Крестовый поход
Шрифт:
Не найдя ничего, что могло бы мне подсказать, что произошло с лайнером, я решила отложить решение всех вопросов до того момента, когда у меня будет достаточно информации.
После ужина я отправила всех свободных от вахты членов экипажа отдыхать, предупредив, что, возможно, в спасательной операции придётся задействовать всех.
В два часа ночи по времени звездолёта экипаж снова занял свои места. До выхода из подпространства оставалось пятнадцать минут. Атмосфера напряжённого ожидания, казалось, заполнила отсек.
— Выходим, — сообщил он, и его пальцы быстро и легко запорхали над пультом. Картинка на лобовом экране изменилась.
— Вышли чисто, — сообщил Булатов и указал вперёд влево. — Вон видите, мигает огонёк? Это автоматический приёмник, передавший сигнал.
Но я смотрела не на огонёк, а на экран локатора.
— В полутора единицах от нас в секторе шестьдесят пять — восемьдесят три — сорок два вижу объект, — сообщил стажер Кнауф, долговязый востроносый юноша с рыжим вихром на макушке. — Только он не очень похож на лайнер.
— Размеры? — уточнила я.
Он замешкался.
— Пусти, — прошипел Вербицкий, буквально спихнув его с кресла. — Координаты правильные. Объект продолговатый, овальной формы, шесть метров в длину, четыре — в диаметре в самой широкой части. Похоже, это самоходная спасательная капсула на семь человек.
— Подтверждаю, — услышала я голос Мангуста, находившегося наверху за центральным пультом стрелкового отделения. — Вижу её.
На боковом экране появилась безвольно плывущая в пространстве серебристая капсула, по форме похожая на кокон шелкопряда, с опознавательными знаками на борту. Хок включил маневровые двигатели и на лёгком вираже вывел баркентину к капсуле.
— Я пытаюсь связаться, — сообщил Вербицкий. — Не отвечает.
— Десантируемся? — уточнил стоявший рядом с моим пультом Белый Волк.
— Берём целиком, — распорядилась я. — Будьте осторожны.
— Ветер, готовь катер «краб», — приказал Белый Волк. — Пойдёшь со мной. Донцов — на связи. Мангуст, готовь пятую камеру. Разрешите идти, командор?
— Выполняйте, — кивнула я.
Он вышел. Затем на экранах, установленных в командном отсеке, мы могли видеть, как в днище баркентины открылся люк, из него выплыл широкий катер и направился к капсуле. Он зашёл сверху и завис над серебристым коконом. Едва заметное вращение кокона прекратилось, он застыл, зафиксированный тисками силовых полей катера. Затем катер двинулся к баркентине, увлекая за собой капсулу.
Пятая камера была специально приспособлена для приёма объектов, представляющих определённую опасность для баркентины и экипажа. Это небольшой зал, стены которого обшиты бронёй и нашпигованы камерами и датчиками, а на мощных опорах и штангах укреплены излучатели и пулемёты.
Умело манипулируя силовыми потоками, Белый Волк выдвинул капсулу из-под днища «краба», подвёл под открывшийся люк карантинной камеры, куда его аккуратно затянуло. Люк закрылся и «краб» вернулся
Пока стрелки надевали защитные костюмы, я задумчиво рассматривала капсулу, блестевшую в свете прожекторов. Она неприятно напоминала саркофаг.
— Доктор, спуститесь вниз, — распорядилась я, заметив, что Белый Волк готов открыть дверь камеры.
— Уже иду, — откликнулся Джулиан.
Стрелки зашли в камеру, и дверь за их спинами закрылась. Белый Волк включил объектив на щитке своего шлема. Мангуст и Хэйфэн встали по бокам, держа руки на рукоятках бластеров. Белый Волк нажал несколько кнопок на клавиатуре, укреплённой на широком браслете защитного костюма. Замыкающее устройство двери откликнулось на стандартный сигнал, и продолговатая крышка откинулась, превращаясь в лестницу.
Белый Волк поднялся по ступеням. Люминесцентные панели тускло освещали салон. Шесть кресел по бортам капсулы были пусты. Белый Волк повернулся в другую сторону и подошёл к креслу пилота. В нём, намертво пристёгнутый широкими ремнями, неподвижно сидел худой обритый наголо человек с почерневшим лицом.
— Живой? — вырвалось у меня.
Белый Волк нагнулся к его лицу.
— Трудно сказать, — неуверенно произнёс он. — Может, и нет. Доктор, наденьте защитный костюм. Не исключена опасность заражения.
Пока Джулиан одевался, старший стрелок тщательно осмотрел сидевшего в кресле человека.
— Одет в форменную одежду, — сообщил он. — Судя по нашивкам, механик третьего класса. Есть радиобраслет. Саша, попробуй активировать с нашего пульта.
— Есть, — отозвался Донцов. — Определяется как Гельмут Краус. В экипаже лайнера числится механиком. Двадцать семь лет. Внешне… Ну, да, на голографии лысый, правда, не такой худой.
— Биолокацию проверь.
— Проверяю. Живой, хотя не очень. Надо б доктора поторопить.
— Я готов, — вклинился в разговор Джулиан.
Донцов открыл дверь камеры, и он вошёл внутрь. Поднявшись в салон капсулы, он склонился над безжизненным телом. Было видно, что защитный костюм ему мешает.
— Не вижу никаких признаков инфекционного заболевания, — сообщил он. — На лицо крайнее истощение, замедление всех функций организма. Нужно срочно поднять его в медотсек.
— Выполняйте, командор, — разрешила я.
Белый Волк кивнул и начал отстегивать ремни, которыми пострадавший был прикручен к креслу.
После того, как его доставили в медотсек, Белый Волк поднялся в командный.
— Нашли только одного, — задумчиво проговорил он. — Одежда на нём истрёпана, местами повреждена огнем. Если он и жив, то в таком состоянии, что расспросить его мы сможем не скоро. Где остальные? Где звездолёт?
— Я просканировал всё вокруг, — пожал плечами Вербицкий. — Ничего нет.
— Не может быть, — покачал головой старший стрелок. — Капсула самоходная, на ней установлен обычный ракетный двигатель. Она не может двигаться на сверхсветовой скорости. При всем желании она не могла прилететь сюда сама. Звездолёт должен быть где-то здесь.