Криминальные сливки
Шрифт:
— Я не думал, что он погиб, — оправдывался Ливанов. — Я подозревал, что фишка попала в руки других людей. И только.
— Так объясните свои подозрения.
— Видите ли, — начал он робко, — первый раз позвонила женщина, сказала, что фишка у нее. Она позвонила сразу, как по телевидению прошла первая информация о выигрышах. Мы договорились, что на следующий день она придет за выигрышем, но прежде я рассказал ей о секретном вопросе, она придумала вот такой вопрос, как вы и сказали, про город. — Ливанов закашлялся, а потом продолжил: — Но на утро она перезвонила мне и сказала, что попала в больницу, поэтому
— И что, пришла?
— Нет, но позвонила, как раз сегодня утром.
— Что хотела?
— Сказала, что не уверена в правильности ответа, последствия травмы и все такое… Но ей удалось вспомнить одно название города, в который она собиралась поехать, Рим. Вот тогда-то я и подумал, что выигрышная фишка попала в чужие руки.
— Это неправильный ответ? — догадалась я.
— Разумеется.
— Почему же вы не сообщили в милицию о своих подозрениях?
— Но я же не думал, что из-за этой фишки кого-то убили. Я надеялся, что победитель, настоящий победитель, объявится.
— Столько времени молчал, а тут вдруг объявится? — укоризненно поинтересовалась я.
— Но, помилуйте, все выплыло на поверхность только сегодня утром. Я даже не успел как следует проанализировать сложившуюся обстановку.
«Математик несчастный, — думала я, — анализ он не сделал».
— А вы не обратили внимания, что голос женщины изменился?
— Нет, не обратил. Вы даже не представляете, с каким количеством незнакомых людей мне приходится разговаривать в течение дня.
Я не стала больше злить этого педанта, он может еще понадобиться, так что с таким человеком лучше всего расстаться по-хорошему.
— Ну, больше вопросов у меня нет, — я поднялась со стула и одарила господина Ливанова улыбкой. — Спасибо за информацию, с вами приятно иметь дело.
— Благодарю. — Он тоже заулыбался. — Позвольте проводить вас.
Мы вместе вышли в коридор, он еще раз пожал мою руку, прощаясь, а я обратила внимание на дверь его кабинета. К номеру кабинета, цифре пятьдесят шесть, был прикреплен белый лист бумаги, на нем красовалась надпись, сделанная от руки: «К. Ливанов», наверное, табличка с его фамилией была на этапе производства, пока ее роль исполнял этот белый лист бумаги. Константин Панкратович еще что-то говорил, а я не могла оторвать взгляд от надписи «К. Ливанов». Ну конечно, это и есть тот самый Иванов, которого я искала!
— Константин Панкратович, постарайтесь вспомнить, в последний раз вы должны были встретиться с победительницей в четыре часа дня?
— Кажется, да, — ответил он, наморщив лоб.
— И она должна была прийти с паспортом?
— Да, мы составляем кое-какие документы для налоговой,
— Еще раз спасибо, — сказала я и поспешила на выход.
«Ну Леонид, ну молодец! — думала я, спускаясь по мраморной лестнице казино. — Как же ловко он обвел меня вокруг пальца». Подсунул ежедневник Кристины, где значилась дата реальной встречи с господином Ливановым, которого ловко переделали в Иванова. И я, как последняя идиотка, бегала по городу в поисках Иванова, которого просто не существует. Давно я не чувствовала себя так мерзко, как сейчас.
Картина случившегося стала постепенно собираться в единое целое после посещения «Алмаза». Как будто я собирала пазл, сначала долго присматривалась, подбирала отдельные кусочки, а когда большая часть картинки оказалась собрана, подставить оставшиеся части не составляет труда. Еще утром я мучилась догадками, как мне прилепить ко всей этой истории Иванова, вопрос про город и мордоворотов, нападавших на Варвару. Но, проведя всего полчаса в казино, я нашла ответ на все вопросы, кроме одного: кто конкретно стоял во главе всего этого? Кто именно захотел завладеть выигрышем Кристины?
У меня просто пятки горели от желания поскорее расквитаться с виновными. Я выскочила на улицу и побежала в сторону центра, по дороге набрала номер телефона Порошина. В голове у меня все смешалось, я подозревала уже не только Илью, но и Людмилу, Леонида, все они казались мне подозрительными. Оставалось выяснить, кто именно виноват.
— Женя! — Володя Порошин не очень обрадовался моему звонку. — Ты еще в девять часов утра должна была быть у меня. Где тебя носит? Почему не пришла?
— Кажется, я раскрыла убийство Кристины Скворечниковой, — сообщила я радостную новость.
— Ты опять за старое? Ну-ка, быстро ко мне, есть разговор.
— Не могу, Володечка, мне надо довести дело до конца.
— Я сам его доведу, — строго сказал Порошин.
— Мне нужна твоя помощь, Володя, сама я не справлюсь.
— Приезжай и объясни суть дела. — Он продолжал настаивать на своем.
— Можно и по телефону, — не сдавалась я. — Ты узнал что-нибудь о погибшем водителе?
— Да. — Порошин все еще злился, но на вопросы мои, как ни странно, отвечал.
— Что, что ты узнал конкретно?
— Да есть кое-что интересное. — Володя смягчился. — Документов при нем не было, но отпечатки всплыли. Он парень не местный, приезжий из Владимира.
— А что у нас в Тарасове владимирские делают? У нас, часом, не война назревает, раз уж гастролеров приглашать стали?
— А вот это, Евгения Максимовна, не телефонный разговор. Лучше приезжай ко мне, надо поговорить.
— Нет, к тебе не поеду. Давай на нейтральной территории. Я как раз из «Алмаза» вышла, можем где-нибудь здесь пересечься.
— Хорошо. Тогда встретимся в кафе на углу Миллерова и Северной.
— Договорились.
Я села за столик в уютном кафе и, заказав чашечку кофе и стакан ананасового сока, закурила сигарету и стала с безразличием смотреть в окно. На улице снег. Мягкий, пушистый. Неспешно падали снежинки, исполняя медленный завораживающий танец. Кружась, они ложились на тротуары, на крыши машин, на подоконник за окном и терялись среди однородного белого покрывала, как будто тонули в бездонной снежной пучине.