоносцев, он не желал категорически, лучше уж в болоте утонуть.
«Они меня сразу замучают, как кулаки бедного Павлика Морозова, все жилы и нервы через задницу вытащат! А еще… Меч! Он не должен попасть им в руки!»
Андрей мысленно взвыл от накатившего ужаса и, собрав всю волю в кулак и крепко сжав, рванулся вперед. Вот только ничего не вышло — тело не слушалось своего хозяина.
— Во! Я его зацепил!
— Все вместе тащим! Ох и тяжелый, зараза!
«А вот теперь писец», — с огорчением подумал Андрей, совершенно не ощущая боли, но разумом понимая, что его явно потащили на твердое место. Вот только спасения уже не будет, но еще хуже, что меч Иоанна Златоуста попадет в руки давних врагов крестоносцев.
— Как боров, ну и хряк! Из таких шпика много выходит!
«Точно, немец этот Дитрих, тевтон». — Душу Андрея разрывало отчаяние — лучше бы он забарахтался в трясине и утонул. Тогда не было бы чувства унизительной беспомощности.
— Смотрите, у него меч! Это воин!
— Бери выше, Фридрих! Меч явно рыцарский, таким с коня рубят. Знатную рыбу мы выловили!
— Ты прав, брат Дитрих, как всегда. — В голосе слышалась почтительность новобранца перед заслуженным ветераном. И тут же лязгнула сталь клинка, вынимаемого из ножен. И наступило долгое молчание, прерываемое лишь восхищенными вздохами и выдохами, причмокиванием да многозначительным завистливым сопением. И тут же раздался четвертый голос, еще более властный и уверенный в себе:
— Что там у тебя, Дитрих?!
— Вот, у него взяли, брат Ульрих. Посмотрите!
В голосе ветерана уважительных ноток почтения было намного больше, чем до этого у зеленых новобранцев при обращении
«Еще один „брат“?! И тоже немец, к тому же рыцарь, никак не меньше, ибо голос у Дитриха разом изменился, так и уважаемому отцу не отвечают. Точно, это тевтонские „засланцы“ вроде Нотбека, только отрядом идут, и немалым». — Никитин лежал неподвижно, но мозг лихорадочно анализировал все слова и звуки.
— Боже всемилостивый! Это вы взяли у него?!!
Голос «брата» Ульриха явственно сломался, задрожал от охватившего человека волнения, и Андрей понял, что тому меч хорошо знаком. А это было очень плохо…
— Он жив?!
Рыцарь спросил с такой выразительной надеждой в голосе, что Никитину показалось, что он еще больше оледенел, хотя и так давно пребывал в этом замерзшем состоянии.
— Замерз, полностью окоченел, брат Ульрих.
— Так проверь!!! Да отойди ты, я сам!
«С чего тевтону так о крестоносце заботиться?» — с немалым изумлением подумал Андрей, услышав яростный рык рыцаря.
Только сейчас он понял, что еще жив, когда мощные пальцы буквально продавили его стылую кожу, которая давно казалась железобетонной броней. И мощный рев, которого Андрей даже представить раньше не мог, ворвался в его ухо:
— Не умирай! Слышишь ты, не умирай! Быстрее, братья, он еще пока жив! Дитрих! Скачи в село, пусть приготовят много горячей воды! Режьте на нем одежду, растирайте. Закутайте в меховые плащи! Зволин! Делай носилки, приторочи их к коням! Быстро!!!
«Зволин? Странное имя для тевтона! Где-то я его слышал, могу дать голову на отсечение, хотя она у меня дурная». — Никитин не чувствовал ничего, а в это время снующие вокруг него люди срезали всю одежду и укутали в меховые плащи, как мумию.
— Кто дал тебе святыню нашего ордена?! Где брат Карл?! Скажи хоть что-нибудь!!!
«Нашего ордена?! Свои», — в голове промелькнула последняя мысль, и тут же сознание покинуло его разум…
ГЛАВА 5
Что-то тяжелое навалилось сверху, и Андрей чувствовал, что после очередного выдоха у него уже не остается сил, чтобы вдохнуть, словно гигантская змея, сжимающая смертоносные кольца, выдавливала из него по капле жизнь.
С огромным трудом ему удалось пошевелиться: что-то снаружи сверху загремело, скорее даже зазвенело, и с шумом и скрежетом съехало вниз. Стало заметно легче. Ворочаясь и пятясь, словно рак, назад, Андрей потихоньку начал выбираться из-под завала закованных в броню мертвецов.
Освободившись от очередного, чьего-то стопудового, как ему показалось по весу, тела, Андрей задом, на карачках, вылез на свет божий. Однако света как такового не было: вокруг него царила мрачная полумгла сумерек.
Огромная куча, почти курган, из сложенных друг на друга тел во всевозможных доспехах, от рыцарских до степных, кожаных, обшитых железными пластинами курток, высилась размером почти с два его роста.
— Ни хрена себе! Целый музей оружия! И откуда вас столько здесь набралось, и главное, кто вас всех порешил, братушки…