Крикеры

Ли Эдвард

Фил не хотел быть одним из этих людей.

Но была одна вещь, которую он очень хотел.

Быть полицейским…

А теперь появился Маллинз, похожий на призрак десятилетней давности, и предложил Филу работу, которую у него отобрали Дигнацио и батальон его соучастников.

Конечно, полицейская работа в Крик-Сити совсем не походила на его работу в отделе по борьбе с наркотиками. В городской полиции у него был высокий ранг, уважение и авторитет, у него были цели, которые он должен был преследовать, и важная

работа, которая требовала каждый аспект его образования и силы духа. Переход от полиции большого города к полиции Крик-Сити был таким же, как переход с новенького Lamborghini к раздолбанному Dodge.

«Хватит жаловаться, — напомнил он себе. — Это лучше, чем проверять, работает ли сигнализация на фабрике ткани».

По крайней мере, он будет занят работой, которой его учили.

По крайней мере, он снова станет копом.

«Дарёному коню в зубы не смотрят,» — подумал он.

Маллинз покинул фабрику вскоре после того, как приехал, посеяв достаточно мыслей в голову Фила, чтобы его мозг работал до конца смены.

— Приезжай завтра днём ко мне в участок, — предложил толстяк, — и мы ещё поговорим.

— Обязательно, шеф. Спасибо.

— Да, и берегись грабителей. Никогда не знаешь, когда они захотят вломиться сюда выпить кофе.

— Вы всё шутите, шеф. Увидимся завтра.

И вот теперь, спустя несколько часов после того, как он покинул свой пост на текстильной фабрике, Фил попал в утренний час пик на своём глиняно-красном Malibu 76-ого года. Он купил его за триста долларов в Melvin Motors; теперь, когда он больше не получал лейтенантского жалованья, это было всё, что он мог себе позволить. Между высокими зданиями сияло раннее летнее солнце, в воздухе пахло выхлопными газами. Возвращаясь домой, он не переставал думать о неожиданном появлении Маллинза на фабрике и неожиданном предложении работы.

«Как это будет? Вернуться в Крик-Сити сейчас? — размышлял он. — Господи, даже само название звучало по-деревенски. Изменился ли город? Неужели закусочная Чака всё ещё принадлежит Чаку? Неужели по дорогам всё ещё гоняют лишь раздолбанные пикапы? Кофе в Qwik-Stop всё такой же ужасный? Что ещё есть там, что я помню? — он задумался, затем нахмурился. — Кто умер с тех пор, как я уехал?»

Да, перспектива возвращения в родной город вызывала множество вопросов.

«И… Вики? А как же Вики?»

Он встречался с ней в школе. Она тоже могла бы уехать, но предпочла работать на Маллинза и была единственным полицейским женского пола в департаменте.

«Интересно, она всё ещё здесь?»

Но когда Фил припарковал Malibu на захламлённой стоянке, его затошнило. Потому что был ещё один вопрос, не так ли? Вспоминая город и людей, он невольно заставил себя вспомнить кое-что ещё…

«Голоса… и Дом,» — подумал он.

У него никогда не было названия. Просто… Дом.

«Был ли тот Дом всё ещё там? Более

того, был ли он вообще когда-нибудь там?»

От этих воспоминаний ему стало совсем плохо. Доктор тогда сказал, что такая сильная лихорадка часто вызывает бред и галлюцинации. Его тётя, должно быть, думала, что он сумасшедший, просто сумасшедший десятилетний мальчик…

«Может, я сошёл с ума? — подумал он, поднимаясь по лестнице. — Боже Всемогущий, надеюсь, я был сумасшедшим…»

Была ли это галлюцинация или реальность, Филлип Страйкер никогда этого не забудет.

«Дом,» — снова подумал он.

И ужасные вещи, которые он там видел.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Тень Коди Наттера, склонившегося над открытым багажником, походила на опускающийся кран.

«Такая молодая,» — подумал он.

Девушка, связанная и с кляпом во рту, вздрогнула, когда тень наклонилась над ней. Её прекрасные красные глаза были широко открыты от ужаса.

— Что случилось? — спросил он.

— Прошлой ночью она выскочила из дома и попыталась сбежать, — сказал Друк, чей правый глаз, который располагался ниже левого, имел привычку тикать, когда он был чем-то взволнован.

Друк был единственный из крикеров, кому Наттер мог доверять, чтобы оставаться компетентным в этой сфере, и с ним он мог говорить прямо.

— Мне потребовалось некоторое время, чтобы найти её. Я поймал её, когда она бежала по длинной Тейлор-Роуд прямо перед восходом солнца.

«Жаль её, — Наттер не мог отвести взгляд от её красных глаз. Она вся дрожала и от испуга обмочилась. — Конечно, она боится,» — подумал он.

Это были страшные дни. Их становилось всё меньше и меньше. Смогут ли они продержаться ещё одно поколение?

«Никакого разумного объяснения, — подумал он. — Только вера».

— Ты должна быть хорошей, — прошептал он ей голосом, похожим на скрип старого дерева. — Ты должна доверять своему провидению. Ты понимаешь?

Конечно, смысл этих слов ускользнул от неё, но, тем не менее, она кивнула, задыхаясь сквозь кляп.

Нужно было что-то б'oльшее, чем просто слова.

Друк ожидал, когда должен будет справиться с обычным своим заданием, у него явно присутствовал энтузиазм. Иногда парнишка даже пускал слюни.

— Развяжи её, — сказал Наттер.

— Но разве мы не собираемся…

— Развяжи её и вынь кляп.

Ошеломлённый Друк сделал, как ему было сказано. Девушка натянула на себя рваную одежду.

Длинная костлявая рука Коди Наттера коснулась её щеки.

— Теперь иди, — разрешил он. — И веди себя хорошо. Помни о своём провидении.

Слёзы благодарности текли по её испуганному лицу. Она что-то прошептала, поблагодарила, вылезла из багажника и побежала в лес.

Наттер повернулся к Друку, на искажённом лице которого отразилось разочарование.