Криоожог
Шрифт:
Мэтсон-сан почесал в затылке и скривился: — А-а. — Он снова взял свою чашку. — Что ж, если передумаешь, просто скажи мне, ладно? — Джин покосился на него сердито и перепугано, и Мэтсон-сан успокаивающе выставил ладонь: — Я тоже просто пытаюсь вам помочь.
Джину хотелось крикнуть «Не нужна мне такая помощь!», но с взрослыми так грубо разговаривать не принято, поэтому он решительно заявил:
— Ладно. Но я не передумаю.
Мэтсон-сан неловко пожал плечами и ушел обратно в свой кабинет. А Джин собрал свои деньги и сбежал прятаться наверх.
В криоцентре Сюзи находилось сейчас четыре
Она сидела на узкой койке в изолированном боксе с прозрачными стенами и мягким светом, бледная и уставшая, но в целом — в весьма неплохой форме для человека, только что вернувшегося к жизни. Стройное тело поверх свежей больничной рубашки укутывал теплый стеганый халат, защищающий ее как от простуды, так и от любопытных глаз. Майлз подозревал, а скорее — знал по своему немалому больничному опыту, что для нормального душевного равновесия второе может быть даже важнее первого. Ако смыла с ее волос гель, и теперь они спадали с плеч шелковистой волной.
Майлз вошел в бокс. Интересно, как она его воспринимает: как угрозу или просто как странного человечка? По ее мрачному взгляду не скажешь. Он откашлялся и поправил маску.
— Добрый день, госпожа Сато. Меня зовут Майлз Форкосиган. — Он успокаивающе улыбнулся и тут же сообразил, что она не видит его губ. — Извините за маску. Но доктор Дюрона обещает, что скоро ваша иммунная система восстановится. Тогда в стерильной среде больше не будет необходимости, и вы сможете отсюда выйти.
— Вы врач? — Голос был хриплый, но отчетливый.
— Нет. Ваше оживление проводил доктор Ворон Дюрона, эскобарский специалист. Он работает на меня, — сообразил добавить Майлз. Объяснять ей детально, кто такой он сам, слишком долго и сложно.
— Я его уже видела. — Она сглотнула: отчасти от волнения, отчасти потому, что привыкала заново контролировать свое тело. — Где я? Мне сказали, что я в Норбридже. — Судя по голосу, она сомневается и не верит. Похоже, сейчас она вообще ничему не верит.
Майлз огляделся. Сквозь стеклянную стену бокса была видна только темная и пустая послеоперационная палата. Без окон, так что даже стену соседнего здания отсюда не увидеть.
— Вы в Норбридже, все верно. Это здание старого списанного криоцентра в южной части города, а теперь его заняли некие сообразительные незаконные поселенцы.
— Кто-то говорил, что у вас мои дети… — Горло у нее перехватило так, что последние слова она произнесла почти беззвучно.
Майлз пожалел, что не привел детей с собою, хотя при одном воспоминании о случившейся ошибке его до сих пор бросало в дрожь.
— Да, Джин и Мина сейчас в безопасности в барраярском консульстве. — Похоже, она не знает, как ей это понимать: успокоиться или испугаться. Майлз прибавил: — Джин взял с собою всех своих животных, включая сокола Вихря и вашу старую кошку, так что он доволен. Мина держится вместе с братом. — Майлз надеялся, что упоминание о знакомом Лизе Сато передвижном зоопарке убедит ее, что он говорит правду.
— В барраярском консульстве! Но почему? — Она снова сглотнула. — Кто вы такой и что здесь делаете? — Она не спросила «что здесь делаю я?», хотя это явно подразумевалось.
— Что вы помните?
Она плотно сжала губы.
Майлз предпринял еще одну попытку.
— Последнее, что помнят Джин с Миной — как
Его слова оказались для нее настоящим шоком: во взгляде, обращенном на Майлза, читались теперь не страх и гнев, который он вроде как не заслужил, но полнейшее смятение.
— Что?!
Майлз вздохнул и присел на табурет в ногах ее кровати. Аудитор нужен, чтобы слушать, а не рассказывать — одна из шуточек Грегора, да? — но эта женщина заслужила ясности. Кроме того, скорее всего Лиза Сато знает про Барраяр так мало, что даже не найдет его на карте П-В туннелей.
— Лучше я начну с самого начала. Я инопланетник. Моя официальная должность — Имперский Аудитор, что означает в Барраярской Империи государственного следователя высокого ранга. Несомненно, вы спрашиваете себя, что я делаю на Кибо-Дайни. — Вопрос, на который Майлз порой сам не знал ответа. — Изначально меня отправили сюда проверить одну дурно пахнущую ситуацию с крупной франшизой, которую компания «Белая Хризантема» собирается открыть на Комарре — это вторая планета нашей империи. — Так коротко, как мог, он пояснил суть мошенничества с планетарными акциями, не забыв упомянуть и о том, что ему успешно вручили взятку.
В первый раз за весь разговор Лиза Сато самую малость повеселела.
— Да, нанести им удар в самое сердце — то есть в бумажник, — удовлетворенно пробормотала она. — Хотя «Белая Хризантема» — еще не худшая из корпораций.
— Запомните эту мысль, мы к ней еще вернемся. А теперь мне надо объяснить, как я познакомился с вашим сыном Джином и обнаружил это место…
Здесь Майлзу пришлось вернуться к рассказу о своем посещении криоконференции и нападении Н.О.Н.Н.
— Вот ведь кровожадные идиоты! — Что приятно, теперь презрение в голосе Лизы Сато предназначалось не Майлзу.
— В их защиту можно сказать, что на сей раз у них обошлось без жертв. Хотя, надо признать, совсем не оттого, что плохо старались. И все же я им в некотором роде обязан: они придали моему расследованию направление, в котором я сам бы не двинулся. Хотя сама схема комаррского мошенничества в этом деле неизбежно всплыла бы. В любом случае, я от них сбежал и потерялся в Криокатакомбах…
Дальше она слушала как зачарованная. Майлз догадался поцветистее расписать ту часть истории, где появляется Джин, и госпожа Сато быстро втянулась в повествование. Схему действий Сюзи она поняла гораздо оперативнее, чем в свое время Майлз, когда столкнулся с ней в первый раз.
— Но как Джин попал сюда? — растерянно переспросила она. — Я оставила детей на мою сестру Лорну. Я предполагала, что ухожу на одну ночь, может, на день-другой, пока не свяжусь с адвокатом, но… восемнадцать месяцев?!
— Вы помните, как вас заморозили? Кто это сделал?
Она свела брови, силясь вспомнить.
— Я находилась в муниципальном полицейском участке, там было что-то вроде камеры предварительного заключения, скорее просто комната. Вошел мужчина. Я подумала, что он, наверное, пришел от моего адвоката. У него был пневмошприц, и… — Она покачала головой, поморщилась. Головная боль после криооживления, конечно же. У самого Майлза голова тогда болела невыразимо.