Крестопереносец
Шрифт:
Обучать рыцаря чтению Володимир Ярович не рискнул. Что-то там пробормотал о нейронных связях. Дал задание отцу Ставросию на досуге поднять уровень образованности среди рыцарского поголовья на Руси до ста процентов. Дело было не таким уж и невозможным, учитывая, что рыцарь в наличии имелся единственный.
Поэтому сейчас, Дымов скорее наугад, чем ориентируясь на неуверенные рисунки на бересте, рулил раскачкой героя. Полбу, как мог, переносил на берестяной носитель картинки всплывающих сообщений.
Описать
На двадцатом уровне, предлагалось выбрать специализацию. Ближний-дальний бой. Ну, тут все просто. Конечно, ближний. В результате проявилась соответствующая ветка талантов.
На пятидесятом стоял выбор между строевиком, индивидуалистом или универсалом. Было выбрано третье. На восьмидесятом, рыцаря обозвали оруженосцем, что сильно задело гипертрофированную гордость.
За получение сотого уровня Константин удостоился рыцарского звания. Это его немало повеселило, он ведь и так им был.
– Знаешь… - Боромир неуверенно помялся. – Спасибо тебе. Это я тебе не как квестодатель, как человек говорю. Доверился порождению тлена и вот… Не убей ты Лихомана, продолжал бы он грехи на мою душу вешать… И, мало ли, чем бы это кончилось.
– Тьма коварна, - рыцарь с искренностью пожал протянутую старостой руку. – И туман лжи может застлать глаза любого человека. Но с Божьей помощью, человек одолеет любого, даже самого страшного демона. Сейчас, десницей Господа был я. Когда-то - ты. И может быть, снова волю Его выполнить доведется.
– Погоди! – Боромир вскочил. – Есть у меня еще кое-что! Непрофильное для рыцаря умение… Скорее на шамана рассчитанное. Я его, когда разбой… Гхм… Неважно, когда, давно приобрел. Но…
Кондратий скривился. Ставросий пробормотал что-то в вислые усы.
– Ты языческие скилы… тьфу… силы… в помощь воину Господа предлагаешь? – Дымов напрягся. – Совсем сдурел? Какой шаманизм???
– Да хорошая умелка! «Тотем» называется!
– И что? Череп медведя ему с собой таскать и окроплять перед боем кровью младенца?
– Зачем? Тотемом можно и распятие обозвать! Создать крест, освятить, привязать к умению. Вот и все.
Кондратий и Ставросий зашептались, потом синхронно кивнули.
Радостный Боромир полез за печку, видимо, намереваясь вытащить нечто помогающие в освоении еще одного непрофильного рыцарю умения.
– Матерь Божья, Пресвятая Богородица! – вдруг вскрикнул он.
– Чего там? Чего орешь?
– Крыса! Крыса тут!!! Или не крыса… Не успел рассмотреть… Юркнула в щель.
– И чего? Крыс никогда не видел?
– Так ведь, крыса – моб. А в моем доме мобов быть не может!
– Мдя… Совсем ты, Боромир мышей ловить перестал, - скаламбурил
Староста выбрался из-за печи с маленьким глиняным горшочком в руках.
– Вот! – гордо сказал он, передавая горшочек Константину. – Открывай. Там внутри плашка. Зажми ее в кулаке – умение пропишется. Останется выбрать тотем.
– Крест, - твердо сказал рыцарь. – Прямой католический крест. Других вариантов не рассматриваю.
Вскочил молчавший доселе Пажопье.
– Ваша милость, ваша милость! Дозвольте! Я могу смастерить!!! У меня и материал, подходящий есть. Из лесовика хребтина. И лоза Небесного Хмеля!
– Лоза хмеля???
– Небесного… Есть такой, не сомневайтесь!
Ставросий придирчиво осмотрел толстячка.
– Вижу я, парень ты рукастый, щедро тебя Господь одарил умениями да навыками. Я на этот труд благословляю. Епископ?
– Господь в помощь.
И два почти святых одновременно перекрестили корзинщика. Вокруг его ладоней засеребрилось сияние, и желание работать, переросло в маниакальное стремление.
– С… Спасиииибооо… - Протянул Пендаль, широко распахнув глаза и всматриваясь в свои и без того немалые крафт-статы, взлетевшие вообще к небесам. – Святые отцы… Да вы.. Да я… Да мы… Ведь это! Ну! Я скоро!!!
И выскочил во двор.
За ним засеменил колобок, сверкая новыми лапоточками с бонусами на скорость, ловкость и уклонение.
– Фооофан! Фофана ждать! Фофан нууужныыый!
…
Из всех темных, отсыревших углов комнаты без дверей и окон полезли пауки. Много, очень много… Они ковром застлали пол, накрыли волной тело поверженной бабы Гули. Мохнатое, восьминогое воинство за считанные секунды обглодало тело до костей. И ринулось на княжну.
Та завизжала, безжалостно топча копошащиеся хитиновые тельца, стряхивая их с себя и давя под сарафаном. Пауки хрустели и умирали сотнями, но было их слишком много…
Девушка сорвала сарафан и наконец дотянулась туда, где пауки кусались больнее всего.
– Где ты? – закричала она. – Приди! Спаси меня, любимый! Мой… Мой рыцарь! Я погибаю… Без тебя… ПОМОГИИИИ!!!
Она продолжала битву с пауками, но это становилось труднее с каждой секундой. Они оплетали ее тело, яд ломал волю и разум, в глазах плыло…
…Абсолютно нагая Данунашка висела в липкой паутине. Она уже не сопротивлялась и не дёргалась. Давно поняла, что чем больше старается выбраться, тем безнадежней запутывается. Да и сил совсем не было.
Но и без этого, сотни и тысячи мелких паучков продолжали оплетать ее километрами, прочных как стальная проволока, нитей.
Паучки споро делали свою работу, иногда заползая в уши, нос, рот и… Вообще везде.
Та же паутина и проступающая сквозь стены слизь и плесень вспухали образами непередаваемо мерзкого, ухмыляющегося лица.