Криминальный зигзаг

Просин Виктор Иванович

Довольно поплутав по малознакомым местам, Пунцов всё-таки нашёл утопающую в зелени пятиэтажку, в которой жил Гвоздодёр, и не найдя в ней ничего примечательного зашёл с ходу в нужный ему подъезд. Тренированные ноги Леонида Константиновича вмиг доставили его на второй этаж к искомой квартире, что подтверждал номер на двери и рядом с ней на стенке оставленный корявыми буквами автограф: «Чердак-козёл!!!»

Через несколько мгновений, приложившись большим пальцем к кнопке звонка, сделал заключение, что он не работает, а ещё через несколько минут, отбив костяшки пальцев о запертую дверь, что никого нет дома.

Не сильно расстроившись дублёр органов внутренних

дел планы свои отменять не стал, а только отодвинул их на неопределённый срок. Оказавшись снова в озеленённом на совесть дворе, он, не теряя времени, приступил к изучению прилегающей местности. Сделав обход вокруг дома с пристрастием присмотрелся к содержанию мусорных бачков, выставленных на самом видном месте. Пунцову как и любому криминалисту, было известно, что о человеке откровеннее всего может рассказать оставленный им мусор. Давно избитая аксиома недвусмысленно гласит: «Скажи, что у тебя в мусорном ведре и я скажу кто ты!» По этому поводу Леонид Константинович ни с кем не собирался спорить, но зачем он заглядывал в общественную помойку ответить вряд ли смог. Скорее на всякий пожарный случай, придерживаясь народной мудрости «не знаешь где найдёшь, где потеряешь.»

Уступив место у бачков собаке, не помнящей своей родословной, Пунцов обосновался в тенёчке дикой яблони, усыпанной в изобилии никому ненужными микроскопическими плодами. Удобно расположившись на пеньке, раскрашенном под грибок у столика из той же грибной серии, он расчётливым взглядом прикинул расположение окон квартиры Гвоздодёра и стал и стал время от времени за ними наблюдать в надежде заметить в них какое-нибудь движение.

Неизвестно сколько ещё просидел бы доморощенный мастер сыска в одиночестве, почитывая прихваченную с собой газету «Культура», если бы по соседству не расположились два колоритных типа с пивом, купленным на разлив. По бегло брошенному взгляду Леонид Константинович понял, что перед ним аборигены двора. Держались они уверенно и более чем раскованно, громко ведя разговоры, не утруждая себя выбором слов. Самый представительный из них был в спортивных штанах с вытянутыми коленками, в шлёпанцах на босу ногу, в застиранной майке цвета икоты, из под коротких рукавов которой по рукам выползала татуировка на свободную тему. Пальцы, сжимающие ёмкость с пивом имели весёленький синий орнамент. Его улыбка с прореженными зубами говорила, что хозяину больше пятидесяти, а весь остальной внешний вид, что около сорока. Собутыльник «Беззубого» как его успел про себя обозвать Пунцов, выглядел по всем статьям моложе и поприличней, одетый в нестарые джинсы, рубашку с длинным рукавом и совсем новые кроссовки. Он больше слушал Беззубого, оценивающе постреливая прищуренными глазками на Леонида Константиновича. А тот, сообразив, что на ловца и зверь бежит, прикидывал уже как более естественней заговорить с любителями пива о Чердаченко. Шурша газетой никак не мог решиться сменить свою легенду «играть в уголовника». «С этим разукрашенным дохлый номер», — подсказывал внутренний голос, — «нарвёшься на неприятность, а вот закосить под родственника Гвоздодёра самый раз…»

Фортуна Пунцову сделала презент ещё раз. Беззубый заговорил первым.

— Мужик, часы купи.

— Какие? — пошёл на контакт Пунцов.

— С кукушкой. Ку-ку, ку-ку, — нагло смотря в глаза собеседнику кривляясь разъяснил «молодой».

— Не, с кукушкой не подойдёт, я тут проездом, потом таскайся с ними.

