Крисп Видесский
Шрифт:
– – А это значит, что в Плискавосе осталась лишь армия кровожадных халогаев, – заключил Крисп, и они с Заидом широко улыбнулись друг другу. По сравнению с Арвашем Черным Плащом толпа бесстрашных северян-берсерков казалась им приятелями по детским играм.
Глава 12
Стены Плискавоса горели всю ночь. Только к утру пожар начал стихать. Из-за стены, там, где пламя перекинулось на городские дома, поднимался дым.
Двое глашатаев, один – видессианин,
– …Тем более, – как выразился видессианин, – что колдун, приведший вас сюда, ныне сгинул.
При этих словах Крисп задержал дыхание, опасаясь, что, несмотря на все усилия, Арваш просто скрывается по каким-то своим причинам и готов вновь обрушиться на видессиан с удвоенной злобой и яростью. Но Арваш не появился. Халогаи тоже не вышли из-за стен. Глашатаи несколько раз повторили свое послание, затем удалились. Плискавос же оставался дымящим, молчаливым и загадочным до заката.
– Если к утру стены остынут, – заявил Крисп на вечернем собрании командиров, – нам придется послать людей в разведку, узнать, что там творится.
– Да, – заметил Маммиан. – Не в характере северян так долго сидеть сиднем. Что-то они нехорошее готовят – если только не поджарились все до последнего, а это хорошо, но маловероятно.
Остальные шумно и непристойно согласились с ним.
– Давайте выпьем, – поднял Богорад кубок, – за упокой души отважной госпожи Танилиды, благодаря которой поджарились не мы, а они, а Арваш захлебнулся собственной желчью.
– Танилида! – хором воскликнули офицеры. Крисп повторил ее имя за ними и осушил свою чашу.
Вскоре собрание закончилось. Офицеры разошлись по шатрам, оставив императора в одиночестве.
Крисп присел на край кровати и помотал головой. Прошлой ночью они с Танилидой сливались на ней дважды – сначала в радости, потом в страхе. Теперь она мертва, и тост Богорада даже в малой доле не выражал совершенного ею. Заид понимал больше. Крисп не был уверен, что понимает сам.
Слишком много всего случилось, слишком быстро. Чувства отставали от событий на несколько шагов. Крисп не ощущал ни торжества, ни скорби – только муку во всем теле, точно его пронесло по перекатам горной реки.
Крисп осушил чашу, налил еще и тоже выпил, потом отставил кувшин. Танилида не позволила бы ему пить – завтра ему понадобится ясная голова. Он разделся, лег там, где так недавно лежал рядом с Танилидой. Запах ее тела еще пропитывал покрывало. На глаза Криспу навернулись слезы, и он сердито смахнул их. Слезы были неподходящей данью памяти Танилиды. А лучшей – завершение ее дела. Крисп постарался уснуть.
– Твое величество! – грохнул халогай-караульный. –
Крисп заворчал и проснулся. Шатер озаряла только коптящая лампа; солнце еще не встало.
– Я сейчас, – отозвался он, вставая. Воспользовавшись ночным горшком, Крисп натянул позолоченную кольчугу и вышел.
Небо на востоке посерело.
– Что случилось? – спросил Крисп стражника.
– Пока ничего, твое величество. Но лазутчики донесли, что через решетку плискавосских ворот видна толпа воинов. Придет рассвет – тогда и узнаем, чего они всполошились.
– Верно, – согласился Крисп. – Но готовиться надо к худшему.
Отряд музыкантов-сигнальщиков стоял в боевой готовности днем и ночью.
– Трубите «подъем» и «сбор», – приказал им Крисп.
Пока звучали трубы, он успел добежать до земляного вала, чтобы посмотреть на все самому.
Как и сказал стражник, что именно творится в Плискавосе, разобрать нельзя было, но город явно не спал. Деревянные створки ворот сгорели во время пожара, но опускная железная решетка осталась. За ней двигались смутные тени, но больше ничего разглядеть нельзя было, пока не встало солнце.
За спиной Криспа нарастал шум: имперская армия готовилась к бою. Перекликались солдаты, орали командиры, гремели доспехи, сабли и луки, ржали и фыркали кони, когда кавалеристы затягивали подпруги, и не переставая трубили горнисты, все громче и громче по мере того, как все новые вставали в строй.
Взошло солнце. Крисп очертил круг над сердцем и пробормотал символ веры вместе со всей армией, приветствовавшей в очередной раз главное воплощение благого бога.
К Криспу подошел Маммиан.
– Если они попытаются прорваться, ваше величество, – сказал он, – где нам встретить их: перед земляным валом или за ним?
– Если все пойдет как надо, выгоднее всего сидеть за укреплениями, – подумал вслух Крисп. – Но тогда мы растянемся вокруг всего Плискавоса, и они смогут, ударив в одно место, прорвать наш строй. – Он потер подбородок. – Противно говорить, но придется нам столкнуться с ними лоб в лоб. Что скажешь, Маммиан? Я почти надеюсь, что ты меня отговоришь.
Толстопузый генерал невесело хмыкнул:
– Нет, боюсь, вы все верно ухватили. Я-то думал, это вы меня отговорите, но мы оба видим одну и ту же угрозу. – Он снова хмыкнул. – Пойду отдам приказ.
– Спасибо, почтенный господин. Музыканты отыграли «стройся» и начали трубить «к бою!». Команды офицеров подтверждали приказ: «Нет, парни, не за валом! Сегодня мы им покажем этим недоноскам, во что они ввязались!»
Крисп пробрался сквозь толпу к своему шатру. Как он и думал, оседланный Прогресс уже поджидал его. Император проверил, как затянута подпруга, и вскочил в седло. В памяти всплыло почему-то, как Мавр помогал ему выбрать серого мерина и долго торговался, сбивая цену.