Криоожог
Шрифт:
Правда, раствориться в такой толпе было сложновато, он возвышался на голову надо всеми, да и выглядел на сто лет моложе любого из пациентов. Впрочем, вокруг происходило столько всего интересного, что никто не обратил на него внимания.
Либер отстал от Роика всего на несколько шагов.
— Это что, все? — спросил он.
Роик кивнул.
— Остальным займется милорд. Парализатор может отдохнуть. — Роик остановился на мгновение, гордясь выполненной работой. — Теперь в дело вступают слова. А это не по моей части. — Подумав, он добавил: — И слава богу.
Джин
— Как ты себя чувствуешь, Джин?
Он привстал на локте. Мама склонилась над кушеткой. Она снова надела фильтр-маску, плотно затянула халат и теперь тревожно разглядывала сына.
— Вроде ничего.
Он опять потер лицо ладонью, потом почесал макушку — там, где его таскали за волосы, еще болело.
Мина подскочила и остановилась, прижавшись к маме и с интересом разглядывая брата.
— Оруженосец Роик тебя подстрелил. А я раньше не видела, чтоб кого-нибудь взаправду подстрелили.
Джин тоже не видел. Ощущение было непривычным. Впервые он подумал, как, должно быть, чувствовал себя Майлз-сан, попав под разрыв иглогранаты. Конечно, это тебе не какой-нибудь там парализатор. Однако в глазах встала жуткая картина: перед ним — суровое лицо Роика, внутри — ощущение беспомощности, мысль, что слишком поздно, и кто-то тебе совсем неподвластный сейчас выключит свет… Чувство было не из приятных, и мальчик нахмурился.
— Перелома нет, — послышался голос Ворона-сенсея.
— Так я и поверил, — ответил голос Форлинкина.
Повернувшись, Джин увидел обоих за соседним столом. Форлинкин сидел выпрямившись, ноги свисали. Пиджак с широкими рукавами был отброшен в сторону, рукава рубашки закатаны. Ворон-сенсей стоял перед ним, ощупывая левую руку, Форлинкин придерживал ее, словно защищал.
Форлинкин уже умылся, и от когтей Нефертити остались лишь три тонюсенькие красные бороздки под блестящим слоем прозрачного пластикового бинта. Зато воротник рубашки весь пропитался кровью, да и по всей одежде виднелись засыхающие пятна, так что Джин почувствовал себя по уши виноватым за свою подопечную.
— А вот синяки будут великолепные, — продолжал Ворон-сенсей.
— И все из-за лома… Мне повезло, что голову не проломили.
— Форлинкин-сан нашел других ниндзя, — просветила брата Мина. — Они сражались. Форлинкин-сан победил.
Форлинкин повернул голову и печально ей улыбнулся.
— Повезло мне, а не «ниндзя». Ими оказались парочка наемных головорезов из местного отделения ООНН. Похоже, наконец-то дорвались до приведения в действие своего главного лозунга.
— А я думал, их всех выловили и арестовали после похищения людей с конференции, — удивился Ворон-сенсей.
— Вероятно, это была особо радикальная группа. Полагаю, они и в лучшие-то времена не очень организованы, — ответил Форлинкин и добавил, обращаясь к Джину: — Я нашел их обоих на другом конце здания, примыкающего к твоему
Ворон снова удивился:
— Как же они рассчитывали выбраться живьем?
— Трудно сказать. Похоже, заблудиться там — проще простого. Но пожарные очень быстро справились с огнем в здании теплообменника, стоило только мне сказать, что они имеют дело с астеризином. Ну и гадость, этот астеризин. Водой его гасить ни в коем случае нельзя. То-то оказался бы сюрприз для пожарных, возьмись они тушить его водой. Чую, примутся они за эту ООНН прямо с утра пораньше.
Тут настал черед удивиться Джину:
— А зачем понадобился лом? Дверь в соседней стене никогда не заперта.
Форлинкин поморгал, а затем расхохотался и тут же поморщился, коснувшись исцарапанного лица.
— Ну и хорошо, что в тот момент никто из нас об этом не знал. Когда я отобрал у них лом, осталось только дождаться полиции. Да и пожарные с превеликим удовольствием помогли мне их задержать. Поджигатели заложили охранников «Нового Египта»: мол, те их наняли. Поджог явно был отвлекающим маневром от похищения Либера, хотя, подозреваю, кое-кто из «освободителей» распалился и переусердствовал, следуя инструкциям. Все равно, это хорошая ниточка, ведущая к главарям, на которых охотится лорд Аудитор Форкосиган.
Мама потерла лоб, и морщинки явственно проступили вокруг глаз.
— Если только им не удастся все это вновь замять.
— Подозреваю, в этот раз не удастся, — ободряюще улыбнулся Форлинкин.
— А где Нефертити? — внезапно забеспокоился Джин.
Мина указала под стол, встроенный в дальнюю стену вместе с какими-то полками и шкафами. Из темноты слышалось рыкающее урчание.
— Прячется. Может, у тебя получится вытащить ее оттуда, когда успокоится? Я пыталась выманить ее едой. Думаю, Нефертити сейчас не хочет есть.
Ворон-сенсей обошел стол, улыбнулся Джину и осмотрел его: заглянул под веки, пощупал пульс.
— Голова не болит? Не тошнит?
— Кажется, нет.
Джин ощупал онемевшее лицо и обнаружил полоску пластикового бинта на шее.
— До свадьбы заживет, — заверил Ворон-сенсей.
— Лицо слегка онемело.
— Это нормально, через час пройдет. А если нет, то скажи мне. — Ворон-сенсей помолчал и откашлялся. — Лорд Форкосиган попросил передать, когда ты проснешься: те несколько минут задержки, которые дали вы с Миной, сыграли решающую роль. Так что, как выяснилось, вы — спасители.
— Ух ты!
Мина явно была довольна.
Ворон-сенсей кивнул.
— Если бы они успели вытащить вас из здания прежде, чем мы подоспели, все превратилось бы в долгую, опасную погоню. Это одно из его армейских выражений, оно значит, что нам пришлось бы попотеть, гоняясь за вами. Однако он и от этого бы не отказался. Лорд Форкосиган, знаете ли, настойчивый человек.
Тут Джин сел, выпрямившись. В стеклянной палате рядом с маминой палатой были оба охранника «Нового Египта». Джин отпрянул было в страхе, но тут же увидел, что бездыханный Ганс лежит на полу, Оки сидит — руки связаны за спиной, плечи понуро опущены, громила ни на что не обращает внимания.