Крик в полуночи

Вирт М

– Снова суп?
– разочарованно спросила одна из женщин.
– Мы голодаем!

– С тех пор, как мы здесь, нам не дают ничего, кроме супа!
– жалобно воскликнула другая.

– Вы так скоро забыли свои обеты?
– упрекнул их отец Бенедикт.
– Ничто материальное не имеет значения.

Немного поворчав, женщины сели за стол и принялись за еду. Пенни села поближе к двери. Она попробовала суп и едва не выплюнула его.

Отец Бенедикт не сел за стол. Через несколько минут он тихонько вышел. Это

давало Пенни возможность исчезнуть, не возбудив подозрений монаха.

"Мне нужно узнать как можно больше о девушке, которую они заперли где-то здесь!
– подумала она.
– Возможно, мне удастся помочь ей сбежать!"

По-прежнему одетая в белую мантию, Пенни вышла из трапезной. Церемония, о которой она теперь знала все, очень обеспокоила ее.

– Отец Бенедикт пользуется доверчивостью этих людей, - сказала она себе.
– Он забирает у них драгоценности и ничего не дает взамен. Кроме того, он жесток!

Голоса в монастыре, прямо впереди, предупредили девушку о том, чтобы быть очень осторожной. Прижимаясь к стене, они двинулась к месту, где происходила церемония.

Свечи были потушены. Отец Бенедикт и Винки при свете фонаря собирали драгоценности.

– Быстрее!
– торопил монах своего слугу.
– Нам нужно закончить, пока они в трапезной.

Горбун собирал пожертвования, сделанные последовательницами культа.

– Старуха пожертвовала сапфир?
– спросил Винки.

– Нет!
– ответил монах.
– Она прислала сообщение, что слишком больна и не может выйти из своей комнаты. Подозреваю, это девушка подговорила ее!

– Вы идете уговорить ее сделать это?

– Сегодня вечером я поговорю с ней, - сказал отец Бенедикт.
– И если завтра она опять его не пожертвует, мы найдем способ убедить ее.

– Вы говорите это с того момента, когда она приехала сюда! И если хотите знать мое мнение, у нас ничего не получится, пока мы не избавимся от девушки! С самого начала она вставляет нам палки в колеса!

– Боюсь, ты прав, Винки, - вздохнул монах.
– Я ненавижу насилие, но если ничего другого не остается... Ты запер ее в комнате с кроватью под балдахином?

– Как вы и сказали.
– Винки, наконец, собрал все драгоценности.

– Каков наш улов?
– с нетерпением спросил монах.

Винки разложил драгоценности на платке. Отец Бенедикт поднес фонарь поближе.

– Хлам! Мусор!
– воскликнул он.
– Только бриллиант имеет какую-то ценность.

– А как насчет этого кольца?
– спросил Винки, поднимая колечко Пенни.

– Стекло!

Монах с яростью швырнул кольцо в темноту.

Пенни с трудом подавила смех. Но следующие слова отца Бенедикта заставили ее похолодеть.

– Ну что ж!
– сказал монах.
– Я отправляюсь к старой леди! И если она не пожертвует нам сапфир, ты знаешь, что делать с девушкой.

– Давно жду!
–

прорычал горбун.
– Только скажите, когда!

– Если девушка не сможет влиять на старуху, у нас не будет проблем, - продолжал монах.
– Нам следует поторопиться. После сегодняшнего вечера у меня возникло ощущение, что нам пора перебираться в другое место.

– Здесь постоянно снуют газетчики, - согласился Винки.
– Мне это не нравится! Если кто-нибудь узнает о склепе...

– Позволь мне самому об этом побеспокоиться, - прервал его отец Бенедикт.
– Мы получим сапфир и исчезнем, прежде чем кто-то об этом узнает.

– А что относительно этой девчонки Паркер?

– Она всего лишь ребенок!
– усмехнулся монах.
– И как всякий ребенок раздражает своим любопытством.

Забрав фонарь, отец Бенедикт и Винки исчезли в направлении комнаты монаха. Оставшись в темноте одна, Пенни задумалась, что ей следует предпринять.

Если бы только она могла позвонить своему отцу или мистеру Девитту в офис Star! Но об этом, конечно, не могло быть и речи, поскольку в древнем здании, очевидно, не имелось телефона.

"Я могу обратиться за помощью, - рассуждала она, - но мне понадобится целый час, чтобы добраться до Ривервью и вернуться с кем-нибудь. К тому же, у меня нет никаких доказательств".

И хотя Пенни была убеждена, что отец Бенедикт и Винки обманывают членов общины, она понимала, что женщины добровольно жертвуют свои драгоценности. В случае если полиция попытается арестовать отца Бенедикта, члены общины могут встать на его защиту.

"Мне нужны доказательства!
– решила она.
– И тот, кто может рассказать, что здесь происходит - эта та девушка, которая заперта в часовне!"

Бесшумно передвигаясь в темноте, Пенни остановилась в коридоре, который вел в трапезную. Тихий разговор и звон оловянных ложек подсказали ей, что члены общины еще не закончили ужинать.

Девушка знала расположение комнаты в часовне; она хорошо помнила план, показанный ей Экенродом. Пройдя на цыпочках по коридору, ведшему из монастыря, она оказалась возле массивной дубовой двери.

"Это, должно быть, она", - решила Пенни и тихо постучала по панели.

– Кто здесь?
– спросил испуганный голос. Пенни едва слышала его.

– Друг, - ответила она.

В комнате раздались шаги.

– Помоги мне выбраться!
– попросила пленница.

Пенни попробовала дверь. Как она и ожидала, та оказалась заперта.

– Где ключ?
– спросила она.
– Если я найду его, то смогу выпустить тебя отсюда.

– Говори громче!
– сказала девушка.
– Я тебя не слышу!

Пенни пришлось говорить громче. Она поняла, что тяжелая панель приглушает звук ее голоса.

– Ключ!
– повторила она.
– Где он?