Кристалл Хранителя
Шрифт:
Окно опоясывала декорация из камней, словно холодная безжизненная рама, пропитанная насквозь ночной прохладой. Следующие ярды я преодолел, карабкаясь по левой стороне. Проворно перебирал руками и ногами, затем, добравшись до края, прыгнул в сторону выпирающего квадратного бруска дерева. Тот дополнительно укрепляет пол второго этажа. И таких брусков по периметру насчитывалось с дюжину.
За счет высоких потолков уровни башни несколько выше, чем этажи стандартных зданий.
Пока я висел на брусе, на лоб упала капля. Проклятье! Этого я опасался. Заниматься во
Я заторопился. Вновь подтянулся, бицепс и мышцы плеч дрожали от напряжения. Пора заканчивать сумасшедшее мероприятие, пока силы не истощились!
Перебрался на другую сторону бруса, нащупал с левой стороны годный камень, чуть дальше обнаружил еще один. С их помощью я растянулся по стене, подобно пауку. Ногами получилось встать в выбоину в стене, широкую, как окошко бойницы.
– Вы считаете это разумным? – сухой, дребезжащий, женский голос.
Я замер. Практически врос в стену.
– Да, профессор. Сэмюэль даст детям знания, которые они не получат от другого наставника.
Я узнал двух собеседников.
Первый голос принадлежит преподавательнице истории – маленькой сутулой женщине с завязанным на затылке клубком седых волос. Сторонница порядка и традиций. Вторым говорившим является ни кто иной, как Эдвин Гарлоу. Собственной персоной.
– Дождь усиливается. Мои старые кости чувствительны к переохлаждению, – пожаловалась женщина. – Предлагаю вернуться в здание. Да и время уже позднее.
– Как пожелаете, профессор Маттис, – легко согласился ректор.
Звуки разговора приблизились. Капли же усилили ритм падения, мелкая морось может обернуться проливным дождем.
Оба преподавателя показались в поле зрения. К счастью, они не смотрели в сторону библиотечного крыла. Пусть око луны прикрыто веками туч, моя фигура отчетливо выделяется среди серых камней.
– Не сомневайтесь, гость с Дикого острова прекрасно обучит ребят, – заверял ректор.
– Вот именно! Гость с Дикого острова! Он – тролль! Студенты рядом с ним будут чувствовать себя неуютно.
– Наш университет славится высоким уровнем квалификации. И тем, кто учится на Боевых Искусствах, пойдут на пользу навыки и приемы старшего охотника племени. Сэмюэль – мой старый друг, и уверен, что он легко вольется в коллектив. Студенты его полюбят.
Они двигались в сторону плетеного навеса, где находится проход в помещение, чтобы спастись от дождя под крепкой ладонью потолка университета и согреться среди картин, источающих свет и тепло.
– Тем более, – продолжал ректор, назидательно подняв указательный палец вверх. – Наше заведение толерантно к расовым предрассудкам и презирает расизм в любой форме.
– Мне известна ваша позиция, профессор Гарлоу. И я поддерживаю ее. Мы встретим господина Сэмюэля со всеми почестями, я вам обещаю.
– Совсем другой разговор, – повеселел мужчина. – Совсем другой… Проходите, профессор Маттис. Кажется, дождь разошелся не на шутку.
Когда полуночники ушли, я выдохнул с облегчением. Разогнавшееся
Мы ждем гостя с Дикого острова. И он будет преподавать приемы самообороны. Интересно! Надо будет выяснить, что это за старший охотник племени!
Я заработал руками с частотой механической куклы, в которой провернули заводной ключ. Отыскал подходящий камень, подтянулся, изрезанные пальцы другой руки впиваются в очередной булыжник… Выше, еще выше… Так, в эту щель лучше не соваться – ее занял черный скорпион, который вряд ли обрадуется гостям. Рывок, и снова… Мышцы наливались прямо-таки свинцовой тяжестью.
Один раз чуть не сорвался, когда пальцы соскочили с неровного мокрого края, и я повис на одной руке. На земле собралась дымка тумана, создавалось впечатление, что капли падают и исчезают в белесой густой вате. Я сглотнул слюну – недаром твердят, мол, нельзя смотреть вниз.
От такой высоты захватывает дух!
Снова полез по стене. Сосредоточился. Вода заливала глаза, мешала видеть, и я лишь раз, примостившись на бруске третьего этажа, смог их протереть.
Передохнул несколько секунд и продолжил путь. Будь челка на дюйм длиннее, она бы закрывала обзор. Маленькое оконце почти под самой крышей, манило приглашающим жестом распахнутой ставни.
Я взбирался по удобным камням рамы последнего высокого окна. А потом сделал рывок как можно выше и еле допрыгнул до нового «пояса» брусьев. Уф! Риск оправдал себя, я спокойно дотянулся до дощечки подоконника чердачного окна. Убедился, что та крепкая, и второй рукой взялся за внутренний край. Последнее усилие. Я ввалился внутрь и плюхнулся на пол, взбудоражив осевшие хлопья пыли.
Здесь давно не убирались. Я очутился в тесной комнатке с какими-то предметами, покрытыми белой тканью. Только шаткое кресло-качалка поскрипывала, раскачиваясь мерными движениями. Кто-то ее тронул за минуту до моего прибытия. На спинке стула осталась корочка крепкого льда.
Я стянул перчатки и прощупал один из накрытых предметов, почувствовал мягкую спинку стула, понял, что это просто мебель. На белой ткани остались точки крови от истертых ладоней. Вышел в проем, и наступил случайно на выбитую дверь. Площадка шириной в четыре шага кольцом замкнулась на чердаке. В середине располагались «макушки» высоких стеллажей так близко, что можно перелезть через железные перила и встать ногами на гладкую поверхность исполина. В библиотеке ОЧЕНЬ много книг, поскольку ими до предела заполнены даже верхние полки.
Здесь была еще одна комната, напротив. И оттуда доносились звуки женского голоса. К сожалению, дверь стояла на месте, и не было возможности заглянуть внутрь комнаты, не приближаясь.
Подкрался к проему. Голос стал четче. Я услышал распевные строки:
– Я заперт в теле мертвеца,
Здесь нет начала, нет конца.
И смысла жизни больше нет,
И даже Смерти стерся след.
Как многогранна ткань миров,
Я стал таким, каким сам Бог
Меня задумал воссоздать.