— А к кому приехал, земляк? — подкинул опять вопрос Беззубый, переглянувшись с товарищем.

— К Чердаченко, может знаете? —

как можно достоверней сообщил Леонид Константинович.

— О чём базар, братан, мы с ним кореша. Давай с нами глотни, давно тут тусуешься? — протягивая услужливо пиво, пересев поближе засуетился потенциальный посетитель ортодонта.

— Второй час. У меня вечером поезд, а их никого дома нет, — посетовал на невезенье «гость» семьи Чердаченко и тут же закинул крючок, беря из протянутой руки угощение, — Может знаете, где он сейчас?

— Нет, мы не в курсе, но есть один землячок — может помочь, — задумчиво, как бы рассуждая вслух поделился своими соображениями Беззубый, и обращаясь к Молодому с ожиданием подтверждения сказал: — Правильно я говорю?

— Без понтов, есть человечек, только он на сухую глухонемой.

— Не понял, — честно признался Леонид Константинович.

— А чё тут, братишка, не понять? Мужик этот знает все ходы и выходы и кто по ним ходит и куда, но пока пузырь не поставишь молчит, как улитка, — раскрыл секрет босоногий доброжелатель, допивая остатки пива.

— Въехал, — не до конца понимая смысл услышанного поторопился заверить Пунцов и, изображая далее свойского парня, продолжил, — Что ж, надо так надо, угостим.

— Молодец, брателло, людей уважать надо, а они тебе за это кому хочешь лоб отполируют. Короче, гони «бабки», мы за знатоком сгоняем и за одно выпивон прихватим, — взял в свои руки инициативу Беззубый.

— Не дрейфь, не кинем, — успокоил Молодой растерявшегося от такого предложения Леонида Константиновича, — мы быстро, одна нога здесь, другая там. Нас здесь все знают, так что не скучай, — и выхватил самую крупную денежную купюру из рук начинающего оперативника, доставшего на всеобщее обозрение весь свой финансовый потенциал.

— Не много? — попытался Пунцов переломить ход вышедших из под его контроля оперативных мероприятий.

— Само то, земляк, — одобряюще изрёк Беззубый соловей-разбойник, вставая с деревянного мухомора, — одной ты не отделаешься, как ни крути. С двух тоже шибко наш «стол справок» не разговорится. Так что, доверься профессионалам, и всё будет — топольки. Верно я говорю, Васёк?

— Ещё бы, только пойдём быстрей, а то у меня кукушка не кормлена, — деловито засобирался молодой.

— Какая кукушка? — опять вляпался сыщик.

— На часах, дядя, на часах, — и не дожидаясь последних распоряжений старшего товарища, не мешкая покинул свой пенёк из грибной семейки, направив свою разболтанную походку туда, откуда пришли.

Вслед за ним, скривив на прощание гримасу «Всё будет, о, кей!» и, подкрепив её замысловатым жестом, зашлёпал Беззубый, оставляя за спиной Леонида Константиновича в более, чем растерянном состоянии, который проклинал себя за опрометчивую доверчивость, жалея при этом уплывшие вместе с уркаганами деньги. «Но ничего!», — успокаивал себя оперативных дел мастер, — «если что, они у меня под колпаком, разберёмся. Я их в каком хочешь виде узнаю…»

Свернувшие за угол приятели, не скрываясь радовались счастливому случаю, играющему сегодня за их команду. Особенно куражился Васёк.

— Ну и лоха мы надыбали, Изюм, на выпивку срубили по легкому, не подкопаешься!

— Учись, студент, но это ещё не всё. Ты видел, у него ещё тугрики остались и, наверняка, ещё есть, в дорогу пустыми не катаются.

— Точно, потрясти не мешало, но я на мокруху не пойду.

— И не надо, всё будет по любви и согласию.

— Типа, «дяденьки, возьмите меня в спонсоры»? — запридурялся молодой проходимец, меняя голос.