Крисп Видесский
Шрифт:
Улицы города не пустовали никогда, но после заката толпа несколько рассеивалась. Отряд без помех добрался до дворца. Гнатия не было и заметно в плотном кольце халогаев. На это Крисп тоже рассчитывал.
Перед Тронной палатой полыхал костер. При его свете к зданию тянулись аристократы, придворные, высшие чиновники.
– Отлично сработано, Барсим, – заметил Крисп. – Кажется, вы собрали всех.
– Всех, кого мог за столь ограниченное время, ваше величество, – поклонился вестиарий.
– Превосходно. Тогда займитесь
– Разумеется, ваше величество. – Барсим помахал халогаям:
– Подождите в этой нише, господа. Я подам вам знак, когда двигаться дальше.
Крисп прошагал по длинному центральному проходу к трону. Болтавшие придворные, удивлявшиеся, несомненно, почему их вызвали в столь поздний час, при его приближении умолкали. Когда Крисп проходил мимо, разговоры начинались вновь, но уже шепотом.
Ближе всех к трону стоял Яковизий. Он-то знал, к чему идет дело.
– У тебя все готово? – спросил Крисп. Севаст кивнул. – С этим разберемся позже, не при людях. А пока…
Он взошел по ступеням к трону, сел и оглядел собравшихся. Те смотрели на него.
– Благородные господа, – проговорил Крисп, – мне жаль, что пришлось собрать вас в столь поздний час с такой поспешностью, но дело не терпит отлагательств. Я вернусь к армии, как только смогу; мы одержали победу над Арвашем Черным Плащом – надеюсь, не последнюю.
– Ты победил еси, Крисп! Победил еси! – вскричали придворные хором. Под сводами Тронной палаты заметалось эхо. Хвалебный клич звучал искреннее обычного – новость о первой победе над Арвашем не могла обогнать Криспа больше чем на день.
Император поднял руку, и наступила тишина.
– Но несмотря на победу, я вынужден был покинуть армию, чтобы уберечь себя от опаснейшей измены. Для этого я и собрал вас. – При слове «измена» придворные до последнего человека исхитрились принять совершено невинный вид, не шевельнув и бровью. Криспа это позабавило и в то же время расстроило.
– Введите преступника.
Халогаи неторопливо провели Гнатия, все еще облаченного в патриаршую мантию, от входа в зал к трону. За ними вился шепоток, но никто не вскрикивал от изумления или ужаса. Это Криспа тоже расстроило, но не удивило. Гнатия знали все. Стража вытолкнула патриарха вперед, и он распростерся на полу перед императором.
– Сейчас, – сказал Крисп, – я прочитаю письмо, отправленное Гнатием одному из наших офицеров. – Он вытащил из сумки письмо Гнатия Ризульфу и прочел вслух, не упоминая имени офицера. Потом он швырнул свиток на пол перед Гнатием, вместе с осколками небесно-синей патриаршей печати. – Станешь ли отрицать, что эти слова писаны твоей рукой и скреплены твоей печатью?
Гнатий не осмеливался даже поднять голову.
– Ваше величество, – пробормотал он в пол и запнулся, точно осознав, что теперь его не спасет уже ничто.
– Ты повинен
По Тронной палате пронесся беззвучный вздох. Однако вновь никто из придворных не удивился. Гнатий начал тихонько всхлипывать.
– Увести его, – приказал Крисп.
Стражники подняли Гнатия на ноги. Им пришлось не уводить, а уносить его – ноги не держали бывшего патриарха.
– Благодарю вас всех за то, что засвидетельствовали приговор, – обратился Крисп к собравшимся. – Идите, и да озарит вас Фос.
Придворные начали выходить из Тронной палаты, негромко переговариваясь. Крисп подобрал письмо, ставшее приговором, глянул на Яковизия – тот кивнул.
Когда Крисп добрался до императорских палат, в дверях его уже ждала Дара, неловко переминаясь с ноги на ногу. Судя по обхвату ее живота, роды могли начаться в любой день.
– Как ты поступил с Гнатием? – осведомилась она, когда Крисп поднялся по ступенькам.
– Завтра он лишится головы, – ответил он, заходя внутрь.
– Отлично. Давно пора. – Дара энергично кивнула. – А теперь говори, что ты мне не сказал, когда примчался в город днем?
Крисп вздохнул. Он всегда радовался уму супруги, а вот теперь желал, чтобы она оказалась чуть глупее. Он вытащил письмо Гнатия Ризульфу и отдал ей. Дара вчиталась и осела Криспу на грудь.
– Нет, – выдавила она. – Только не папа.
– Боюсь, что да, – ответил Крисп. Он вытащил второе письмо – Ризульфа Гнатию и отдал ей. – Прости.
Она мотала головой, как пойманный в петлю зверь.
– Что ты сделаешь с ним? – выдавила она вопрос. – Ты не… – Голос ее прервался, точно она не могла произнести нужное слово, но Крисп ее понял и так.
– Нет, если он меня не вынудит, – ответил он. – У меня другие планы.
Он порадовался, что весть об исчезновении Ризульфа еще не достигла столицы.
– Ваше величество, – объявил вошедший пару минут спустя евнух Тировизий, – севаст Яковизий ждет вас у дверей, вместе с несколькими.., э-э.., домочадцами.
Постельничий тихонько фыркнул, выражая низкое мнение о симпатичных молодых людях, которыми окружал себя Яковизий.
– Я к нему выйду. – Крисп повернулся к Даре:
– Подожди здесь, пожалуйста. Это имеет отношение к твоему отцу. Я сейчас вернусь. – И он ушел, прежде чем она успела ответить.
Конюхи Яковизия – все без исключения молодые люди крепкого сложения – отвесили императору поясные поклоны. Яковизий тоже поклонился, хотя не так низко, и стоящий между ними человек выделялся наподобие башни. Поклониться он не мог – руки его были связаны за спиной, и ему осталось лишь вежливо наклонить голову.