Крик Новорождённых
Шрифт:
Миррон почесала в затылке и глубоко задумалась. Она решила, что это должно не так уж сильно отличаться от изменения огненной энергии от одной работы до другой. Однако в круге энергии никогда не было разрыва. Отец Кессиан сказал, что она могла бы удержать огонь в своем теле, без присутствия топлива, которое питало бы огонь…
— Не уверена.
— Ну попытайся ради меня. И не огорчайся, если ничего не получится. У нас времени — сколько захочешь.
Миррон казалось, что в присутствии отца Кессиана она способна добиться чего угодно. Девочка улыбнулась, потянувшись к нему взглядом, увидела воодушевление на чудесном старом морщинистом лице и решила сделать все, что сможет. Она снова приложила ладони к земле и восстановила в мыслях
Девочка открылась апельсиновому дереву, ощутив, как его линия жизни соединяется с ее собственной. Она почувствовала его изящество, неспешность роста и мягкую пульсацию жизни, которая так контрастировала со стремительностью ее тела.
Миррон выждала, позволяя линиям успокоиться после осторожного разрыва в их течении, а потом задумалась, как перекачать силу дерева таким образом, чтобы создать огонь. Она забеспокоилась. Ярость огня была прямой противоположностью мирной жизни дерева, и казалось неправильным использовать последнюю для создания первой. Но ведь это всего лишь опыт.
Решение оказалось достаточно простым. Если бы Миррон хотела усилить рост дерева, ей достаточно было бы сфокусировать свою яркую быструю энергию и послать ее в корень его линий жизни, заставляя островки возможного роста подниматься из основания корней. Ее жизненная сила начала бы усиливать процесс. Утомительно, но действенно. А если бы она хотела переключить энергию дерева на то, чтобы дать рост сходной стихийной жизни, например цветку, она использовала бы себя как передатчик и усилитель, но работа по сути оставалась бы той же самой.
Значит, разжигание огня будет похоже на переключение энергии, но без цели приложения, пока энергетическая карта огня не будет начертана в ее сознании и удержана в теле. Для Миррон стало очевидным, что ей придется сжать мягкие линии жизни дерева в более жесткую и быструю модель огня, превратив собственное тело во временное жилище силы. Ведь это не повредит ей, и огонь нельзя создавать прямо в воздухе, иначе его умчат демоны ветра и жизненная энергия навсегда будет потеряна для Бога.
Миррон вытянула левую руку, увидев, как поверх розовой гладкой ладошки возникают яркие линии жизни, а правая ее рука продолжала поддерживать контакт с циклом апельсинового дерева. Энергия его корней, ветвей и листьев казалась бесконечной по сравнению с ее собственной. Девочка вытянула несколько прядей энергии, наблюдая за тем, как густо-зеленые и коричневые нити уходят в тело, и древняя сила растения, как всегда, заставила ее изумленно вздрогнуть.
Сосредоточившись сильнее, чем когда-либо прежде, ощущая пристальное внимание отца Кессиана, Миррон с помощью собственных потоков оплела энергию дерева, сильно сжимая ее, чувствуя, как она начинает ускоряться. Мысленно девочка видела, как энергетическая карта дерева врастает в ее ладонь. Красные, темные и пульсирующие, и желтые сверкающие искры вырывались к небу из кончиков пальцев, но возвращались обратно в ее тело, оставляя цепь замкнутой.
Теперь можно было подумать о том, куда следует направить огонь. Виллем уже позаботился об этом. Миррон увидела, как он выкладывает на каменной плите треугольник из сухих веток, четкий серо-черный рисунок. Она протянула руку к топливу, намереваясь прикоснуться к дереву, чтобы передав ему энергию.
Однако древесные линии жизни, текущие сквозь тело, оказались намного более сильными, чем могла предположить девочка. Не имея мгновенной цели для передачи энергии, она с трудом регулировала их мощность после того, как осторожно разомкнула цикл. Дерево пульсировало слишком сильно, и карта огня, которую она строила, искала опору. Ее рука оказалась недостаточно близко от сухого дерева, а вблизи имелось другое топливо!
Миррон закричала и стремительно вскочила,
Потрясение быстро прошло, и Миррон вдохнула в себя силу. Это оказалось ошибкой. Дым заставил ее раскашляться. Тем не менее девочка почувствовала себя полной энергии и чистой. А потом ей на голову вылили воду, и она ощутила мимолетное чувство потери. Миррон мгновение стояла, опустив голову и не стесняясь собственной наготы. Ступени и Восходящие столпились вокруг нее на небольшом удалении.
Миррон подняла голову и почесала череп. Волосы на голове исчезли. Она улыбнулась, чуть было не рассмеявшись. Возможно, ей следовало огорчиться, но девочка чувствовала, как ее переполняют жизненные силы! Миррон понимала, что произошло. Она понимала, что ей следовало замкнуть энергию дерева, прежде чем попытаться перенаправить созданную карту огня в выбранное место. Как это надо сделать, девочка не знала. Она создала маленькую и чистую карту огня, но отток энергии от дерева получился непропорционально большим. И так много энергии потрачено зря из-за того, что она не смогла удержать ее в себе! Должен существовать более удачный путь.
Миррон вздохнула и успокаивающе кивнула всем, видя, как тревога покидает их лица, сменяясь жадной жаждой познания.
— Значит, — сказала она чуть охрипшим от дыма голосом, — это можно сделать.
— Ну, несомненно, — откликнулся отец Кессиан.
И по саду, окруженному высокими стенами, разнесся смех.
ГЛАВА 12
847-й Божественный цикл, 10-й день от рождения дуса, 14-й год истинного Восхождения
Эсторр. Столица Эсторийского Конкорда. Бело-алый город, полный великолепия и роскоши, сверкающий под лучами восходящего солнца. Он возвышался на горизонте в течение последних нескольких часов пути по Тирронскому морю, к Эстории. Картина, веселившая сердце и наполнявшая душу гордостью.
Пол Джеред стоял на носу «Стрелы Арка», завернувшись в плащ и надвинув на голову капюшон, чтобы защититься от холода. Грот над его головой наполнял сильный ветер. В центре паруса гордо красовался герб сборщиков.
Массивные укрепления гавани — стены из камня и бетона — на полмили пронзали море. Их двойные стены имели форму крабьей клешни, на конце каждой возвышалась крепость. Ее плоскую крышу украшали парапеты с бойницами, а метательные баллисты смотрели в море и на гавань с трех уровней укрепления, грозя сокрушительным обстрелом неприятелю и предостерегая тех, кто попытался бы вырваться из порта с контрабандой или беглецами на борту. Стены гавани служили глубоководными причалами для крупных торговых и военных кораблей, а рыбацкие баркасы покачивались на мелководье и у берега на гладкой, почти как в озере, воде.
От гавани огромный, окруженный стенами город простирался на север и запад вдоль берега и поднимался по склонам невысокой горы, чью вершину выровняли уже много веков тому назад, чтобы построить первый из дворцов Конкорда. Джеред часто говорил, что каждому жителю надо предоставить возможность увидеть город с моря. Подобного зрелища в Конкорде нигде больше не было, а он мог судить об этом, как никто другой.
Перед ним, почти как на карте, раскинулся Эсторр. Джеред видел широкие главные проспекты, вдоль которых были посажены деревья и вывешены флаги, они тянулись по склонам к дворцу, словно спицы огромного колеса. Жилые дома и деловые здания между ними переплетали лабиринты узких улочек и переулков. Бетон и камень украшали ослепительной белизны штукатурка и калейдоскопы цветных узоров, служившие в качестве рекламы и опознавательных знаков.