Крестоносец
Шрифт:
– Как твое имя?
– спросил он.
– Шорджен, господин, - с поклоном ответил оборванец.
– Скажи мне, Шорджен - как звали владельца прииска в Хабурте?
В раскосых глазах Шорджена появились тревожные огоньки. Сэр Роберт, не ожидая от него ответа, шагнул к следующему, смуглому бородачу с поломанным носом.
– Кто ты?
– спросил он.
– Наман Амири, господин, бедный сын своих родителей.
– Кем ты был на прииске Хабурт?
– Я рудокоп, господин. Мы рубили кирками
– Хорошо, - сказал сэр Роберт и подошел к третьему.
– А ты, как тебя зовут?
– Я Улун, господин.
– Ты тоже рубил руду?
– Нет. Я с товарищами носил породу в корытах и корзинах.
– Понятно. Ты тоже рудокоп?
– спросил сэр Роберт четвертого, плотного коротышку с плешивой головой.
– Нет, я плотник, - осклабился четвертый.
– Я делал крепежные столбы. В саму шахту я не спускался, работал здесь в городе. Господин Шаи сам проверял мою работу, был два раза у меня в мастерской.
– Я понял тебя. А ты?
– обратился фламеньер к пятому оборванцу, рослому человеку средних лет со светлой кожей и окладистой седой бородой.
– Ты ведь не урул и не терваниец?
– Твоя правда, господин, - ответил бородач густым басом.
– Я роздолец, зовут меня Фатьян.
– И как же ты оказался в Баз-Харуме?
– А меня еще ребенком продали сюда кочевники. С тех пор и живу тут.
– Ты тоже рубил серебряную руду?
– спросил сэр Роберт уже на имперском языке.
– Ты же знаешь, господин рыцарь, что никакого серебра в Хабурте нет. Там какая-то пещера была, не то храм, не то гробница, вот мы ее и раскапывали.
– Я понял, - фламеньер повернулся к наместнику.
– Этих четверых пусть отведут в лагерь. Они мне не нужны. А с этим человеком я побеседую.
Оборванцы поняли, что ничего с нас им не обломится, недовольно что-то залопотали, но стража быстро вытолкала их со двора. Фатьян с улыбкой посмотрел им вслед.
– Чему улыбаешься, роздолец?
– спросил сэр Роберт.
– Да так, подумал о своем. О чем хотел меня спросить, господин рыцарь?
– Что можешь рассказать про Ирвана Шаи?
– А что про него рассказывать? Хороший человек, вежливый, спокойный. Мы работали, он платил. Хорошо платил, серебряную монету в день. Только требовал, чтобы мы никому про нашу работу не рассказывали. Мол, если спросит кто, говорите всем, что серебро в Хабурте ищем. Он вроде как ученый был, откуда-то с алифата. Говорил, что его древние надписи очень интересуют.
– Когда могилу в пещере вскрывали, ты был?
– Нет, не был.
– А что там было, в могиле, знаешь?
– Не знаю, господин рыцарь. Может, кости какие?
– Больше ничего не можешь рассказать?
– Тут дело такое, господин рыцарь...
– Фатьян
– Не знаю, чего ради ты меня расспрашиваешь о склепе этом, но кое-что я могу тебе рассказать. Я ведь с того склепа и сам поживился малость.
– Поживился? Это как?
– А я там одну вещицу нашел. Ну и я и подумал...
– Вещица?
– Глаза сэра Роберта полыхнули огнем.
– Что за вещица?
– Монета, господин рыцарь. Большая серебряная монета. Старая такая, древняя, потертая вся. Но мне за нее торговец Вортан аж пять золотых отвалил.
– Вортан?!
– Сэр Роберт так посмотрел на Фатьяна, что тот перестал улыбаться.
– Так ты эту монету Вортану продал?
– А что такого?
– запинаясь, ответил роздолец.
– Все в городе знали, что Вортан всякие редкости скупает. Он, говорят, и краденым не брезговал.
– Слушай, Фатьян, - сэр Роберт, казалось, из последних сил пытается сохранить спокойствие, - именем Матери заклинаю тебя, скажи правду - ты сказал Вортану, где взял монету?
– Конечно.
– И что он сказал в ответ?
– Поблагодарил и велел никому ничего не рассказывать.
– О, Матерь!
– вздохнул сэр Роберт.
– Вот, возьми золотой, Фатьян. И еще прими мою благодарность.
– Господин рыцарь, не прогневитесь, не надо мне с вас денег. А вы бы лучше позволили с вами до имперских земель добраться. После того, что в городе было, оставаться тут не могу, а одному через Дальние степи идти - верная смерть.
– Да будет так. Тебя найдут, когда мы отправимся в дорогу. А сейчас ступай.
Весь этот диалог мы с Лукасом слушали молча, и только когда совершенно счастливый Фатьян ушел со двора, дампир сказал:
– А ведь малый-то не врет.
– Вот вам и связь с Джесоном, - сэр Роберт торжествующе посмотрел на нас.
– Вортан отдал монету ему.
– Сэр, а что такого особенного в этой монете?
– осмелился спросить я.
– Есть одно народное суеверие, - ответил за сэра Роберта Лукас.
– Обработанная магией монета, положенная на глаза вампиру во время похорон, как бы навсегда закрывает их. Если из такой монеты сделать, например, наконечник стрелы, то она убьет наповал даже роэллина. Одно мне непонятно: почему Вортан не сообщил о происходящем здесь в Рейвенор?
– Может быть, не успел, или понадеялся на Джесона, - сэр Роберт покачал головой.
– Теперь мы знаем, почему погибли оба. Нам остается вернуться в Рейвенор и сообщить все Высокому Собору.
– Сэр, я тут вспомнил...
– начал я, захваченный неожиданной мыслью, - эта надпись на стене в магазине. "Торговый дом Мирко Саручан, Проск, подарки для любимых матерей" - она может что-нибудь значить?
– Надпись?
– Лукас переменился в лице.
– Точно, была надпись.